История Украинской ССР в десяти томах. Том второй: Развитие феодализма. Нарастание антифеодальной и освободительной борьбы (Вторая половина XIII — первая половина XVII в.) - Коллектив авторов

Потоцкий бросил на них конницу. Остановившись на ровном месте и наскоро окружив себя возами, повстанцы трижды отбили яростные атаки польской конницы, поддержанные пехотой и артиллерией. «Хлопство проявляло такое ожесточение и упорство, — писал Потоцкий, — что все как один отказывались от мира. Те, у которых не было оружия, били жолнеров оглоблями и дышлами». Только во время четвертой атаки, уже ночью, части польского войска во главе с Петром Потоцким, сыном польского гетмана, удалось ворваться в лагерь повстанцев. Но последние быстро закрыли прорыв, и П. Потоцкий со своим отрядом оказался в окружении. Николай Потоцкий, стремясь освободить попавших в окружение, бросал един полк за другим на повстанческий лагерь. Сражение становилось все более ожесточенным. Жолнеры П. Потоцкого подожгли в повстанческом лагере возы с сеном, взорвали бочки с порохом. Но и после этого повстанцы продолжали упорно сражаться. Однако потери их были очень тяжелы. Остро ощущалась нехватка пороха. Перевес был на стороне противника. Повстанцы, чтобы избежать полного поражения, решили отступать. Еще вечером Павлюк с отрядом оставил лагерь и пошел на Чигирин. С ним выступил и Скидан. Командование повстанческими силами принял Дмитрий Гуня. Под его руководством сражение продолжалось до поздней ночи. На рассвете и Гуня с основными силами стал отступать на Мошны. Таким образом, под Кумейками повстанцы потерпели поражение.

Некоторые военачальники советовали польному гетману преследовать повстанцев. Однако Н. Потоцкий в связи с большими потерями не решился на это. Лишь утром он выступил на Мошны, уже оставленные Гуней. 9 декабря польный гетман подошел к Черкассам, где получил известие, что полк Лаща окружил в местечке Боровице отряд Павлюка. На следующий день, 10 декабря, Потоцкий уже был под Боровицей. Местечко горело. Однако повстанцы защищались с такой отвагой, что польный гетман вынужден был вступить в переговоры. В польский лагерь прибыл Павлюк, Томиленко и еще трое старшин. Н. Потоцкий и А. Кисель обещали всем осажденным свободу, если они прекратят сопротивление. Старшина согласилась на капитуляцию. Но едва повстанцы вышли из местечка, как их окружило коронное войско. Павлюк и несколько старшин были схвачены и в оковах отправлены в Варшаву.

14 декабря повстанцам объявили условия Н. Потоцкого: реестровые казаки обязаны были отныне «оставаться в спокойствии и порядке» и по первому же требованию коронных гетманов выступить в поход, изгнать из Запорожья «чернь» и ликвидировать саму Сечь. Таким образом, условиями капитуляции польские власти в лице Н. Потоцкого и А. Киселя демонстративно подчеркивали, что признают только реестровцев, а «самовольных» казаков, т. е. основную массу повстанцев, полностью игнорируют. Тут же Потоцкий назначил новую реестровую старшину: старшим реестра — Ильяша Караимовича, войсковым писарем — Богдана Хмельницкого (участника этого и предыдущего восстания), судьями — Богдана и Кушу, есаулами — Федора Лютая и Левка Бубновского, а также шесть полковников. Новая старшина, за исключением Ильяша Караимовича и немногих других, состояла из тех, кто так или иначе принимал участие в восстании. Этими назначениями Потоцкий пытался побудить других повстанцев сложить оружие.

После подавления восстания Потоцкий начал расправу с населением Восточной Украины. Разделив коронное войско на несколько частей, он направил их в разные местности, а сам двинулся на Левобережье, где находились его владения. По дороге польный гетман сеял страх и смерть, «а по его примеру, — замечает Окольский, — и сами паны наказывали своих непокорных подданных то смертью, то лишением имущества». Вступив в Нежин, центр своего староства, Потоцкий приказал на всех дорогах, которые вели в город, расставить виселицы и колья с казненными. «Теперь удобная минута, — злорадствовал он, — чтобы лепить из них, как из воска, все, что угодно, дабы это зло не гнездилось больше в лоне Речи Посполитой». Украинское население, спасаясь от панской мести, массами бежало в Россию. Потоцкий настаивал на выдаче беглецов, но русские власти категорически отклоняли эти требования.

Пытки, казни и другие зверства не могли сломить волю народа к борьбе. Крестьяне и мещане продолжали бежать на Запорожье. Туда же отступали разбитые повстанческие отряды. В Запорожской Сечи собирались силы для новых выступлений. Уже в феврале 1638 г. на Запорожье под началом Скидана собралось 5–6 тыс. человек.

