Интеллект в подарок (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович

Глава 7

Диспансеризация

Понедельник, 7 сентября 1936 года, зал для совещаний в 19-й поликлинике Краснопресненского района города Москвы.

Арина Ивановна Забровская, выпускница этого года 1-го ММИ (Первый московский медицинский институт) с волнением ожидала начала совещания. Оно было вызвано тем, что она впервые получала самостоятельный участок работы. Сразу после окончания института её направили на работу в Первую Градскую Больницу, где прикрепили к опытному врачу отоларингологу, с которым она успела проработать всего лишь один месяц. А на прошлой неделе её вызвал главный врач и объявил, что она командируется в распоряжении 19-й поликлиники Краснопресненского района для участия в диспансеризации населения.

Что это такое, Арина толком не понимала. В институте об этом не рассказывали. Поспрашивав своих более опытных коллег, она поняла, что они тоже имеют весьма смутное представление об этой самой диспансеризации. Стало понятно, почему выбор руководства больницы пал на неё. Из врачей её специализации Арина была самой молодой и неопытной. Оно, руководство, решило придерживаться принципа, что любое новое дело нужно поручать молодым. Может быть это и верно. В случае успеха, их ждёт слава и плюшки, а неудачу всегда можно будет списать на их молодость и неопытность.

Ровно в 8 часов на сцене появился средних лет мужчина в сопровождении молодой женщины. Они сели за стол президиума и с минуту перешёптывались между собой, дожидаясь тишины в зале. Затем женщина встала и сказала:

— Поскольку в зале много новеньких, то я представлюсь. Меня зовут Анна Васильевна, фамилия Чернова, я врач-терапевт и по совместительству председатель профсоюзного комитета нашей поликлиники. Наше совещание объявляется открытым, и слово предоставляется главному врачу, Нольфину Семёну Рудольфовичу.

Мужчина вышел к трибуне и несколько минут вещал о том, как всем им повезло родиться в такой стране, которая денно и нощно заботится о благе простого народа, о чём свидетельствует, в частности, начинающаяся диспансеризация населения. Потом, после того, как кратенько, минут за пять ознакомил присутствующих с текущим международным положением, перешёл к конкретике:

— Регистратура будет выдавать пациентам уже приготовленные больничные карты, в которые вы после осмотра должны будете вписать своё заключение и, если требуется, то рекомендацию на амбулаторное или стационарное лечение, или на более тщательное обследование. Все случаи обнаружения заболеваний или даже подозрений на таковые должны быть зафиксированы в индивидуальной карте и специальном журнале, который будет вести медсестра, прикреплённая к каждому врачу-специалисту. В эти же карты будут вклеиваться результаты анализов. Постепенно мы должны будем прийти к тому, что на каждого человека, приписанного к нашей поликлинике, будет заведена индивидуальная карта и мы, в буквальном и переносном смысле будем держать руку на пульсе наших пациентов. Больные с хроническими заболеваниями будут у нас на особом учёте и будут подлежать обязательному ежегодному медицинскому осмотру. Нашей основной задачей будет не только лечение выявленных заболеваний, но и их профилактика, выявление на как можно более ранней стадии.

Переждав лёгкий шум, прокатившийся по залу, главврач продолжил:

— Сегодня на медосмотр записаны учащиеся средней школы № 103, всего 194 человека. На последующие дни запланирован приём 523 учащихся железнодорожного техникума. И такая картина ожидается практически ежедневно. Так что работы предстоит много. Предполагается, что работать в таком режиме мы будем, пока не проведём медосмотр всех учащихся всех учебных заведений нашего района. Предварительные расчёты показывают, что примерно к середине октября мы эту работу должны будем завершить. На этом работа прикомандированных специалистов будет закончена, но работа по диспансеризации оставшейся части населения будет продолжаться, но уже без спешки, постепенно и планомерно силами медперсонала нашей поликлиники.

В зале несколько человек подняли руки, прося слова. Главврач одному из них дал слово.

