Охотник за смертью: Восстание - Саймон Грин

Тоби Шрек громко засмеялся и продолжал работать. Было раннее утро.

Джек Рэндом, Руби Джорни и Александр Шторм с небольшим отрядом мятежников шли по тускло освещенным коридорам. Дорогу показывали мятежники. Подземелья Техноса III представляли собой крайне запутанный лабиринт, и без провожатых в них заблудился бы кто угодно. Туннели становились все уже и уже. В самых узких местах приходилось протискиваться по одному. Стены были гладкими там, где их прорезал дисраптер, и грубыми в тех местах, где работы велись вручную. Рэндом старался не думать о том, сколько весит порода над его головой. Как профессиональный мятежник, он довольно много времени провел в подземельях, но полюбить подобную жизнь так и не смог.

Туннели извивались и поворачивали, то встречаясь, то снова расходясь, — любой пришелец извне заблудился бы здесь в считанные минуты. Рэндом был уверен, что «отверженные» нарочно создали этот лабиринт. Они никому не доверяли полностью, и он, Джек, не был исключением. Более того, если бы он стал таким исключением, он бы разочаровался в «отверженных». Конечно, он знал, где находится, но спутникам своим этого не рассказывал, чтобы не портить им удовольствия. Он просто шел вперед и старался получать удовольствие от прогулки. Руби шла рядом, а Шторм, тяжело дыша, тащился позади. В глубине души Рэндом уже начинал беспокоиться по поводу Шторма. Алекс был его старым другом. Они сражались бок о бок на стольких планетах, что теперь уже не упомнишь. Потом оба поняли, что уже староваты для подобной жизни, — и вскоре после этого их разгромили на Холодной Скале. Но Рэндом с тех пор побывал в Лабиринте Безумия и начал жизнь заново, а Шторм остался таким же и продолжал постепенно стареть. Он не желал замечать растущей разницы между собой и своим старым другом, а Рэндом был в растерянности и не знал, что делать. Шторм прекрасно справлялся с работой советника по стратегии, но это было совсем не то, что сражаться в первых рядах, и оба они это понимали. Поэтому, когда Шторм твердо заявил, что на этот раз намерен лично участвовать в драке — просто чтобы поразмяться, — у Рэндома не хватило духу ему возразить.

— Насколько же далеко простираются эти туннели? — спросил Шторм, пытаясь сделать вид, что совсем не устал. Но голос выдал его с головой.

— Этого никто не знает, — ответил тридцать второй Длинный Лэнк. Бывший фабричный клон выглядел все таким же прозрачным и истощенным, но, как и Шторм, отказывался оставаться в штабе. И, как и Шторм, он с трудом поспевал за остальными. Естественно, что их тянуло друг к другу. — Карты этого лабиринта существуют только в головах у «отверженных». Но никто из них не знает всей карты — только отдельные участки. Это необходимая мера — на случай, если кого-нибудь из нас захватят в плен. «Отверженные» уже много веков роют эти туннели, гак что карта постоянно меняется. Временами мне кажется, что когда-нибудь я не сумею утром найти дорогу в сортир.

Люди Вольфов тоже роют туннели. Это здорово усложняет жизнь. Иногда две команды землекопов натыкаются друг на друга, и начинается резня. Война продолжается и под землей. Война кротов. Правда, наемники долго не выдерживают здесь, внизу. Боятся, что их раздавит обвалом. А вот «отверженные» чувствуют себя здесь как дома. Им кажется, что все эти тонны металла и камня над головой обеспечивают им дополнительную защиту. Психи, что с них взять. Не обижайтесь, ребята.

Окружавшие рассказчика десятка два мятежников заулыбались, ничуть не обиженные его словами.

Шторм ухитрился вдохнуть поглубже и задал следующий вопрос:

— А на какую глубину уходят туннели? По-моему, мы спускаемся уже несколько часов. Еще немного, и без скоростного лифта нам до поверхности не добраться.

— На поверхности сегодня обойдутся и без нас, — сказала Алиса-Призрак. Шторм ей нравился, и она старалась держаться к нему поближе, что не вызывало у Александра ни малейшего восторга. Алиса-Призрак была старой, низенькой и уродливой, а меха ее никто не чистил с тех самых пор, как они были чьими-то шкурами. В довершение всего старуха была очевидно безумна. Она ободряюще улыбнулась Шторму и попыталась взять его за руку, которую он ловко отдернул. Видно было, что это происходит далеко не в первый раз. Но Алиса не огорчалась.

— Мы ведем вас в один из залов собраний, — весело сообщила она. — Теперь ты увидишь, где принимаются самые важные решения. Не волнуйся, это не очень глубоко. Глубоко под землей живут всякие опасные твари. Они привыкли к темноте и знать не знают ни о войне, ни о погоде. Мы стараемся их не беспокоить, а они нас обычно не жрут. Не волнуйся, касатик, старушка Алиса-Призрак тебя защитит. Со мной ты в безопасности.

Шторм вяло улыбнулся. Он вовсе не чувствовал себя в безопасности. На всякий случай он сделал вид, что внимательно глядит вперед — вдруг это отобьет у старухи охоту беседовать. Рэндом с трудом сдержал улыбку. В свое время Шторм был заядлым сердцеедом. Руби тяжело вздохнула, и Джек тут же забыл об Алексе и повернулся к ней. Руби хмурилась и сердито сжимала губы.

— Не люблю гулять, — заявила она в пространство. — Мы что, на курорт сюда приехали? Где все эти их лазутчики и страшные твари из глубины? Я хочу хоть немного поразвлечься. Не затем я тащилась на Технос III, чтобы гулять пешком, как старушка в дорогом санатории. Хочу кого-нибудь убить.

— А девушка мне нравится, — заметил Длинный Лэнк. — Вот у кого правильный образ мыслей!

Они шли все вперед и вперед. Шторм с трудом поспевал за своими товарищами — с каждым шагом дышать становилось все труднее. Даже общество Алисы-Призрака не могло заставить его ускорить шаг. Рэндом чувствовал себя свиньей. Сам он с каждым днем чувствовал себя все лучше и выглядел все моложе, а Шторм на глазах старел. Когда-то они были братьями по оружию, а сейчас скорее смахивали на отца с сыном. Шторм пока молчал, но Рэндом знал, что его старый друг не мог не заметить растущей разницы между ними. Сам Джек старался по возможности об этом не вспоминать. Да, впервые за долгие годы он чувствовал себя прекрасно. Но ему не хотелось думать о том, во что он превращается. Рэндом немного приотстал, чтобы оказаться рядом со Штормом. Он сам не понимал, зачем он это делает — по дружбе или из жалости.

— Зачем мы здесь? — тихонько спросил у него Шторм. — Война — она для тех, кто помоложе. А мы с тобой, Джек, староваты для этого дела. Нам бы сидеть в трактире у огонька и рассказывать истории о своей бурной юности. Мы это заслужили, Джек. Мы пролили достаточно крови в боях за свободу. Почему мы должны начинать все по новой?

— Потому что война еще не кончилась, — ответил Рэндом. — Мы же принесли клятву, разве ты забыл? Мы поклялись кровью и честью, что будем сражаться против Империи, пока не победим — или пока не погибнем.