Неповторимое. Том 1 - Валентин Иванович Варенников

и гражданских лиц. Первый сбор данных будет завтра утром. Так что перед отъездом вы могли бы вооружиться последними сведениями.

– Мы, наверное, не сможем оставаться до утра, так как нас ожидают в части, но все, что вы сказали, обнадеживает. Можно надеяться, что этих «туристов» задержат, – заключил Каун.

Перешли к накрытому столу и приступили к трапезе. Капитан предложил тост за встречу верных союзников и чтобы эта верность сохранилась навечно. Тост был коротким, но глубоким по смыслу. Все выпили. Я пригубил и поставил рюмку. Капитан вопросительно посмотрел на меня. Я объяснил: «За рулем, тем более ночью». Никто не настаивал. Беседа оживилась. Вспомнили войну, тяготы и невзгоды, погибших товарищей, страдания людей.

– Я тоже за рулем, но, очевидно, останусь ночевать, а завтра вернусь. Поэтому сегодня можно и выпить, – сказал Владимир Васильевич. У него всегда, уже после первой рюмки, выступал румянец. – Предлагаю тост за счастливую жизнь наших народов. Они это заслужили.

Чем дальше, тем беседа становилась более оживленной. Наконец я не выдержал и предложил, чтобы выпили на посошок, нам с Федором Ивановичем пора в путь. Каун бурно меня поддержал. Мы встали и, поблагодарив капитана за вкусный ужин, направились к выходу. Владимир Васильевич, как бы оправдываясь, начал обосновывать свою ночевку. Мы с ним соглашались, хотя понимали, что особого желания отправляться в дальний путь, на ночь глядя, у него не было. С другой стороны, было бы резонно использовать первые обобщенные сведения американцев. Как-то само собою сложилось, что мы с Федором Ивановичем возвращаемся и докладываем командиру полка общую ситуацию и принятые меры, а Владимир Васильевич подъезжает и делает доклад уже по результатам первых суток поиска. Мы еще раз поблагодарили капитана за гостеприимство, выразили надежду, что он даст утром майору Уткину хорошую информацию, и заверили друг друга в дальнейшем взаимодействии и скорой встрече. Да еще попросили капитана, чтобы он дал команду на все посты – пропустить нас. Он сказал, что все будет сделано, а из города нас выведет лейтенант, чтобы не цеплялись патрули. И мы отправились в путь. Впереди ехал лейтенант с водителем на «виллисе», а мы за ним – впритирку. Нас остановили трижды в Хофе и еще раз на выезде из города. Поблагодарив лейтенанта за содействие, двинулись дальше. Ночь была темная, без луны, но звездная. Капитан сдержал слово – во всех населенных пунктах, где были контрольные посты, нас пропускали не задерживая. Когда мы переехали мост через Заале, то уже в Хиршберге наш патруль сообщил, что недавно звонили из штаба и спрашивали, проехали мы или нет. Было два часа ночи. Дорога крученая, а в низинах – густой туман. Но все обошлось благополучно, если не считать небольшого эпизода. На одном из поворотов сбили беднягу козла, который хотел перебежать дорогу. При этом мы разбили правую фару. Хорошо, что это произошло уже недалеко от штаба – оставалось езды минут двадцать – тридцать. После столкновения с рогатым мы остановились и осмотрели машину: передняя часть правого крыла, фара и правая часть бампера были повреждены. Я предпринял меры, чтобы у нас в машине не получилось короткого замыкания, и мы пошли с фонариком отыскивать козла. Он, бездыханный, лежал на обочине дороги. Видно, удар для него оказался роковым. Но Федор Иванович на всякий случай сделал из пистолета контрольный выстрел и бросил тушку в багажник. Двинулись дальше. Освещение дороги было нормальное, тем более что я подключил еще и верхнюю фару. При въезде в Целленроду доложили на нашем КПП, что у нас все в порядке, но едва оказались на территории штаба полка, как на контрольно-пропускном пункте нам передали, что дежурный по полку велел им, как только мы появимся, немедленно звонить ему. Он обязан доложить нам обстановку и задачу, полученную от командира полка. Каун связался с дежурным по полку, и тот буквально через минуту был уже на КПП и «строчил», как из пулемета: – Командир полка приказал доложить ему немедленно, как только вы вернетесь, и чтобы майор Каун позвонил ему на квартиру. Затем, сделав паузу, сказал, что, кажется, беглецов задержали. Мы с Федором Ивановичем переглянулись, и он спросил: – Где? – Не знаю, где точно, только известно, что совершенно не в том районе, где они могут объявиться. Мы отправились домой. Я завез Федора Ивановича, мы условились встретиться в 9.00 у него в кабинете. Я же поставил машину, ординарца попросил разделать козла, «побрызгался» под краном и отправился спать. Вдруг – телефонный звонок.

– Говорил со Стариком (так мы называли своего командира). Он выслушал мой доклад, одобрил наши действия, а затем объявил, что солдат задержали вчера в Магдебурге. Это севернее нас, километрах в двухстах – двухстах пятидесяти. Сейчас они находятся в Грейце на гауптвахте.

– Я как чувствовал, что мы едем зря. Лучше бы проводил занятия, – сердито буркнул я.

– Ну, кто знал, что все так обернется, – огрызнулся Каун.

В общем, пожелали друг другу спокойной ночи. Но уснуть я не мог. В голову лезли разные мысли. Беспокоили меня не только события с этими беглецами. В последнее время я все чаще думал, и сейчас тоже, что у нас в войсках царит какая-то неопределенность: части стоят не компактно, а разбросаны побатальонно; занятия проводятся по крайне сокращенной программе, которую мы составляем сами себе на основании указаний командира дивизии; никаких учений вообще не проводится, а подготовка офицерского состава весьма куцая. Все это длится уже целый год. Вот сейчас будут подведены итоги учебы к майским праздникам. А что дальше? Так же не может продолжаться вечно?! Надо поговорить с командиром полка. Офицеры должны знать свою судьбу. Да и солдаты ждут не дождутся, когда их отправят домой.

Утром в назначенное время я был у Кауна. Он уже сидел в кабинете, выбритый и сияющий, – доволен, что нашлись солдаты.

– Получено распоряжение – завтра начать и в течение недели, то есть до 1 мая, провести итоговую проверку всех подразделений полка. Непонятно только, почему итоговую и почему начать уже завтра – надо же составить расписание, все спланировать, – начал было Федор Иванович.

Но тут позвонил телефон – командир полка приглашал нас к себе.

У Старика настроение тоже было хорошее, но несколько настороженное. Он поинтересовался, когда приедет Уткин? Завтра начинаются проверки, и он должен быть на месте. По нашим расчетам, получалось, что к вечеру Владимир Васильевич наверняка будет в части. Каун сказал, что планирование проверки, составление программы и расписания уже начались во всех ротах, батареях и батальонах. Пропагандист полка руководит планированием проверки