Путешественница Книга 1. Лабиринты судьбы - Диана Гэблдон

Видимо, представив себе эту примечательную картину, девушка фыркнула.

— Ну ладно, олух, — сказала она, сжалившись над ним. — Пойдем со мной в буфетную, мы тебя почистим и причешем, прежде чем ты предстанешь перед отцом и матушкой.

Парнишка нахмурился, повернулся и посмотрел на меня с недоумением и досадой.

— И почему всем кажется, что, если почиститься, это поможет? — вопросил он ломким от напряжения голосом.

Джейми ухмыльнулся и, спешившись, похлопал его по плечу, подняв маленькое облачко пыли.

— Во всяком случае, это еще никому не повредило, Айен. Отправляйся с Джен. По моему разумению, лучше будет, если твоим родителям не придется иметь дело со множеством вопросов сразу. А прежде всего они захотят увидеть твою тетушку.

Хмыкнув и угрюмо кивнув в знак согласия, юный Айен нехотя направился в обход дома в сопровождении своей решительно настроенной сестры.

— Что ты такое ел? — спросила она на ходу. — У тебя грязь над губой.

— Это не грязь, это усы! — яростно прошипел он и быстро оглянулся, чтобы посмотреть, слышали ли мы с Джейми этот обмен репликами.

Джанет застыла на месте, вглядываясь в его физиономию.

— Усы? — произнесла она громко и недоверчиво. — У тебя?

— Пошли!

Он схватил сестру за локоть и втолкнул в калитку.

Джейми зарылся лицом в мою юбку. Случайному наблюдателю могло показаться, что он отвязывает седельные сумки, но на самом деле его плечи тряслись от беззвучного смеха. Я и сама с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться.

— Все в порядке, они ушли, — сказала я, пытаясь отдышаться.

Джейми оторвал от моей юбки раскрасневшуюся физиономию и промокнул глаза подолом.

— «Усы? У тебя?» — прохрипел он, подражая племяннице, и мы оба покатились со смеху. — Господи, как же она похожа на свою мать! Именно это сказала мне Дженни и именно таким тоном, когда застала меня бреющимся в первый раз. Я чуть было не перерезал себе горло.

Он снова вытер глаза и нежно провел ладонью по густой мягкой щетине, которая покрывала его щеки каштановой дымкой.

— Хочешь пойти и побриться до встречи с Дженни и Айеном? — спросила я, но Джейми покачал головой.

— Нет, — сказал он, пригладив растрепавшиеся волосы. — Мальчишка, в общем–то, прав: чистота и аккуратность тут не помогут.

Должно быть, они услышали лай собак: когда мы зашли, Айен и Дженни находились в гостиной. Она сидела на кушетке и вязала шерстяные чулки, а он стоял у огня в простом коричневом камзоле и штанах, грея свои икры. Поднос с маленькими пирожными и бутылочкой эля домашнего приготовления был выставлен на стол явно к нашему прибытию.

Все выглядело так уютно, так по–домашнему, что стоило мне войти в комнату, как я забыла про усталость. Айен обернулся сразу, как мы вошли, неловко, но с улыбкой, однако я смотрела на Дженни.

Она тоже смотрела на меня широко раскрытыми глазами, обернувшись с кушетки к двери. Сначала мне показалось, что Дженни изменилась до неузнаваемости, потом — что она совершенно не изменилась. Все те же черные кудри, густые и блестящие, но теперь обильно подернутые сверкающими серебряными нитями. И лицо то же: широкие, высокие скулы, сильные челюсти и длинный нос, как у Джейми. Собственно говоря, первое мое впечатление было вызвано игрой света и тени, на какой–то миг заставившей углубиться до старческих морщинки вокруг глаз и рта. Уже в следующий момент они разгладились и исчезли, словно на объемной изменяющейся картинке.

На нашу первую встречу в борделе Айен отреагировал так, будто увидел привидение. Дженни повела себя почти так же: слегка прищурилась, приоткрыла рот, но в остальном, даже когда я направилась к ней, выражение ее лица не изменилось.

Джейми стоял позади, поддерживая меня под локоть, который он, когда мы дошли до кушетки, стиснул и отпустил. Ощущение было таким, будто меня представляют ко двору, и я поймала себя на том, что вот–вот сделаю реверанс.

— Мы дома, Дженни, — сказал мой муж и успокаивающе положил руку мне на спину.

Дженни быстро взглянула на брата, потом снова воззрилась на меня.

— Значит, это ты, Клэр?

Ее голос был тихим, неуверенным — знакомым, но не сильным голосом той женщины, которую я помнила.

— Да, это я. — Я улыбнулась и протянула ей руки. — Рада видеть тебя снова, Дженни.

Она недоверчиво взяла мои руки в свои, потом сдавила их посильнее и вскочила на ноги.

— Господи, это же ты! — выдохнула она и внезапно превратилась в ту самую женщину, которую я знала, с живыми, сверкающими от любопытства темно–голубыми глазами.

— Ну конечно она, — грубовато буркнул Джейми. — Ведь Айен рассказал тебе. Не думаешь же ты, что он лгал?

— Ты почти не изменилась, — сказала она, не обращая внимания на брата и с удивлением прикасаясь к моему лицу. — Твои волосы чуть светлее, но, боже мой, ты выглядишь так же!

Ее пальцы были прохладными, от рук пахло травами, джемом из красной смородины и чуть–чуть нашатырем и ланолином — из–за окрашенной шерсти, ее вязания.

Этот давно забытый запах пробудил столько счастливых воспоминаний, что на мои глаза навернулись слезы.

Дженни увидела это и прижала меня к себе, так что мое лицо уткнулось в ее макушку. Ростом она была куда ниже меня и хрупкого телосложения, но у меня, как и прежде, возникло ощущение уюта, безопасности и поддержки, словно у маленькой девочки в материнских объятиях.

Дженни отпустила меня и со смехом отступила назад.

— Господи, ты даже пахнешь, как тогда! — воскликнула она, и я тоже рассмеялась.

Подошел Айен, он наклонился и осторожно обнял меня, скользнув губами по моей щеке. От него слегка пахло сухим сеном, капустными листьями и немного торфяным дымом, перебивавшим его собственный мужской запах.

— Приятно видеть тебя снова, Клэр, — сказал он.

Его добрые карие глаза улыбнулись мне, и ощущение того, что я вернулась домой, усилилось. Он слегка неловко отступил назад.

— Может, вы перекусите?

Муж Дженни жестом указал на поднос.

Я заколебалась, зато Джейми проворно двинулся к столу.

— Перекусить не помешает, Айен, спасибо тебе, — сказал он. — А ты как, Клэр?

Бокалы были наполнены, выпечка разобрана, и вскоре мы уже сидели вокруг огня, набивая рты и обмениваясь любезностями. Однако, несмотря на внешнюю сердечность, я ощущала подспудную напряженность, не связанную с моим неожиданным появлением.

Джейми, сидевший рядом со мной на дубовой скамье, отпил лишь глоток эля, да и лепешка лежала нетронутой на его колене, и мне было понятно, что он воздерживался от угощения не потому, что сыт, а потому, что сестра и зять не приветствовали его родственными объятиями.