Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой - Алексей Игоревич Ильин

которое она успела скинуть и бросить на чемодан.

– Ты просто варвар, – заявила Анна, поворачиваясь ко мне и ткнув пальчиком в грудь.

– Да, и я горжусь этим, – усмехнувшись, я сделал еще один шаг в ее сторону. – А знаешь, как поступают варвары с женщинами, которые забрели в их берлогу?

– Нет, покажи мне, – и Анна медленно провела кончиком языка по губам.

– Эту горлицу можно есть холодной? – Она неопределенно пожала плечами, а ее руки принялись блуждать по моей груди. – Ну что же, вот и проверим, – с этими словами я подхватил ее и перекинул через плечо.

Анна, смеясь, начала колотить меня кулаками по спине, но я шлепком по попке пресек сопротивление и направился к спальне. Зачем мне незнакомые девушки, у меня своя есть, очень даже неплохая, и, что самое главное, пока мне не надоела.

Глава 17

На следующий день я задержался возле портала. Нет, энергии у меня со вчерашнего дня больше не стало, зато появилось понимание, как можно сделать процесс менее энергозатратным. Вот только в отель я направился, вымотавшись в итоге, как никогда раньше.

Возле входа в мой номер стоял Гагик Абагян. Увидев меня, он всплеснул руками.

– Константин Витальевич, я уже вас заждался. Ну нельзя же так себя утруждать. Это нехорошо, неправильно.

– Зачем ты меня здесь ждешь? – со вчерашнего дня я уже с ним не церемонился. Как бы то ни звучало странно, но подобное положение дел управляющему понравилось. Словно бы таким образом я выделил его из всех остальных служащих этого отеля.

– Анна Александровна просила вам передать, что с удовольствием воспользовалась моим предложением переехать в семейный люкс. А я говорил вам, Константин Витальевич, что всегда может понадобиться вторая спальня. Друзья на то и друзья, что могут нагрянуть внезапно.

– Так, Анна Александровна моя невеста, и вчера ее не слишком волновали правила приличия, когда она провела ночь в этом номере, – я указал на дверь. – А теперь что, в ней проснулась стыдливость и совесть? Если так, то нужно немедленно ее показать специалисту, потому что у нее их отродясь не было.

– А вы шутник, Константин Витальевич, – Абагян хохотнул и тут же принял серьезный вид. – Нет, Анна Александровна не слишком беспокоится о приличиях, тем более она предположила, что переезд может вас немножечко разозлить. Просто в одном полулюксе с вашим другом и вашей невестой вам точно будет тесновато.

– Каким другом? – во мне зашевелились нехорошие предчувствия.

– Как это каким, лучшим другом, – и Абагян поднял вверх палец. Похоже, имени друга он не знал, но поверил Анне и ему на слово. – Пойдемте, Константин Витальевич, я провожу вас в ваш номер, – пока я тупил, глядя на дверь номера, он сжал мое плечо и потащил по коридору. – Тем более что вещи ваши уже там, друг и невеста там, а вы здесь. Это неправильно. Да и номер я уже сдал милой семейной паре из Твери. Они сюда приехали полюбоваться нашими достопримечательностями. Да, Анна Александровна предупредила, что кушаете вы сегодня в ресторане, так что семейный столик ждет вас уже накрытый, а шеф-повар с утра делает что-то невероятное. Вы знаете, он же вчера чуть в обморок не упал, когда вчерашние блюда принесли обратно практически нетронутые. Вам что, совсем-совсем не понравилось?

– О, боги, да отпусти меня, исчадье Бездны, – простонал я. – Хотя нет, этим ребятам до тебя далеко. А шефу передай, что все было очень вкусно, особенно горлица. Просто мы вчера устали. Я, выполняя контракт с мэром, Анна в дороге.

– Ну вот, я так и говорил ему. «Артурчик, говорил я, не переживай. Просто Константин Витальевич очень устал. К тому же к нему приехала очаровательная невеста погостить, и им было не до твоей стряпни. Артурчик, имей совесть, говорил я ему, имей совесть и прояви хоть каплю такта».

Я не стал уточнять, что у самого управляющего такт встречался так же часто, как у Анны совесть, но это грозило перерасти в предъявление мне доказательной базы, и я бы просто остался ночевать в коридоре, если не совершил бы убийство. Поэтому я промолчал и молча дошел до семейного люкса хозяев отеля.

В большой гостиной в кресле сидел Вольф и просматривал газету.

– Я просто чувствовал, что это ты, – сообщил я ему, проходя мимо и направляясь к ванной комнате.

– Это тебе твоя совесть намекала, что ты свинья, и что бросать друзей на произвол судьбы – самое последнее дело, – сказал он, переворачивая страницу и даже не взглянув на меня. – Только знай, Керн. Я уеду отсюда только вместе с тобой. Причем мы поедем на производство, не сворачивая к тебе домой. Может быть, в этом случае ты вспомнишь, наконец, о своих обязательствах.

– Я не давал никаких обязательств, – я сказал это просто, чтобы хоть что-то сказать, потому что переубедить его в том, что он вбил в голову – задача посложнее, чем Абагяну доказать, что тот неправ. – И совести у меня нет, так же как у Аньки, поэтому мы будем идеальной парой.

С этими словами я зашел в ванную и долго стоял под тугими струями душа, потому что у меня появилось стойкое убеждение, что никакой медитации сегодня не будет. И откуда в голову такие странные мысли заползают?

Под проточной водой удалось немного восстановиться. Я вышел из душа в одном полотенце, неся грязную одежду. Чистой у меня уже практически не осталось, и так кое-что докупать пришлось, ту же куртку. Самым простым было отдать одежду местным горничным, но у меня просто блок какой-то при одной мысли о том, что кто-то, пусть и номинально считающийся моим сотрудником, бросит мои брюки и рубашки, а также трусы с огромной кучей чужих вещей в одну стиральную машину. Бр-р-р. На этом месте меня начинала одолевать вновь приобретенная брезгливость. Раньше за собой я таких вывертов подсознания не замечал, а теперь на тебе. Так что я просто всю грязную одежду засовывал в сумку, чтобы дома торжественно вручить ее Назару Борисовичу, пускай разбирается.

– Керн, я все никак не могу привыкнуть к твоему просто королевскому бесстыдству, – Вольф даже от газеты оторвался, разглядывая мое практически обнаженное тело.

– Если бы я действительно не щадил твою скромность, но не заморачивался бы наматыванием полотенца, – ответил я невозмутимо и прошел в спальню.

– Ты просто хам и варвар, Керн, – крикнул Вольф.

Я закрыл дверь и больше не слышал его.

Анна сидела перед зеркалом за туалетным столиком и старательно наводила красоту. Перед ней стояла открытая шкатулка,