Первая Мировая война - Анатолий Уткин

Обе стороны, и Россия и Запад, проявили своего рода фатализм, который дорого обошелся им обоим.

Как у русских, так и у западных наблюдателей складывалось впечатление, что торжествующая Германия готова на все. То было время, когда германский офицер среди бела дня застрелил двух русских солдат в петроградском "Гранд-отеле" за то, что те "были грубы с ним". В русские города прибывают германские представители. Они становятся еще одним щитом, заслоняющим Россию от Запада.

В Вологде посол Френсис обустроился и вел обычную посольскую работу с 4 марта 1918 г., принимая местных чиновников и стремясь оценить складывающуюся в России ситуацию. Советское правительство послало для связей с посольством своего представителя Вознесенского, чьей задачей было определить политическую линию союзников. В совершенно смятенном мире того времени атмосфера была полна самого разного сорта слухами. Важнейшие из сведений, передаваемых из Вологды американцами: мурманский совет благожелательно относится к союзникам, а архангельский, напротив, резко отрицательно. Американский посол именно в эти дни теряет веру в возможности США влиять на большевистское правительство России Френсис начал докладывать, что большевистское правительство, переехавшее из Петрограда в Москву, все более входит в зону влияния Германии. Впервые глава американских дипломатов в России встает на сторону силовых решений. Он посылает в Вашингтон рекомендацию: базируясь на Харбине, совместно с японцами и китайцами захватить Транссибирскую магистраль, а в случае дальнейшего продвижения немцев, создать линию обороны за Уральским хребтом. В этом случае здесь понадобится создать "временное правительство" России, которое возьмет на себя задачу отражения германского вторжения.

Но полковник Хауз отверг эти схемы. Их презумпцией был союз с Японией. Продвижение японских контингентов в глубину Сибири сделает Америку младшим партнером в сомнительном предприятии. В то же время жажда контроля над необитаемыми просторами Сибири подвергнет риску дискредитации репутацию Вильсона. Разменять лидерскую позицию таким недостойным образом было бы просто глупостью. Хауз писал Вильсону: "Вся структура, которую Вы так осмотрительно создавали, может быть разрушена в течение одной ночи. И наше положение будет не лучше, чем у немцев"{913}.

А англичане? Локкарт пытался сохранять надежду до последнего: оккупация огромных русских просторов требует многочисленных гарнизонов, Германия подавится своей жадностью, немцы будут вынуждены "содержать на Востоке не меньше, а больше войск". Пассивное сопротивление хорошо знакомо русским. О нем знает Европа по наполеоновской эпопее в России. Это сопротивление свяжет немцев. В данном случае, так же как Локкарт, думал Троцкий, который накануне вероятного военного поражения и оккупации вынашивал идею организации в уральском и волжских регионах массового движения сопротивления.

Глава девятая.

Поражение Германии

Шанс Берлина

Кошмар войны на два фронта для Берлина окончился, и появился шанс выиграть войну. Оставив на Востоке сорок второстепенных пехотных и три кавалерийские дивизии, немцы повернулись к Западу. На Восточном фронте они собрали обильную "жатву" в виде огромного числа артиллерийских орудий, снарядов, пулеметов, патронов. Еще более усовершенствованная за годы войны германская система железных дорог позволяла концентрировать войска на избранном направлении. Теперь Людендорф собрал 192 дивизии против 178 дивизий западных союзников{914}. "Весной 1918 года солдатам кайзера было обещано, что грядущие наступления достойно завершат список их военных триумфов"{915}.

Через неделю после ратификации Советской Россией Брестского мира немцы пошли на решительный приступ Запада, чтобы успеть до боевого крещения американской армии.

Время решало все. Это понимали и в западных столицах. Для западных союзников самое суровое время наступило в марте 1918 года. 76-летний французский премьер-министр Клемансо, возможно, более других понимал, что решается судьба войны, судьба Франции. И британский премьер Ллойд Джордж впервые говорит не о наступательных операциях, а о стратегической обороне: дождаться американцев, полностью военизировать экономику, мобилизовать общество и ждать, когда ослабнут силы у этого титана - Германии. Из-за нехватки боевой силы англичане и французы сократили состав своих дивизий с двенадцати до девяти батальонов. Но у западных союзников превосходство в основных видах техники - 4500 самолетов против 3670 германских; 18500 пушек против 14000 у Германии; 800 танков против десяти германских.

