История Украинской ССР в десяти томах. Том второй: Развитие феодализма. Нарастание антифеодальной и освободительной борьбы (Вторая половина XIII — первая половина XVII в.) - Коллектив авторов

Коронное войско появилось уже на р. Рось, а повстанцы между тем еще не были объединены. Часть казацкой старшины настаивала на прекращении борьбы. С особенной силой социальные противоречия проявились в реестровом гарнизоне на Запорожье. Тех, кто был за соглашение с панами, возглавлял реестровый полковник Михаил Дорошенко. Противников соглашения, т. е. основную массу повстанцев, представлял Марк Жмайло. В ходе борьбы менялись и гетманы. В 1625 г. гетманом реестрового казачества был избран Дорошенко, позднее, в том же году, ко времени появления на Поднепровье карательного войска, — Жмайло. На Запорожье собралось 6 тыс. человек. Запорожцы призвали на помощь донских казаков. В случае неудачи повстанцы намеревались перейти в Россию.

С приближением коронного войска к Поднепровью повстанцы из Канева, Черкасс и других мест двинулись на юг, в направлении Запорожья, и в устье р. Цыбульник — правого притока Днепра — вс. Таборище встретились с запорожцами, шедшими на соединение с ними под предводительством Жмайла. Тут, около Таборища, в миле от местечка Крылов, объединенные отряды повстанцев стали лагерем. Всего их было около 20 тыс. человек.

14 октября 1625 г. коронное войско подошло к Крылову. Конецпольский сразу же отправил к повстанцам комиссаров с требованием признать постановление сейма 1623 г. о сокращении реестра до 5 тыс. человек и возвращении остальных под власть прежних панов. Вечером к нему прибыли казацкие посланцы с ответом, что казаки не желают выполнять ни одного пункта из предъявленных условий. «Вы вскоре испытаете силу наших сабель на своих головах за вашу непокорность и своеволие», — заявил коронный гетман казацким посланцам.

На рассвете следующего дня коронное войско всей своей массой ринулось на штурм лагеря повстанцев. Одновременно артиллерия открыла сильный огонь. Повстанцы не только устояли, но и ответили ударом на удар. Их конница, сосредоточенная в балке, неожиданно атаковала правый фланг врага, причинив ему большой урон. Неоднократные попытки Конецпольского прорваться в повстанческий лагерь не имели успеха.

Бой кончился только поздно вечером. Конецпольский отвел свое войске на прежние позиции и стал готовиться к новому штурму. Узнав об этом, повстанцы той же ночью оставили лагерь и отошли на восток — к озеру Россоховатое. Переправившись через него, они остановились около Курукового озера. Конецпольский не дал им укрепиться. Перейдя вброд Россоховатое, польское войско с ходу бросилось в атаку, но под самым повстанческим лагерем попало в трясину. С большими потерями под губительным огнем каратели выбрались из болота. «От казацких самопалов, — писал бискуп Пясецкий, — легло немало конницы и особенно иностранной пехоты».

Тем временем сильно похолодало. Выпал первый снег. Перспектива застрять в Поднепровье на зиму после понесенных значительных потерь побудила Конецпольского начать переговоры. Положение повстанцев было также тяжелым, и не только от недостатка оружия и припасов. В их лагере снова вспыхнула борьба между сторонниками соглашения с панами и основной массой восставших. 26 октября это привело к перевороту. У Жмайла была отобрана булава (дальнейшая судьба его неизвестна) и опять передана Дорошенко. На следующий день новый гетман со всей старшиной прибыл к Конецпольскому и принял условия польской стороны. Заключенный ими Куруковский договор предусматривал увеличение казацкого реестра до 6 тыс., причем новый реестр должен был быть составлен в течение шести недель, и только после того, как повстанцы разойдутся по домам. Старшине увеличивалась плата, и она обязывалась исполнять все распоряжения польского правительства, противодействовать переходу населения в казаки и подавлять всякое «своеволие». Реестровцы, проживавшие в частновладельческих имениях, должны были покинуть их на протяжении 12 недель.

Куруковский договор, таким образом, предусматривал лишь незначительные уступки восставшим: увеличение реестра вдвое по сравнению с его численностью до Хотинской войны. Вместе с тем польское правительство откровенно заявляло, что будет принимать в реестр только надежных и зажиточных людей.

Для обеспечения «порядка» и составления нового реестра Конецпольский оставил на Поднепровье 15-тысячное войско под началом магната Казановского. Оно должно было разместиться в Киеве, Василькове, Триполье, Ржищеве, Стайках и Фастове и стоять до тех пор, «покаместа козаки розберутца в 6000», как писали в своей реляции от 16 декабря 1625 г. в Москву путивльские воеводы.

