Тайна пропавшего кита - Марк Брендел

— Ответьте сначала на его вопросы, — Констанция встала перед Слейтером, с вызовом глядя на него. — Вы ответите на все, абсолютно все вопросы. Причем немедленно, мистер Слейтер. Было запланировано убийство, это вы хоть понимаете? Или у вас только деньги в голове?

— Ну ладно, — пробурчал лысый Слейтер. — Сколько времени мы знакомы? Ты это хочешь знать? — и продолжил после того, как Джупитер кивнул в знак согласия. — Мы познакомились пару лет назад в Европе. Мы там были оба, гм, по делам. Потом я опять встретил его в Мексике.

— Когда?

— О, это было несколько раз.

— И когда вы там были в последний раз — тоже? — настойчиво продолжал расспрашивать главный детектив.

— Вроде бы да. У него есть небольшая типография в Ла-Пасе. Мы же старые друзья. Я всегда к нему заходил, когда там бывал. А что тут такого?

Джупитер помолчал, размышляя.

— Что еще, Джуп? — попыталась помочь ему Кон-Станция.

— Нет-нет, больше ничего.

— Хорошо, — Слейтер повернулся к Констанции. — Можем теперь продолжать?

— Только после того, как я проверю свой акваланг, — ответила она и вышла на палубу.

Джупитер видел, как она отвинтила вентиль, слышал характерное шипение выходящего воздуха. У вредителя не было времени выпустить кислород из обоих аквалангов. Или просто он надеялся, что одного несчастного случая будет достаточно для того, чтобы приостановить всю операцию по поднятию груза.

Джупитер подошел к Констанции и прошептал:

— Думаю, прежде чем отдавать ящик Слейтеру, нужно будет посмотреть, что в нем.

— Хорошо, — медленно проговорила она. — Так и сделаем, Джуп.

Хорошо, что Констанция ему доверяла. Сейчас, как никогда, он был близок к разгадке.

Акваланг без кислорода. Старый друг из Европы. И эта складка под глазом у Доннера, похожая на шрам. Все постепенно складывалось в единую картину.

Глава тринадцатая

Песня Флаки

— Я не могу опуститься на такую глубину, — Констанция, стоявшая в рубке, взглянула на Слейтера.

— А как же…

— Пожалуйста, не прерывайте меня. Ответьте лучше на некоторые вопросы. Мне нужна полная информация, ясно?

— Опять вопросы, — горестно вздохнул он. — Ну что, что еще вы хотите узнать?

— Где находится груз? Металлический ящик с этими… этими калькуляторами?

— Ну, самое ценное, — Слейтер пытался выдержать ее прямой взгляд, — все, что стоит поднять, находится в каюте под койкой.

— Оно как-то прикреплено?

— Нет, — Слейтер отвел глаза. — Ваш отец хотел Сначала перегрузить это в шлюпку. Ящик мы хотели спасти. Но потом… времени уже не было. Вода заливала все… — он пожал плечами. — Нам ничего не удалось взять.

— Дверь в каюту заперта?

— Нет, отперта и открыта. Вы же знаете…

Констанция кивнула. Когда ей было всего десять лет, отец уже брал ее с собой, и она знала на катере каждый уголок.

— Знаю, — кивнула она. — Эти железные крюки в палубе. Папа поднимал их, когда ему нужно было быстро ходить из рубки в каюту, тогда он держал дверь открытой.

— Да, точно, — Слейтер взглянул на Констанцию.

— Как выглядит ящик?

— Темно-зеленый, стальной. Длиной сантиметров шестьдесят, а шириной — тридцать. Высота, наверное, двадцать.

— Ручка есть?

— Есть. Такая… знаете, как у инкассаторского ящика, металлическая ручка на крышке.

— Мне нужна веревка, — Констанция задумалась. Джупитер догадался, что она ищет решение, как достать ящик. — Хорошая надежная веревка и вешалка для одежды. Железная.

— Сейчас.

Джупитер стоял за штурвалом, пока Слейтер не принес нужные предметы.

Констанция загнула концы вешалки к середине, придав ей ромбическую форму, и подняла крючок. Она смотала нейлоновую веревку в рулон и привязала ее конец к вешалке.

— Ну вот, я готова.

— Если хотите… — начал Пит. Ему совсем не хотелось идти в воду. После того, что случилось, он чувствовал, что подводное плавание некоторое время не будет его привлекать. Но предложить он был просто обязан. — Я спущусь с вами, если хотите.

Констанция улыбнулась.

— Нет, Пит, оставайся здесь, я хочу, чтобы ты был на борту, если что-то случится.

Питер ответил ей благодарной улыбкой. Он смотрел, как она повесила рулон веревки на плечо, надела маску и спустилась в воду.

