Плач - Кристофер Сэнсом

– Я хочу лишь взять во временное пользование, на неделю.

Ювелир уставился на меня.

– На время? – Он покачал головой. – Ожидается, что у участников церемонии будут собственные цепи, и размер должен соответствовать их статусу. Взять на время! – И он снова печально покачал головой. – Ваши коллеги пристыдят вас, если узнают.

– Это так, – признал я. – Потому-то я и попросил своего клерка найти ювелира, который дает цепи на время без лишней огласки.

– Вы знаете, что он все равно настоит, – весело сказал Барак ювелиру. – Лучше подберите подходящую, и не будем терять времени. Я знаю, что вы даете поносить их за хорошую цену.

Это убедило хозяина мастерской – он пошел в заднюю комнату и принес тяжелую цепь с большими массивными звеньями. Она была грязновата, но золото очищается легко. Я написал расписку в получении, заплатил полсоверена задатка и попросил Джека положить цепь в свой ранец.

– Не хотите ее надеть? – пошутил он.

– Надену, когда не будет другого выхода.

* * *

На следующий день, в четверг, я согласился поехать с Бараком, Тамасин и Николасом в Гринвич посмотреть на прибытие адмирала. Его должен был встретить сам король, после чего гость собирался переночевать в Гринвичском дворце, а в субботу ему предстояло проехать со свитой по улицам Лондона. Поездка дала бы мне возможность освоиться со всем этим, прежде чем играть свою, слава богу, небольшую роль потом.

Мы встретились у причала Темпл. Там многие ждали лодок, чтобы отправиться вниз по реке. По большей части это были семьи в своих лучших нарядах, поскольку день был объявлен государственным праздником. Лишь какой-то молодой человек с мрачным видом стоял в одиночестве – у него была одна нога, и он опирался на костыль. Я подумал, что он был солдатом на этой войне.

Подошла наша очередь, и лодка с белым навесом от солнца повезла нас по оживленной реке. Даже лодочник был одет по-праздничному, с венком из цветов на шапке. Тамасин села с Джеком под навес, а мы с Николасом – на скамью напротив них. Овертон надел широкополую шляпу для защиты от солнца, а я был в своей робе, но без цепи.

Миссис Барак весело смотрела на бурую воду.

– Интересно, удастся ли нам пробиться, чтобы увидеть короля, – сказала она. – Организаторы распространяли листовки с подробностями. Он будет на королевской барже чуть ниже Гринвича, и баржу адмирала подведут к ней, чтобы король приветствовал его на борту.

Я посмотрел на жену своего помощника. Время приступов тошноты прошло, и она цвела. На ней было то же платье, что и в день рождения Джорджа, желтое, с маленькой рубиновой брошью на груди, а на голове чепец. Тамасин поймала мой взгляд и положила ладонь мне на руку.

– Знаю, для вас это будет тяжело, сэр, после прошлого года. Простите мое воодушевление, но я редко вижу зрелища.

– А я – слишком часто. Но ты, Тамасин, наслаждайся этим днем, – ответил я ей.

Река свернула на юг мимо Собачьего острова. Вьющаяся вокруг него дорога была запружена людьми из бедных классов, шедших посмотреть на прибытие адмирала. За покрытой грязью дорогой виднелась болотистая местность, усеянная крестьянскими огородами с хижинами посредине. Привязанные к столбам сторожевые собаки яростно лаяли на проходящих мимо людей.

Показался Гринвичский дворец, построенный отцом короля, как символ новой династии, с его роскошным фасадом и стрельчатыми окнами. Лодки приставали к обоим берегам реки, и пассажиры выбирались из них и шли дальше, чтобы оказаться как можно ближе ко дворцу. Причалила и наша лодка. Рядом с дворцом я увидел стоящую на якоре большую баржу, ярко раскрашенную в белый и зеленый цвета Тюдоров, на носу которой развевался английский флаг. Вдоль бортов сидела дюжина гребцов в ливреях, изредка взмахивая веслами, чтобы удержать судно на месте. На барже была длинная надстройка, сверкавшая золотом и серебром. Пурпурные занавеси были раздвинуты, показывая находившихся внутри, но мы были слишком далеко, чтобы рассмотреть их. Тамасин перегнулась через перила мостков, рискуя упасть в грязь, и Барак потянул ее назад.

– Следи за собой, женщина.

Пока что ничего не происходило. Мы стояли среди глазеющей и журчащей голосами толпы. За баржей виднелся ряд мощных боевых судов, вставших на якорь вдоль южного берега – это были огромные корабли короля, которые я видел в прошлом году у Портсмута. Разноцветные вымпелы, некоторые длиной до сотни футов, висели вдоль мачт и лишь слегка колыхались на легком речном ветерке. Сами корабли я помнил – огромные, величественные, с ярко раскрашенной верхней палубой. Впрочем, одного не хватало – любимый корабль короля «Мэри Роуз» покоился на дне пролива Солент.

Послышался грохот открывающихся пушечных люков в бортах кораблей. Показались пушки и дали залп – конечно, без настоящих ядер, но с тучами дыма и грохотом, от которого затряслись мостки. Народ радостно закричал. Николас с энтузиазмом присоединился к крику, размахивая своей шляпой. Несколько женщин завизжали, но Тамасин посмотрела на меня с угрюмым лицом.

Наконец они появились – впереди французский боевой корабль со стреляющими с обоих бортов пушками, а за ним больше дюжины французских галер, гладких, быстроходных военных судов. Они быстро поднимались по реке. Все галеры тоже были ярко раскрашены, каждая в свой цвет, а установленные у них на носу пушки залпами отвечали на залпы наших пушек. Самая большая галера, покрытая от носа до кормы белым навесом и украшенная золотыми королевскими лилиями, причалила к королевской барже.

Это было для меня уже чересчур – вид этих галер, которые я в последний раз видел, когда они стреляли по «Мэри Роуз», дым, канонада, от которой тряслась земля… Я коснулся плеча Барака:

– Мне нужно уйти.

Джек посмотрел на меня озабоченно:

– Божья кровь, да вам плохо! Вам нельзя идти одному. Ник, возьми лодку!

– Нет! – упрямо отказался я. – Со мной все будет хорошо, оставайтесь здесь.

Николас и Тамасин тоже внимательно посмотрели на меня, и миссис Барак взяла меня за руку.

– Вы уверены? Я и раньше видела, что вам нехорошо.

– Со мной все будет в порядке. – Мне было стыдно своей слабости.

– Ник, – не терпящим возражения тоном скомандовал Джек, – возвращайся с ним.

Парень подошел ко мне. Я открыл было рот, чтобы запротестовать, но потом пожал плечами.

– Потом зайдите к нам, – сказала Тамасин.

– Зайду.

Я кивнул и пошел прочь как можно быстрее, насколько позволяла толпа, и на этот раз Овертону пришлось ускорить свои широкие шаги, чтобы не отстать от меня. Бесконечная канонада вдруг прекратилась: наверное, адмирал наконец перешел на королевскую баржу.