StarCraft: сборник рассказов - Майкл Когг

— Не знаю, учитель. Потому что светло? Саалок сегодня светит очень ярко.

— Ты близок к верному ответу, Тередал. Полная луна той же формы, что и символ нашего ордена. Круг Усердия — знак чистоты, сосредоточенности и размышлений. Мы выводим его контур на своих сердцах, когда принимаем обеты.

— Я не знал, что это связано с луной.

— Даже самая малая дуга — часть большой окружности, и тебе еще многому предстоит научиться. Но сейчас ты должен знать лишь то, что Саалок священна для ордена зилотов. С незапамятных времен стражи Айура основывают свою жизнь на том, чему учит их луна.

— Учит? Но… это же просто планета.

— А знаешь ли ты, юноша, что луна Айура — особенная среди прочих звезд, она — настоящая редкость?

— Прости, учитель, но как такое возможно? Протоссы бывали на многих планетах и видели так много лун. Есть и те, что крупнее, или ярче, или…

— Редкость, Тередал, не обязательно следствие того, что чего-то больше или меньше. Иногда редкость и особенность проявляется в завершенности. В целостности. Саалок уникальна в своем совершенстве. Это — почти идеальная сфера, такое не встретишь во всем космосе. Не зря такая луна была помещена на небеса над нашей планетой. Не зря в темнейшие времена наш народ взывал к ее чистоте, желая, чтобы она указала нам путь и прояснила разум.

— Ты говоришь, что она была помещена. Но кем?

— У некоторых вопросов не бывает ответа, а на некоторые можно ответить лишь тогда, когда придет время. Но знай, Тередал, что чистота, свет и порядок — плоды разума. Разум усмиряет звериное буйство хаоса. Разум преобразует шум в гармонию.

Это — суть всего, что свято для нас. Основа всего, чему тебя учили — от сосредоточения разума, которое необходимо, чтобы зажечь пси-клинок, до яснейших мыслей, вплетенных тобой в эту освященную броню.

Ты думаешь, я вызвал тебя, чтобы поболтать о луне?

— Я… нет, учитель. Вовсе нет. Я надеялся, что ты желаешь начать мое посвящение.

— Ты близок к верному ответу, Тередал. Встань передо мной. Пора тебе принять первые обеты нашего ордена.

* * *

Враг устроил засаду. Лилась кровь.

— Засада? — прорычал Зеранек, сверкая клинками. — Я думал, зерги — дикие звери.

Гидралиск с визгом отшатнулся и атаковал снова с удвоенной силой. Он бил своими длинными когтями с убийственной точностью. Мигнул неяркий свет, щит зилота отразил атаку и сразу погас.

— Даже звери могут напасть внезапно, — отрезала Кедана.

Она проскользнула рядом с гидралиском, поднырнула под его коготь и с размаху описала лезвием секиры яркую дугу — смертоносный росчерк псионической энергии. Гидралиск распался на части.

В гуще боя отчетливо звучал телепатический сигнал Кеданы: «Сосредоточьтесь, зилоты. Врагов больше, чем нас».

Для Зеранека это предупреждение прозвучало слишком поздно. Два зерглинга проскочили через проход, оставленный гидралиском, и сбили солдата с ног. Его псионический клич был исполнен ярости и боли: упасть на землю в самой гуще таких тварей — верная смерть. Кедана обернулась, скользя черной тенью, — темный танец неразимов, — и ее клинок разрубил сразу зерглингов и Зеранека. Крик протосса затих.

Тередал кивнул, отдавая должное суровому милосердию Кеданы, и отошел от мертвого гидралиска, лежавшего у его ног. Затем он прыгнул и вонзил свои клинки в другого врага, неосмотрительно отвернувшегося от него, чтобы прикончить темного тамплиера. Гидралиск рухнул, чуть не придавив жертву, и Тередалу пришлось его оттолкнуть. Истекающий кровью неразим (Тередал вспомнил, что его звали Кереносс), дрожа от боли, зашевелился, чтобы поблагодарить Тередала. Тередал попытался поднять его, и увидел, что у Кереносса отсечены ноги. Было слишком поздно. Темный тамплиер содрогнулся еще раз и затих.

Смерть. На этом задании от смерти не сбежать. Дорога домой не будет короткой.

Укрывшись в угасающей маскировочной пелене Кереносса, покрытый шрамами ветеран осматривал поле боя своим единственным глазом. Из дюжины воинов, высадившихся на Саалок на заре, осталось всего трое. Все произошло очень быстро.