Следовательно, основная масса повстанцев лишена была малейшей надежды вступить в реестр, но в то же время она не желала и возвращаться под власть панов. В таких тяжелых условиях повстанцы возлагали надежды лишь на помощь России. Посланец киевского митрополита Иова Борецкого священник Филипп, отправленный в конце 1625 г. в Москву, рассказывал царским воеводам: «А которых де… людей от козачества отставливают, и те козаки все мыслят посылати бить челом тебе, государю… чтоб ты, государь, пожаловал их, велел им помочь учинить своими государевыми людьми на поляков. И они де, козаки. станут служить тебе, государю, и городы литовские станут очищать в твое государево имя…»[259].

Реестр составили в назначенный срок и почти в то же самое время разделили его на шесть полков-округов: Киевский, Переяславский, Белоцерковский, Корсунский, Каневский и Черкасский. Центром полка являлся город (он и давал ему название), где находилась полковая старшина. Полки делились на сотни. Артиллерия реестра и войсковая «музыка» (трубачи, барабанщики и т. д.) размещались в Каневе. Над всеми полками стояла войсковая старшина во главе с гетманом. Местной старшине в пределах полков и сотен, а войсковой на всей территории реестра предоставлялась соответствующая компетенция. Подобная административно-территориальная система упорядочивала управление реестровым войском и одновременно повышала роль старшины.

После Куруковского договора магнаты и шляхта усилили наступление на народные массы, а в ответ на их сопротивление посылали карательные войска. Ограбленные и преследуемые панами, крестьяне и мещане бежали на Запорожье. В мае 1629 г. правительственный комиссар реестра Хмелецкий писал королю, что на Запорожье собралось казаков почти столько же, сколько их было под Хотином, а может быть и больше. К ним присоединялись и казаки из стоявшего за порогами реестрового гарнизона.

Восстание 1630–1631 гг. В конце 1029 — начале 1630 г. началось новое народное восстание. Его ускорило возвращение на Украину в конце 1629 г. польского войска, выведенного отсюда в 1626 г. в Прибалтику в связи с польско-шведской войной. Приход жолнеров сопровождался насилиями, вызвавшими сопротивления местного населения.

Одновременно обострилась борьба в среде казачества. В 1628 г. вместо умершего во время похода в Крым Михаила Дорошенко гетманом реестра стал Григорий Черный, начавший жестоко подавлять любое проявление «своеволия». Недовольная этим часть реестровых казаков присоединилась к запорожцам и в 1629 г. объявила Черного лишенным булавы. Гетман исключил этих казаков из реестра, принял, по некоторым данным, унию и поклялся искоренить «своевольное» казачество.

В ответ на это запорожские казаки вместе с частью присоединившихся к ним реестровцев избрали гетманом энергичного и талантливого Тараса Федоровича (Трясила). Восставшие решили выступить «на волость», не помощь народным массам. И теперь, как и не раз раньше во времена подъема народного движения на Украине, Запорожье стало для восставших плацдармом, откуда они начали выступление.

В марте 1630 г. 10-тысячное пешее и конное повстанческое войско во главе с гетманом выступило из Сечи. В обращенном к народу универсале Тарас Федорович призывал восстать против угнетателей. К повстанцам, двигавшимся в направлении Черкасс, присоединялись крестьяне, мещане, казаки из разных мест. Севские воеводы писали в Москву: «А в которых… городкех запорожские козаки жили по дамом, и ныне… те все козаки ис тех городков идут в сход к гетману к Торасу и козаком в город в Черкасы»[260]. Двигаясь дальше, повстанцы подступили к Черкассам — резиденции реестрового гетмана. Посланные в город лазутчики схватили Черного. Окружавшие Черного старшины бежали в Корсунь под защиту жолнеров. Туда же стали прибывать из разных мест отряды реестровых казаков. Вскоре тут сосредоточилось около 3 тыс. реестровцев.

Когда 25 марта повстанцы подступили к Корсуню, в городе вспыхнуло восстание. Мещане стреляли в шляхту из окон и чердаков. Реестровые казаки оставили старшину и перешли на сторону повстанцев. Старшина и польские офицеры с частью жолнеров бежали в Бар — главную квартиру коронного гетмана. Однако Конецпольский не решился немедленно выступить в поход с теми силами, которые у него были. 28 марта он обратился с воззванием к магнатам и шляхте украинских воеводств: «Прошу вас, моих милостивых панов, к которым ближе всего этот пожар и которые уже раньше узнали, что такое хлопское своеволие, добровольно прибыть в войско его королевской милости, чтобы гасить этот огонь хлопской кровью». В Бар, к коронному гетману, потянулись отряды шляхты и жолнеров. По дороге каратели грозили населению: «гды ся вернемо, вшистких вас в пясти мети будемо (истолчем в ступе. — Ред.)».