Копецпольский, надеясь подавить восстание в самом начале, решил послать за пороги реестровое войско, и чтобы оно снова не соединилось с повстанцами, провел новую «чистку» его.

Кисель и Караимович созвали в Трахтемирове реестровую раду и начали пересмотр реестра, сократив его фактически до 5 тыс. человек, причем казаков принуждали присягать каждого в отдельности, а не всем войском, как было раньше. Наконец реестровцам был отдан приказ выступить под началом Караимовича в поход на Запорожье.

Еще до этого ранней весной за пороги был послан отряд жолнеров численностью 500 человек во главе с ротмистром Мелецким. Задача его заключалась в том, чтобы путем обмана отвлечь запорожцев от участия в восстании, выманить их из Сечи обещанием вписать всех без исключения в реестр. Для этого Мелецкий, чтобы не вызвать сомнений в правдивости своих намерений, должен был составить фиктивный реестр. В том же случае, если казаки не поверят ему, разгромить Сечь с помощью отряда Караимовича.

Мелецкий прибыл на Запорожье, однако все его предложения были с негодованием отвергнуты, а попытка применить оружие кончилась для отряда жолнеров полным разгромом.

Сам Мелецкий едва спасся. Провал своей миссии он объяснял, в числе других причин, нежеланием реестровцев выступить против сечевиков, более того, переходом части их на сторону запорожцев. Докладывая коронному гетману о случившемся, Мелецкий с сокрушением писал: «Легче волком пахать, чем казаками против их же народа воевать».

Второй этап восстания. Узнав о результатах экспедиции на Запорожье, Конецпольский приказал немедленно поставить в Кременчуге и в Чигирине сильные гарнизоны, а часть коронного войска под началом Станислава Потоцкого — брата польного гетмана — выдвинуть еще дальше на юг, ближе к Запорожью. Однако запорожцы опередили коронного гетмана, выступив «на волость» в марте 1638 г. Начался второй этап восстания.

Еще в начале 1638 г. повстанцами в Сечи был избран новый гетман — Яцко Острянин, который в минувшем году возглавлял восстание на Левобережье. Одновременно из Сечи на Дон были отправлены посланцы с просьбой о помощи. В марте, накануне похода, Острянин обратился с универсалом к украинскому народу, объявляя, что он идет и «з войском на Украину для выдвигненья (освобождения. — Ред.) вас, народа нашего православного, от ярма порабощения и мучительства тиранского ляховского и для отмщения починеных обид, разорений и мучительских ругательств… всему поспольству рода Русского в Малой России, по обоим сторонам Днепра мешкаючого». Универсал Острянина рисовал потрясающую по своей обличительной силе картину издевательств панов над украинским народом. В нем говорилось, что войско запорожское, чутко прислушивающееся к страданиям народным, не в силах уже видеть «отцов и матерей своих всегда ругаемых и безчестимых, также братов, сестер и жен тиранско забиваемых, роскривавляемых и мордуемых, по ломках ледовых в тряскучие морози понуряемых и обливаемых, в плуг аки волов (чого под слонцем неслихано) запрягаемих… бичуемих и погоняемих… аби добре тягли… на едно посмевиско и ругание»[263]. Острянин призывал население присоединяться к повстанцам, как только они появятся на территории Речи Посполитой, а пока что тайно готовиться к войне и особенно остерегаться «отродков и отщепенцев наших», из-за личного благополучия предающих интересы народа (имеются в виду предатели из числа реестровой старшины).

Универсал распространялся по всей Украине. Его развозили и разносили старцы-бандуристы, подростки и, по словам Окольского, даже монахи. Призывы к восстанию находили горячий отклик в среде угнетенных масс. По свидетельству того же Окольского, украинский люд готовился к борьбе: одни шли на Запорожье, другие отправляли туда продовольствие, деньги, порох и пр.

Ранней весной повстанцы развернули боевые действия. Они разделились на три отряда. Первый во главе с Острянином, двигаясь левым берегом Днепра, занял Кременчуг и повернул на Хорол и Омельник. Запорожская флотилия под началом Гуни поднялась по Днепру и заняла перевозы в Кременчуге, Максимовке, Бужине и Чигирин-Дубраве. Скидан с остальными силами двигался правым берегом Днепра и занял Чигирин. Задача, стоявшая перед повстанцами, заключалась, очевидно, в уничтожении коронного войска под командой С. Потоцкого на Левобережье. Разрешить ее должен был Острянин с основными силами. Задача, возложенная на Гуню, состояла в том, чтобы лишить С. Потоцкого возможности отступить на правый берег Днепра. Скидан должен был задерживать и разбивать те войска, которые могли идти на помощь С. Потоцкому.