Бессердечный принц. Раскол - Яна Мелевич

пустынной Соборной площади.

Я расстегнул шлем и стащил с головы, затем вдохнул полной грудью и втянул носом пропитанный пеплом и кровью воздух. Тяжелый аромат тлена оседал в легких, как бетонная крошка на грязном полу. Он забивался в углы, проникал в кровь, царапал сосуды.

— Дальше я сам, — проговорил тихо, но так, чтобы командир отряда слышал мой приказ.

На лице черносотенца появилось знакомое недовольное выражение, но возразить он не посмел. Поэтому просто отступил и склонил голову в почетном кивке.

— Как прикажете, ваше императорское высочество.

— Мы поставим завесу, — проговорила одна из ведьм. Анна, кажется. Молодая совсем, только-только перешагнувшая порог восемнадцатилетия. На ее поясе я заметил ножны и клинок, который обычно использовали в кровавых ритуалах.

Из трех сестер Ковена она имела явный авторитет, потому отвечала на вопросы за своих соратниц. Остальные либо молча смотрели по сторонам, либо замирали, опустив головы и приковав взгляды к земле.

Вот и сейчас одна из них, рыжая, нервно сглотнула и стиснула пальцы в замок перед собой, но не возразила Анне.

— Лучше поберегите силы, — ответил я.

— Ваша безопасность для нас является приоритетной задачей, ваше императорское высочество.

— Если вы погибнете или маги, то спасать меня будет некому. Спецназ и генерал-майор Ящинский сюда не доберутся так быстро.

Я бросил взгляд вдаль, где за туманом суетились призраки и находились Влад с Ольгой. Пальцы сжались в кулак при мысли, что там не осталось живых. Кровь в венах забурлила и духи, словно почуяв мои эмоции, завыли в унисон.

— Нужно торопиться.

Едва я шагнул к усыпальнице, как послышался злой возглас:

— Вместо помощи нашим охраняем императорскую задницу. Зашибись.

— Рядовой Костенко!

Рык командира заставил призраков заметаться за невидимой завесой. Ведьмы обеспокоенно оглянулись, а маги дружно активировали руны и амулеты-накопители. Я же развернулся к источнику оскорбительного высказывания и с прищуром посмотрел на задравшего нос парня в форме черносотенца.

— Повтори.

— Простите, ваше императорское высочество, — проговорил он настороженно, но все так же дерзко. — Что повторить?

— Свои слова, — мягко попросил я. — Повтори.

— Какие?

— Рядовой Костенко, закрой рот! — зашипел командир и умоляюще посмотрел на меня. — Ваше императорское высочество, простите, христа ради. У дурака с субординацией плохо, малость не обучен…

Я поднял руку и прервал его оправдания, глядя в горящие яростью светло-голубые глаза.

— Имя назови.

Костенко выпрямился, заложил руки за спину и выдохнул:

— Яков, ваше императорское высочество, — с неохотой откликнулся он, затем покосился на раздувающего ноздри командира и облизнул тонкие губы. — прошу прощения за дерзость. Не сдержался. Волнуюсь за товарищей. Приму любое наказание.

Костенко не раскаивался. Радужки по-прежнему сияли неприязнью, а на лице не промелькнуло ни капли страха. Он не боялся ни наказания, ни отправки под трибунал. Просто стоял, ждал решения и молча смотрел перед собой.

— А повторить сможешь, несдержанный? — хмыкнул я. — Слова свои. Про императорскую задницу.

Послышался скрип зубов, затем Костенко выдавил в ответ:

— Я сказал, что вместо помощи нашим ребятам, мы торчим здесь. Ведь вам вздумалось пойти за ограждение и рискнуть солдатами, которые вынужденно положат жизнь за вас. Ваше императорское высочество.

Последние слова он выплюнул с плохо скрываемой ненавистью, что командир отряда не выдержал и взревел:

— Костенко, твою мать! Ты у меня сейчас под трибунал отправишься!

— Да хоть сразу к стенке! — рявкнул Яков и тут же притих, как только рядом оказалась Анна.

— Мне убить его, ваше императорское высочество?

Я видел, как по кончикам ее пальцев пробежали белесые искры.

Напрягшиеся маги встали в боевую позу и выжидали удобного момента для удара, чтобы защитить. Только не меня, а других парней. Ведьмы, прижавшись спина к спине, приготовились дать им отпор. Еще немного, и мои люди передрали бы друг другу глотки на радость всем беснующимся призракам.

По виску Костенко прокатилась капля пота, но к его чести он ни словом, ни делом не показал паники при приближении Анны и ее смертоносной магии. Наоборот. Выпятил грудь и уставился на меня так спокойно, словно чего-то подобного ожидал.

— Устраивать бунт в тылу врага — самое глупое, что делает солдат на поле боя, — проговорил я и заметил, как расширились его зрачки.

— Что?

— Неужели ты думал, что удивишь меня или заставишь раскаяться?

— Я не…

Яков моргнул, а я усмехнулся и развернулся в сторону усыпальницы.

— Я люблю честность, рядовой Костенко, но не выношу дурость, — на мой мельком брошенный взор через плечо бедолага поежился. — За первое тебе можно дать медаль, а за второе всыпать плетей. К счастью, время на взросление и переосмысление у тебя будет предостаточно. Если, конечно, императорская задница выполнит задуманное.

Глава 72. Ольга

Зазеркалье действительно разрушалось.

Такой неутешительный вывод я сделала, когда под моими ногами разверзлась пропасть, и часть суши отделилась, чтобы свободно парить в воздухе. Клочки поляны с ландышами, бултыхающиеся капли черно озера, рваные остатки леса витали повсюду под грохот раскатистого грома. Небо стремительно темнело и грозило в любой момент одарить наши бедовые головы парочкой шаровых молний.

— Уходим!

Свистящий ветровой поток донес до меня крик Егора, который поспешил к одному из обрывов.

— Куда? Без Макса мы выберемся отсюда, — я отвернулась, когда очередная волна пыли и мокрой грязи полетела в лицо.

— Найдем Макса и вытащим нас отсюда. Если зазеркалье еще не схлопнулось, значит, он до сих пор жив.

— Откуда ты знаешь?

Нам пришлось перепрыгнуть с острова на остров. Благо, что расстояние между ними оказалось минимальным, ведь я не готовилась к таким нагрузкам. Ступни загудели при приземлении, промокшая одежда холодила кожу и вызывала желание хорошенько чихнуть. Помогало лишь то, что я отчаянно хотела жить.

Именно это толкало меня вперед.

— Женин папа работал в университете. Занимался научной деятельностью, преподавал и вместе с группой студентов изучал влияние хаоса на изнанку миров. Среди книг в его библиотеке были труды по зазеркалью. Российских и зарубежных авторов, — Егор спрыгнул вниз и протянул мне руку, помогая спуститься следом. Каблук увяз в мягкой глине, из-за чего я покачнулась, но он не дал мне свалиться за край.

— Ты брал книги?

— Да. Просил Женю, чтобы втайне от отца она приносила мне трактаты по некромантии, старые талмуды с древними рунами и все, что известно по