Античный чароплёт. Том 2 (СИ) - Аллесий

в Жемчужине их всё равно прилично. Не обеднеешь. А теперь, садись в удобную позу. Для начала нужно будет почувствовать жизненную энергию…

Честно говоря, эти несколько дней показались мне адом. Брахман, чтоб его Пазузу поцеловал, изматывал меня бесконечными медитациями, за которыми следовали тренировки. Чтобы управлять праной, нужно было невероятно развитое тело. Первый этап состоял в том, чтобы почувствовать прану. Мне иногда за счёт неё колдовать приходилось, так что ничего сложного. А вот дальше… Дело в том, что прана не просто где-то там находится. Она течёт по телу. И в зависимости от скорости потока праны, можно использовать определённую её часть. Грубо говоря, организм может некоторые потери праны восполнить, но довольно небольшие. Если тратить дальше, то тратиться будут в буквально смысле годы жизни и здоровье. А вот это самое количество, которое можно относительно безопасно потратить (ценой уязвимости к болезням и слабости) определяется объёмом всей праны и скоростью её течения. И тут вот довольно интересный момент. Чисто теоретически, ускоряя течение праны в теле можно добиться продления жизни и даже омоложения. Огромной регенерации. Всё то же самое и при увеличении количества жизненной энергии. Но вот чисто практически ускорить ток праны на постоянной основе крайне непросто. Тем более — ускорять его на протяжении всей жизни. Но вот краткое ускорение опытные пользователи этой силы выполняют легко. На моих глазах Абтармахан безо всяких заклинаний заживил широкий и глубокий порез ножом на руке исключительно за счёт ускорения тока праны. Такие фокусы проходят, понятное дело, за счёт уменьшения количества самой жизненной энергии. И снова всё упирается в тот самый условно безопасный лимит для тела.

Первой важнейшей целью начинающих обучение было условно выделить часть этого лимита. Приучить своё тело не полагаться на него. И вообще понять его пределы. В частности, можно отдавать эту прану духу или использовать для техник усиления тела, можно использовать для ускоренного отдыха после физических упражнений, позволяя организму быстрее восстановиться. Именно этим я и занимался. Учился взаимодействовать со своим новым спутником и учился у него драться посохом, изматывая своё тело. Огненная обезьяна был невероятно гибкой. И дрался этот дух истинно по-обезьяньи. Сверхловкие движения, изгибы под невероятными углами, использование хвоста и жуткая реакция. Я напитывал его маной и каплями праны, после чего он мог со мной проводить спарринги. Он не обретал полную телесную форму, но мог осуществлять физические воздействия. Благодаря чему легко избивал меня, показывал приёмы, заставлял выгибаться так, что связки натужно скрипели. Потом мы отрабатывали. И он снова меня избивал. А когда я падал без сил, то приходил Абтармахан и заставлял напитать тело праной. Это было подобно тому, как уставшему и мучимому жаждой человеку вместо воды дают стакан с кровью. Его кровью. Только что сцеженной. И более того, “цедить” я должен был сам. Жуткое ощущение, заставлявшее меня бороться с самим собой и с инстинктом самосохранения. Забирать свою жизненную силу — это значит постоянно бороться с инстинктом самосохранения. Если немного — то ещё ничего. Всё равно что палец кольнуть. Но речь шла не о капле крови из пальца, а о том, чтобы перерезать вены!

После этого оба “наставника” заставляли меня вставать и вновь сражаться. И самое сложное было в том, что тело вновь становилось бодрым и активным, только вот на него всё равно накатывала жуткая слабость из-за нехватки праны. А процессы в организме от такого надругательства над самой сутью жизненной силы, регулярного надругательства, прошу заметить, приходили в дисбалансное состояние. Итогом всего этого ужаса становилась кровь из носа, помутнение зрения, стук в ушах, слуховые галлюцинации и проблемы с пищеварением после тренировок. На этом мы заканчивали обычно, после чего я наедался и отсыпался около получаса-часа, а позже начиналась длинная лекция про духов, особенности взаимодействия с ними и про их вместилища. И в процессе я должен был ватными руками пытаться вырезать для спутника посох. При этом последствия потерь жизненной силы приводили к тому, что сердце стучало, словно бешенное, в глазах двоилось, а дышать было тяжело. Ощущение было, словно пробежал десяток километров и сбил всё, что можно: от сердечного ритма до дыхания. И это после сна! Холодный пот, головокружения и частая кровь из носа стали вечными спутниками. Как и болезненный внешний вид. Хорошо ещё, Абтармахану хватило ума предупредить об этом Раджу, иначе бы никуда он меня не отпустил бы.

На третий день, когда я смог перенастроить Шивкамути на себя и зачерпнуть из неё ману жизни, стало сильно легче. Я вообще заметил, что во время сна при недостатке праны начинает теряться мана. Видимо, организм её каким-то образом перерабатывал. Как — не знаю. И теперь, имея доступ к огромной мощности источнику маны, тем более — маны жизни, я мог относительно быстро восстанавливаться. Особенно — во сне. Но Абтармахан быстро обломал всю малину, заставив тренироваться больше, а заодно и сказал подпитывать Шак’чи напрямую от Жемчужины.

Такое издевательство не могло пройти бесследно. Всего за четыре дня я набрал новый уровень. А перед самой поездкой брахман довёл меня до натурального истощения, кажется, превысив лимит праны, которую можно тратить. Смысл тренировки был в ускорении движения праны и умении её контролировать. Кратковременно я научился ускорять ток праны, но всего на пару секунд и совсем немножко. Это мне особо ничего не давало. Максимум — на небольшой промежуток времени (секунда-две) обрести чуть большие возможности и силы. Оттолкнуться сильнее, чтобы дальше прыгнуть или ударить посильнее учебным посохом второго “учителя”. Не более того. Но брахман довёл меня до такого состояния, что судороги стали сводить всё тело. Адски болели сердце, печень и глаза. И мне пришлось ускорить ток праны, чтобы облегчить своё состояние. Как уже говорилось, основной важнейший показатель — это “давление” праны. Оно зависит от количества жизненной энергии и скорости её тока. То есть, даже если потратить много праны, но сильно ускорить ток, можно сохранить нормальное состояние. И этот самый лимит доступной для траты праны как раз и зависит от критического уровня “давления”, который понижать никак нельзя. Вот поэтому, зайдя за “предел”, я вынужден был ускорить ток праны, чтобы привести себя в хоть какой-то порядок.

Проблема в том, что ускорять ток праны я умел плохо и ненадолго. Больше семи часов я просто лежал на траве, скрючившись в позе эмбриона. Единственное, что я делал, так это ускорял ток праны, потом терял концентрацию и контроль и скрежетал зубами от боли