Первыми пали сталкеры, не выдержав обстрела шипами гидралисков. Темный тамплиер стремительно ринулся на помощь своим кибернетическим собратьям, чтобы отбить следующий залп шипов крутящимися клинками. Спасать сталкеров, чьи серебристые паукообразные тела лежали на песке в неестественных позах, было уже поздно, но не поздно было отомстить убившим их зергам. Тередал видел, что двое укрытых маскировкой воинов еще сражаются, двигаясь, словно размытые тени, и орошая бледный песок брызгами вражеской крови. В ближнем бою темным тамплиерам не было равных, и все боялись их смертоносной скрытности. Но тому, кто попал в засаду, от такой скрытности толку нет. Оба бойца были окружены зергами, как живыми, так и мертвыми. Обоим грозила скорая смерть.

Зилоты ринулись в битву без промедления, с мрачной решимостью бойцов, чей враг превосходит их числом. Зилот не прячется в тенях, не бьет из ниоткуда, как неразимы. Зилот идет в атаку первым и первым же проливает кровь. Так было в бесчисленных боях на бесчисленных планетах. Не стали исключением и зилоты из вспомогательного отряда Тередала — они с клинками наготове набросились на зергов, сокрушая их с безмолвной яростью. Повсюду лилась черная кровь и падали отрубленные конечности. Атака зилотов остановила врага; они яростно сражались с противниками и чуть было не обратили исход битвы в свою пользу. Чуть было.

Но из чрева надзирателя выплеснулась вторая волна зергов, орошая землю брызгами желчи. Их было не удержать: твари цеплялись когтями, пробивались, ползли прямо по мертвым сородичам и погребали, подминали под себя зилотов. Все зилоты пали — каждый под кучей искореженных трупов зергов.

Все, кроме Тередала. Из шести зилотов, высадившихся на планету, он был последним, кто остался в живых. Это был отряд опытных бойцов, выбранных советом; у каждого из них был богатый опыт сражения с зергами. Они должны были обеспечивать поддержку при поиске укреплений зергов в белесых оврагах Саалок — по два зилота на каждую пару тамплиера и сталкера. Их десант должен был скрытно проникнуть на территорию противника, чтобы отметить основные позиции для последующих ударов. Камни искривления были сняты с брони, а это значит, что смерть не выпустит из своей хватки. Кровопролития никто не ждал.

Тередал покачал головой.

Его и не было бы, если бы мы прилетели на замаскированном корабле. Но зачем прятать корабли от врага, не способного мыслить? Животные не могут отследить высадку с орбиты, не видят разницы между звездой и челноком…

Задание провалилось. Теперь Тередал противостоял полчищам гидралисков и зерглингов вместе с двумя — нет, только с одним выжившим тамплиером, Кеданой. Враги окружили ее, и она отражала натиск множества когтей, стремительно парируя удары клинками; повсюду сверкал псионический огонь и лилась кровь. Тередалу стало ясно, что ее силы уже на исходе, и он выпрыгнул из-за тела Кереносса, пытаясь отвлечь врагов от слабеющей воительницы.

Его уловка сработала — трое гидралисков обернулись, чтобы напасть на него. За ними с голодными воплями последовала пара зерглингов.

Тередал услышал свист шипов гидралисков и повернулся на пятках, уклоняясь от последовавшего залпа. Из разворота он, не теряя скорости, сразу перешел в контратаку, встречая опускающиеся когти зерглинга псионическим огнем клинка и с неумолимой точностью рассекая их.

Ведомый яростью и не чувствующий боли, зерглинг прыгнул вперед сквозь брызги собственной крови, стремясь сожрать и убить врага. Его реакция была инстинктивной — такой, какую Тередал и научился вызывать. Долгие годы битв с этими чудовищами буквально вбили в память его тела связку парирования и ответного удара. С привычной грацией он пригнулся и дал чудовищу пронестись по дуге дальше, прямо по его выставленному вверх клинку. На бледную лунную пыль за зилотом рухнули две извивающиеся половинки зерглинга.

В мозгу Тередала эхом отдавались крики смерти, ткань сознания колебалась и трещала от мрачных песен его товарищей-зилотов. Кхала объединяла протоссов в мыслях и страстях, и смерти воинов отряда отзывались в Тередале холодным, пронзительным горем.

— Пригнись пониже, — телепатически передал он Кедане. — Пригнись и не стой на месте.

— У них клыки повсюду — и сверху, и снизу, — ответила Кедана, и ее мысленный голос дрожал от напряжения. — И их слишком мно…

Ее ответ прервался на полуслове, и Тередал, обернувшись, увидел, как она падает под натиском трех зерглингов. В воздухе просвистели шипы, и Тередал, нырнув вперед, поднял перед собой наручи. Он почувствовал сильный удар в броню и услышал стон разорванного металла, упав на землю. Перекатившись и встав на ноги, Тередал увидел, как на расстояние выстрела подходят два гидралиска. Один из них отряхнул с головы пыль, и вокруг его шипастого панциря медленно поплыло мутное облачко.