Германские людские ресурсы были на пределе. Генералы ждали призыв 1900 года, но на него можно было рассчитывать только осенью. Немцы представляли себе угрозу прибытия американцев. Их проблемой было пройти между нехваткой ресурсов всех видов и пришествием Нового света. Выбор места удара был тоже невелик: войска стояли примерно там же, где они остановились осенью 1914 года. Позже французы пытались пробиться через Артуа и в Шампани в 1915 году, и снова через Шампань в 1917 году. Англичане направляли свои попытки прорыва на Сомме в 1916 году и через Фландрию в 1917 году.

На счету у немцев был лишь Верден в 1916 году. Наступал момент, когда следовало бросать в бой все силы, благо у немцев они освободились на Восточном фронте. В частности, перевод германских сил с Востока на Запад обеспечил удвоение германской полевой артиллерии.

Выбор направления удара на Западе состоялся в Монсе 11 ноября 1917 года. Главную идею высказал полковник фон дер Шуленбург, начальник штаба группы армий кронпринца: если нанести удар по англичанам, то поражение их армий не будет еще означать поражения их страны. Следует ударить по французам - тогда им не помогут ни высаживающиеся американцы, ни британский союзник. Эту идею поддержал полковник Ветцель, начальник оперативного отдела генерального штаба. Местом удара должен быть Верден, победа здесь сокрушит дух французов и лишит их малейших шансов.

Людендорф был нехарактерно осторожен. Германских ресурсов хватит лишь на одно крупномасштабное наступление. Обязательны три условия.

Первое. Наступление должно начаться как можно раньше, "прежде чем Америка сможет бросить свои силы на весы борьбы". Не позже конца февраля или самого начала марта. Второе. Удар следует нанести по англичанам. Третье. Местом нанесения удара должна быть Фландрия, где-то в районе Сен-Кантена{916}.

Именно из этих мест было совершено стратегическое отступление к "линии Гинденбурга" годом ранее. Здесь много оставленных окопов, а река Сомма сама зовет выйти к морю, сбросить туда англичан. Названная "Операцией Михель" эта операция была окончательно утверждена Людендорфом 21 января 1918 года. Людендорф лично инспектировал армии, которым предназначалось осуществить "Михель". Гинденбург начертал: "Атака должна начаться 21 марта. Прорыв первой линии противника в 9 часов 40 минут утра"{917}.

Необходимо было пробить оборону и идти вперед не размышляя о флангах. Постоянной артиллерийской поддержки ожидать не следовало. В движении вперед ориентироваться на самого быстрого, а не на самого медленного{918}.

Германскому командованию удалось дезориентировать западных союзников, имитируя удар на южном участке Западного фронта/ Как мы знаем, подлинный удар готовился севернее - против англичан, в том месте, где они соприкасаются с французским участком фронта. Следовало сокрушить британский фронт на реке Сомме, расправиться с английским экспедиционным корпусом, сокрушить французский фронт на реке Эн и совершить бросок к Парижу. Главной жертвой была избрана самая слабая - пятая армия Хейга, более других пострадавшая во время наступления при Пашендейле и еще не восстановившая свои силы. Напомним, что экспедиционный корпус англичан во Франции насчитывал в 1918 году 615 тысяч человек и больше Хейгу не давали ("чтобы не увеличивать потери"). В Англии в качестве резервов было всего 100 тысяч человек{919}. При этом китайцы и прочие призванные рабочие еще не завершили создание линии глубоких окопов для ожидающих своей судьбы англичан.

Март 1918 г. на Западе начался активизацией войны в воздухе. Австрийские самолеты бомбили прекрасные итальянские города, а новые немецкие бомбардировщики "гигант" обрушили смертоносный груз на Лондон, Париж и Неаполь. В воздухе работала не только бомбардировочная авиация. Радиоволны несли активный пропагандистский заряд. Немецкое коротковолновое радио передало отчет о допросе пленных американцев. "Эти крепкие молодые люди не имеют особого желания сражаться. Они полагают, что все происходящее инициировано нью-йоркскими финансистами. Они ненавидят англичан, но испытывают по отношению к ним своего рода уважение. С французами они в хороших отношениях. У них нет ни малейшего представления о том, как должны проводиться военные операции, кажутся недалекими и фаталистически настроенными по сравнению с привыкшими к боевым действиям французами. Они были рады избежать дальнейших боев"{920}.