Последняя тайна - Гарри Килворт

Они нашли длинные палки и из двух накидок соорудили носилки. Лежавшую без чувств Брионию осторожно подняли и положили на них. Первыми ее понесли Грязнуля с Нюхом. Это оказалось нелегко. Не то чтобы Бриония была слишком тяжелой, но горная тропа была извилистой и узкой. Носильщикам требовалось прилагать немало усилий, чтобы не оступиться. Когда первые двое устали, эстафету приняли Калабаш с Плаксой.

Два дня и две ночи путники по очереди несли больную ласку, пока наконец не добрались до деревни, населенной какими-то пушистыми зверьками. На них были желто-красные шубки из шкурок полевок и шапки, плотно сидящие на головах. Староста деревни встретила путников, и между ней и Калабашем завязался спор.

— Она говорит, что мы можем остаться у них, но больную должны поместить отдельно. Они боятся, что мы занесем в деревню чуму! — наконец сообщил Калабаш.

— Но у Брионии не чума! — возмутился Нюх.

— Они глубоко суеверные звери, Нюх. Когда кто-нибудь заболевает, они всегда подозревают, что это чума. Ты не должен на них обижаться. На них уже не раз обрушивались эпидемии. Чужаки заносят бактерии, которые здесь неизвестны. По-моему, хорошо, что они позволили нам остаться, Нюх.

— Ты прав, — вздохнув, ответил Нюх. — А что аптекарь, он согласится осмотреть ее?

— Да, конечно, это же его работа. Может быть, это обойдется недешево, но он ее непременно осмотрит.

У Нюха хватило предусмотрительности захватить в дорогу мешочек с золотыми монетами. Он был тяжелым, но Нюх понимал, что эта валюта пригодится. Золото принимают везде, даже в самых маленьких и отдаленных деревнях. Золото возьмет всякий, от поденщика до наследного принца.

Ласки отнесли Брионию в хижину на окраине деревни и стали ждать аптекаря. Плакса вышел и нарвал красивых белых цветов, которые положил на подушку Брионии. Пусть они станут первым, что она увидит, когда очнется!

Бриония между тем металась по постели в сильном жару.

— Ну когда же придет этот аптекарь! — жалобно воскликнул Нюх. — Неужели он не понимает, как это серьезно?

В это мгновение на пороге появился горностай в длинном белом халате. В лапах он держал чемоданчик, полный пузырьков с микстурами. Пузырьки были разных цветов, некоторые конической формы. Это означало, что в них яд.

— Ласки! — войдя в хижину, воскликнул он.

— Да! — ответил Нюх. — Ласки.

Аптекарь пожал плечами:

— Что ж, ласки так ласки. Надеюсь, вы честные звери? Куда вы держите путь?

— В Катай, — ответил Калабаш. — Я их проводник.

— Неблизко. Ну так где же наша больная? Вы знаете, я ведь не ветеринар, а лишь аптекарь. Я разбираюсь в микстурах и порошках, но не более того. Если я сумею распознать симптомы, я ее вылечу. Если нет, мы обсудим, что делать дальше. Деревня боится парши, гриппа, стригущего лишая, да и других болезней. И если болезнь вашей подруги заразна, мы вынуждены будем убить ее и сжечь тело, прежде чем от нее заразятся сотни других зверей!

Грязнуля подскочил к аптекарю:

— Мне наплевать, кто вы и как вас зовут. Но вы и когтем не тронете нашу Брионию!

— Спокойно, Грязнуля, — мягко произнес Нюх. — Никто не причинит Брионии вреда.

— Причинят, причинят, — заметил Калабаш. — Вы не понимаете всей сложности ситуации. Если они решат, что может разразиться эпидемия, они без колебаний подожгут эту хижину с нами вместе!

— Это верно, — подтвердил аптекарь. — Только меня выпустят. Они знают, что у меня иммунитет ко всем болезням. Я никогда не заражался от своих пациентов и в жизни ничем не болел. Это из-за того, что в детстве я в больших количествах поедал древесный уголь. Крошил его на кусочки и глотал.

Нюх фыркнул:

— Я, конечно, ничего не понимаю в ветеринарной практике, но знаю, что уголь не защищает от болезней.

— Конечно, — кивнул аптекарь. — Вы знаете, а вот жители деревни не знают. Они верят в это безоговорочно.

Аптекарь подошел к постели больной, когтями оттянул ей веки и заглянул в глаза. Потом чистым шпателем открыл рот и осмотрел горло. Пощупал кончики лап и проверил, насколько суха ее шерсть. В конце концов, после примерно десятиминутного осмотра, он встал и покачал головой:

— Придется предать ее огню… Она неизлечимо больна! — Он вытащил из чемоданчика бумажный пакетик, в котором был какой-то белый порошок. — Я дам ей это. Смерть будет безболезненной, спокойной и мгновенной.