— Мы что, в две смены будем пахать? — сердитым тоном задал свой вопрос мужчина лет 30–35.

— Нет, в три, — ответил главврач, вызвав своим ответом смешки в зале. — С 8 часов утра до 20 часов вечера по 4 часа. У нас здесь собраны два состава комиссии. Мы рассчитываем, что вы согласитесь работать по 6 часов в день с получасовым перерывом на обед. Выходной воскресенье, остальные дни рабочие. Вам предстоит прямо сейчас, после окончания нашего совещания разбиться на смены. Один из возможных вариантов мы вам предложим. Сменами будете меняться раз в неделю, чтобы никому обидно не было. Отдельные нестыковки будем решать в рабочем порядке. Кстати, желающие могут работать и в одну смену.

Главврач обвёл взглядом присутствующих и сказал:

— Не всё так грустно, есть и приятные новости.

— Наши похороны за счёт профсоюза, — раздался чей-то голос.

Зал грохнул от смеха. Вежливо посмеявшись, главврач продолжил:

— Кроме зарплаты, которая сохраняется за вами по основному месту работы, ваша работа здесь, в нашей поликлинике будет оплачиваться дополнительно. Оплата почасовая, её размер будет зависеть от вашей квалификации. Таким образом, вы все сможете неплохо подработать у нас. Это касается не только приглашённых врачей-специалистов, но и весь медицинский персонал нашей поликлиники, включая медсестёр и санитарок. Вся наша поликлиника будет работать ближайшие полтора месяца на вашу комиссию. За соответствующее вознаграждение.

В зале на мгновенье установилась полная тишина и поэтому следующий вопрос услышали все:

— А каков размер вознаграждения, хотя бы примерно?

Поднявшийся шум мгновенно утих. Люди ждали ответа главврача, и он с ответом не замедлил:

— Оплата по двойной ставке.

Зал взорвался радостным гвалтом.

* * *

Минуты через три, добившись относительной тишины в зале, главврач зачитал списки тех, кто работает в первую смену и в каком кабинете. Услышав свою фамилию и номер кабинета, Арина вышла из зала, и пошла по коридору, ориентируясь на бумажные указатели на стенах. Кабинет номер 21 был на втором этаже напротив боковой лестницы у торца здания. Так что пациенты, поднимаясь по ней на второй этаж, сразу натыкались на него. На дверях была прикреплена табличка с надписью: “ПРОЦЕДУРНАЯ”.

Жестяной номер 22 следующего кабинета висел над табличкой с надписью: “ОТОЛАРИНГОЛОГ”.

— Вот я и добралась до своего рабочего места, — подумала Арина и толкнула незапертую дверь кабинета.

Два письменных стола у единственного окна в торце продолговатой комнаты, стоявшие напротив друг друга с чернильными приборами и двумя перьевыми ручками на каждом.

На каждом столе лежал разлинованный журнал в твёрдом переплёте. На журнале, лежащем на столе слева от неё, было написано: "Журнал учёта больных", справа на журнале была надпись: "Журнал учёта пациентов".

— Значит левый стол для врача, то есть для меня, — подумала Арина и присела за него, примеряясь к его высоте и размерам. Арина была девушкой высокой и часто сталкивалась с неудобной для её роста мебелью.

Дверь в кабинет резко распахнулась и внутрь влетела девушка лет 17–18 в белом халате и медицинской шапочке. Увидев Арину, она ойкнула и затараторила:

— Ой, а вы врач-отоларинголог, да? А я ваша медсестра, меня Капой зовут. А вас как?

— Арина Ивановна я.

— А вы знаете, что у наших соседей в 21-м кабинете есть секретная аппаратура, с помощью которой можно замерить уровень интеллекта.

— А кто работает с этим секретным оборудованием?

— Тоже медсестра, но из военных.

— Ты с ней говорила?

— Нет, она ни с кем не разговаривает.

— Почему ты решила, что она из военных.

— Так Люба с Лидой сказали. Это наши медсёстры, они там вместе с ней в 21-м кабинете сидят.

— А врач там есть?