Потанцуй со мной (ЛП) - Филлипс Сьюзен Элизабет

Расслышав нотку осуждения, Тесс ощетинилась.

— Она сильнее, чем кажется.

— Поверю на слово.

— Точно говорю.

Фииш поднял руки, сдаваясь.

— Мир, идет?

— Мне нужен кофе. — Тесс тихо спустила ноги с дивана, чтобы не разбудить Рен. — Это пончики?

— Твои любимые.

— Ты святой. Видел в городке Иена Норта?

— Не-а, — ответил он, направляясь в кухню готовить кофе.

— Вот ублюдок. — Тесс размяла сведенные судорогой ноги. — Можешь проверить печь? Она не греет.

Фииш пожал плечами и пошел посмотреть. Несколько минут спустя появился и заявил:

— Она не работает.

— Правда? И как я не заметила.

Сарказм его не прошибал.

— Может, у тебя кончился пропан.

— Я только что сменила баллон.

Снаружи под шинами захрустел гравий. Баюкая спеленатого младенца, Тесс подошла к окну и увидела, как подъезжает потрепанный «Ленд Крузер». Она попятилась, чтобы на ребенка не попал сквозняк, когда Норт нырнул в дверной проем. Крик напугал бы Рен, поэтому Тесс пришлось довольствоваться яростным шепотом:

— Где вы пропадали?

— Были кое-какие дела.

Он заполнил все пространство: казалось, потолок стал ниже, а стены сдвинулись теснее.

— Да ну. У меня тоже. Вы должны были приехать еще несколько часов назад. — Она полезла под шаль, чтобы отстегнуть слинг. — Подержите-ка ее, пока я осмотрю печь.

Норт отступил.

— Я уже ее осмотрел. Поэтому и опоздал. Вам нужна новая.

— Хотите кофе? — спросил Фииш из кухни.

Норт окинул взглядом пакет с выпечкой.

— Нет, спасибо.

Тесс высвободилась из слинга и понизила голос до шипения.

— Что значит, мне нужна новая печь?

— Ваша старше вас. Очевидно, вы не получили мое сообщение.

— Какое сообщение?

— То, что я наговорил вам на голосовую почту, мол, съезжу и найду кого-нибудь заменить печь.

Она и забыла, что убрала звук у телефона, боясь разбудить Рен, но учитывая отношение Норта, откуда Тесс было знать, вдруг он от них сбежал?

— Я заказал новую, — сообщил Иен. — Плохие новости — нужную печь трудно достать, потребуется время.

— Сколько?

— Несколько недель.

— Недель? Я не могу держать здесь младенца без тепла!

— Верно. Вам придется переехать в школу.

Она ухватилась за две мысли сразу. Расходы, которые потребуются на новую печь, и идея пожить в школе. С первым Тесс как-нибудь разберется, а что касается школы — только не с воспоминаниями, которые там еще витали.

— Последнее место, куда я перееду.

— Достойной замены не имеется. Я перевезу туда все, что вам нужно, а потом уеду в город. У вас одной будет места сколько угодно.

— В город? Вы в своем уме? Вы в самом деле думаете, что я позволю вам сбежать на этот ваш Манхэттен и оставить меня наедине с вашим ребенком?

Фииш, все еще возившийся с кофейником, с интересом наблюдал за перепалкой. Хозяин кафе — тип непредсказуемый. Он мог удержать их ссору при себе, а мог разболтать о ней каждому встречному-поперечному, кто заглянет в «Разбитый дымоход».

— Так не пойдет, — заявила Тесс.

— Придется смириться. — Норт, кажется, решил, что владелец кофейни уже достаточно услышал, поэтому закрыл тему и подхватил пакет с пончиками. — Не возражаете, если я возьму один?

— Спрашиваете не у меня, — ответил Фииш.

— Они мои, — возразила Тесс.

— У меня в машине есть еще, — повернулся Фииш к Норту. — По доллару за штуку. Тесс у меня работает, потому ей они причитаются даром.

Норт посмотрел на Тесс:

— Он ведь не очень меня жалует?

Она скрипнула зубами.

— Никто вас не жалует. Все считают, что вы слишком задираете нос.

Он кивнул.

— Вполне справедливо.

Фииш вдруг заметно смутился.

— Я забыл о вашей потере. Никогда не встречался с вашей супругой, но наверняка она была хорошим человеком. — И поспешил к входной двери. — У меня есть еще пончики в машине. Они в грузовике.