Флаки дремал неподалеку от катера. Как только Констанция приблизилась к нему, он сразу открыл глаза и радостно забил хвостом по воде. Она погладила его по спине и прижалась головой к плавнику.

Она что-то непрерывно говорила ему, но они были слишком далеко, и слов не было слышно.

Когда позже Питер думал об этом, он не мог понять, как она смогла объяснить киту, что от него требуется. Какими словами? Или им не требовались слова, и они уже понимали мысли друг друга. Он вспомнил их игры в бассейне Слейтера. Такая дружба и доверие, какие были между ними, вероятно, позволяли им угадывать желания друг друга.

Сейчас кит и девушка медленно погружались в воду, она по-прежнему обнимала его, как близкого друга. Джупитер смотрел на экран: там появился светлый кружок — это Констанция где-то в глубинах океана включила прожектор на голове Флаки. Круг опускался все ниже в мутной воде, время от времени в свет попадали стайки рыб. И вот снова ребристое песчаное дно, галька, камень, обросший ракушками. Камера захватила в объектив часть кормы.

— Вот он! — воскликнул Слейтер в крайнем нервном возбуждении.

Изображение кормы становилось все крупнее и вскоре заняло весь экран. Теперь прожектор освещал палубу. Вот рубка, штурвал. Изображение потемнело, стало смутным, но через пару секунд более светлым и четким, чем раньше. Джупитер увидел иллюминатор, потом стул. Флаки заплыл в каюту. Кадры начали быстро мелькать.

Джупитер почувствовал, как напрягся за его спиной Слейтер.

Наконец мельканье и дрожанье на экране прекратилось, камера остановилась на предмете, который все больше наплывал на экран. Металлический ящик.

— Черт, вот он, — Слейтер так перегнулся через штурвал, словно хотел схватить ящик на экране.

Наконец, изображение ящика заполнило весь экран — Флаки подплыл к нему вплотную — внезапно скользнуло вниз и исчезло совсем, вместо него появился белый круг. Первая мысль Джупитера была: «Что-то случилось с камерой», но потом он догадался, что голова кита оказалась под койкой, и объектив камеры оказался направленным на белую крашеную стену.

Камера замерла на минуту в этом положении, потом снова все пришло в движение. Кадры на экране сменялись так быстро, что невозможно было что-либо рассмотреть. Мелькнули поручни на палубе, потом только пятно света в мутной воде. Флаки поднимался вверх.

— Глупая скотина, — Слейтер тихо выругался. Он сердито обернулся и посмотрел на берег. Руки его крепко сжимали штурвал. — Даже не попытался достать ящик.

Но Джупитер был спокоен, он увидел кое-что на экране, что ускользнуло от Слейтера… На долю секунды там появилась Констанция, она протянула руку к объективу — и круг света на экране сузился, пока не исчез совсем. Она отключила камеру.

— На, подержи штурвал, — Слейтер стукнул Питера по плечу. — И старайся удерживать катер на месте.

Он вышел на палубу, Джупитер пошел вслед за ним. Слейтер облокотился на поручни, вглядываясь в воду. А Джупитер осторожно, стараясь, чтобы Слейтер его не заметил, прошел к корме и остановился там около шкафа. Он тоже смотрел на воду и ждал.

Ждать пришлось недолго. Минут через двадцать на поверхности показалась голова Констанции, а потом выплыл Флаки. Камеры и прожектора на его голове уже не было. Вместо них там был прикреплен ремнями металлический ящик.

Джупитер открыл шкафчик и достал запаянную в целлофан коробочку, которую там припрятал Питер. Он разорвал целлофан и достал переговорное устройство, вытащил антенну и включил на передачу.

— Боб, — торопливо заговорил он. — Боб, включай магнитофон.

Он покосился на Слейтера. Тот перегнулся через поручни и заорал:

— Давай сюда! Быстро сюда ящик!

— Боб, включай магнитофон! — настойчиво повторял главный сыщик. — Песню Флаки!

Глава четырнадцатая

Упущенная добыча

— Понял, Главный. Конец связи.

Боб отключил «уоки-токи» и положил рядом. Ему не было видно катера, и он не представлял, где они находятся. Но из того, что он прочитал о китах, изучая специальную литературу в библиотеке, он знал, что у них необычайно развит слух. У них нет ушных раковин, как у человека, а есть крошечные отверстия в коже около глаз. Этот орган обладает более высокой чувствительностью, чем человеческое ухо. Он позволяет с помощью эха от собственного голоса так промерять пространство, что киты могли определять форму и величину объекта, находящегося под водой в радиусе нескольких сот метров. Эти животные могут слышать крики, означающие приветствие или опасность, издаваемые их сородичами на расстоянии нескольких километров.