— Шарлатан! — заорал Плакса. — Да мы сдерем с тебя шкуру, если ты до нее только дотронешься! Если ты дашь ей яд, я заставлю тебя самого съесть и выпить все, что у тебя в чемоданчике!

Аптекарь аккуратно завернул порошок и спрятал его в чемоданчик. Но едва он сделал шаг к двери, как Нюх с пистолетом в лапе преградил ему путь. Грязнуля прикрыл окно, отрезав и эту дорогу к отступлению. Плакса схватил полено и занес его над головой. Взволнованный Калабаш Буряк наблюдал за сценой.

— Что у тебя в этих пузырьках и коробочках? Выкладывай, горностай! Есть что-нибудь от лихорадки?

— Вы не посмеете стрелять в меня!

— Еще как посмею! Это моя старинная верная подруга, ей нужна помощь, и я сделаю все, чтобы она выжила! Если ты не поможешь ей, то горько пожалеешь, уверяю тебя. Дай ей что-нибудь жаропонижающее! А еще мочегонное и слабительное! Ей нужно очистить кишечник.

— Да, да, не надо подробностей, — проворчал аптекарь. — Я в курсе.

— Тогда действуй! — Нюх взглянул на Брионию. — Если мы не сможем радикально повлиять на ход болезни, попытаемся хотя бы облегчить состояние больной. Это, конечно, не лучший способ лечения, но за невозможностью иных сгодится! Быстро, горностай! У меня дрожит лапа, а коготь — на спусковом крючке! Если не поторопишься, у меня сведет лапу, и мы все будем очень огорчены. Ты потому, что умрешь раньше срока, а мы потому, что потеряем аптекаря, который может вылечить нашу подругу!

Аптекарь с перепугу начал совать Брионии все подряд.

— Он дает ей яд! — воскликнул Грязнуля, схватив какой-то синий пузырек.

Аптекарь бросил на Грязнулю презрительный взгляд:

— Да, это яд, если принимать его в больших дозах. Но двух капель будет достаточно, чтобы улучшить общее состояние, подготовить организм к действию остальных микстур. Вы хоть что-нибудь смыслите в медицине? А если нет, то сидите спокойно и не мешайте аптекарю выполнять его работу.

Грязнуля вопросительно посмотрел на Нюха, и тот кивнул.

Некоторое время аптекарь колдовал над своими пузырьками. Затем он завернул Брионию в одеяло и подложил ей под голову вторую подушку. После этого сел рядом и, как все остальные, стал ждать результата своих трудов. Три часа все сидели и смотрели на бесчувственное тело Брионии. В начале девятого у нее задергались веки и задрожал рот. Затем ласка зашевелилась более энергично. Наконец она внезапно села в постели (напугав Плаксу до полусмерти) и огляделась. Белки ее глаз были желтыми, мочка носа — сухой и потрескавшейся. При дыхании изо рта у нее пахло, как из канализационной трубы.

— Нюх, — хриплым голосом спросила она, — что случилось? Неужели я больна?

14

В отсутствие Остронюха Серебряка и принцессы Сибил, до известной степени умерявших административный пыл Недоума, мэр решил претворить в жизнь некоторые из своих планов. Момент был как нельзя более подходящим, поскольку отсутствовал и Баламут Серебряк, способный поднять горожан на мятеж против мэрских нововведений.

Особые планы Недоум возлагал на введение «налога на рост». Мэр вознамерился обложить налогом зверей, проходящих под Гранитной аркой в начале Торговой улицы. Налог предполагалось взимать только с тех, кто не достиг роста 200 миллиметров. При этом низкорослые звери должны были платить по медной монете за каждый миллиметр недобора. Так, ласка ростом 198 миллиметров должна была уплатить две медные монеты за проход под Гранитной аркой. И ей пришлось бы это делать всякий раз, собираясь на Торговую улицу, где совершались все важные торговые операции.

— Эффект двойной, — заявил мэр своему новому другу, ласке по имени Полный Вперед. — Во-первых, всем ласкам ниже двадцати сантиметров придется расстаться с немалым количеством монет! А во-вторых, это будет означать, что многие из них отойдут от дел и горностаи смогут заключать самые выгодные сделки. Они-то крупнее ласок и будут проходить под аркой бесплатно!

Мэр потирал лапы:

— Знаешь, большинство владельцев лавок на Торговой улице — такие плюгавые, сгорбленные ласки. Они не получали в детстве достаточно молока. По-научному это называется «недостаток каль… каль…».

— Кальция?! — подсказал Полный Вперед.

— Да, именно. Никак не могу выговорить. Во всяком случае, с возрастом хребет у них сгибается, и они не могут стоять прямо. А ведь им нужно каждый день добираться до своих лавок, чтобы торговать, не так ли? — Мэр подмигнул своему помощнику. — Легкие деньги, мой друг. Легкие деньги.