Вскоре после того, как приволок пакет со вчерашними пончиками, Фииш отчалил. Небольшая отсрочка дала Тесс шанс привести мысли в порядок, и как только владелец кофейни вышел за дверь, она повернулась к Норту.

— Вы не бросите вашу дочь. Вы несете за нее ответственность. Как вы вообще подумали, чтобы оставить ее, и…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я ее не бросаю. У вас будет все, что вам нужно.

— Важно не то, что нужно мне. А то, что нужно ей.

Его каменное выражение сказало все.

Тесс вытащила малышку из слинга.

— Неважно. Я увольняюсь.

Его наконец проняло.

— Вы не можете так поступить.

Тесс свободной рукой потянулась за одеяльцем.

— Забирайте ее. Я не хочу в этом участвовать.

Норт отступил назад.

— Хорошо. Вы победили. Чего вы хотите?

Она хотела, чтобы он стал отцом этому крошечному человеческому созданию, но на подобное требовалось время.

— Не покидайте ее.

— Вы хотите, чтобы я остался в школе?

Последнее, чего ей хотелось. Тесс укутала ребенка.

— Где она — там должны быть и вы. — И где придется быть Тесс. Она настолько зациклилась на попытках наладить связь отца и дочери, что не подумала, как тяжело будет делить с ним пространство, но не видела альтернативы. — Даже думать не смейте о том, чтобы бросить ее и жить сам по себе. Я достаточно ясно выражаюсь?

Его губы едва дернулись.

— Более чем.

Рен снова завозилась.

— Мне нужно переодеться, а вы не можете отказываться от нее вечно. Рано или поздно вам придется взять ее на руки.

— Скорее поздно. Имейте в виду, что я простужен.

— А на вид уже выздоровели. — Тесс остановилась, прежде чем еще кое-что сказать. Если уж придется сосуществовать с Нортом, нужно добиться какого-никакого мира. Тесс знала, под сколькими личинами может прятаться горе, и ей придется сделать то, что она поклялась не делать, когда приедет в Темпест. Голос ее оставался ровным. Глаза сухими. — Я понимаю горе лучше, чем вы думаете. Я сама потеряла мужа. Он тоже был молод, и ему не следовало умирать.

Тесс говорила твердым голосом, создавая впечатление, будто это произошло давным-давно и она оправилась. Как же далеко от истины.

— Соболезную.

Ни грамма жалости. Просто утверждение.

— Говорю только потому, чтобы вы не считали, будто я черствая. Но у вас есть дочь, и ей нужен отец. Сейчас, когда вы потеряли жену, дитя может показаться вам слабым утешением, но возможно скоро этим утешением станет.

Слова звучали пустыми, но в то же время могли обернуться правдой. Если бы у них с Тревом рос ребенок… Но Трев был не готов.

Норт положил недоеденный пончик на бумажный пакет.

— Вы все еще не поняли, как вижу?

— Поняла что?

Он потер шрам на тыльной стороне руки.

— Бьянка не была мне женой.

Рен издала тоненькие протестующие звуки. Тесс уставилась на Норта.

— Но…

Бьянка настойчиво называла его мужем, а поскольку вряд ли слыла рабыней условностей, Тесс не могла представить, что той было бы стыдно за беременность вне брака.

— Тогда почему она говорила, что вы ее муж?

Норт схватил ключи от машины.

— Мне кое-что нужно сделать в доме. Я за вами вернусь.

— Погодите! Вы же не можете уйти, как…

Оказывается, мог.

***

Иен скинул куртку и бросил ее на диван. От пота рубашка прилипла к телу. Он солгал о том, что здесь есть, чем заняться. Солгал, потому что Тесс хотела объяснений, а когда дело доходило до Бьянки и его самого, объяснять было сложно.

Он оглядел просторную комнату. Этот дом на вершине Ранэвей Маунтин задумывался как идеальное убежище. Никакие льстивые галеристы или фанатичные приверженцы не стучались в его дверь. На Манхэттене все в мире искусства чего-то хотели от Иена: его одобрения, его наставничества, его денег. Он думал, что сможет сбежать сюда. Выяснить, что он собой представляет как тридцатишестилетний художник, а не мятежный ребенок. Найти новое направление, которое имело бы смысл. Но затем он уступил уговорам Бьянки поехать с ним. Теперь она была мертва, и ему приходится иметь дело с последствиями, в том числе с возмущением, которое вцепилось в Тесс Хартсонг так же крепко, как и этот ребенок.