Грифоны. История леди Ровены - Тереза Тур

расчету, — улыбнулся король.

Улыбка правителя была столь светлой, счастливой и искренней, так ярко вспыхнула лазурь в глазах, что… Что я промолчала. Разочаровывать человека с тяжким бременем на плечах (как-никак целое королевство, в котором только отвернешься, все кувырком!) было бы слишком жестоко. На самом деле Барк ничего такого мне не предлагал.

Его величество поднялся, и мы тотчас последовали его примеру.

— Оставляю вас… дома, леди Юга

Король подал руку, я протянула свою. Его величество легко и привычно коснулся губами кончиков пальцев.

— Жаль, что ваш путь в родовое гнездо оказался длинным. Длинным и тяжким. Пришлось многое пережить.

— Благодарю, ваше величество, — я склонила голову, быстро убрав руку.

Получилось слишком поспешно. Работая с грифонами сохранить нежность, белизну и аристократичность дамских ручек невозможно даже при условии использования магических перчаток, чего я не делала уже… Да никогда, пожалуй, не делала! Зачем? Мне нравится чувствовать гладкие, упругие перья горделивых красавцев под пальцами. Люблю чувствовать работу руками. А то, что наступит момент, когда эти руки будут целовать сильные мира сего… Об этом я не думала вовсе. Хорошо еще, что не после того, как я, торгуясь за морковку у фермеров, выбирала самую лучшую — крупную, сладкую, чуть подвяленную, с обрезанными хвостиками и… грязную.

Мне стало смешно. Небо, о чем я только думаю⁈

— Почему грифоны? — вдруг спросил король. — В вашем роду ими никогда не занимались. Да и здесь, на юге их не любят.

— Не знаю, ваше величество. Сначала, когда я поступила в Академию и осталась одна, это был… Подростковый бунт, наверное.

И вдруг¸ неожиданно для самой себя, не договорив, задала вопрос, на который так жаждала получить ответ:

— Что у моего отца было с герцогом Абикорном?

— Не знаю, — покачал головой король. — Для меня это такая же загадка. Но я в нем никогда не сомневался. Герцог юга ценой собственной жизни дал нам с Норфолком уйти из замка, прикрывая отход…

Мы помолчали. Может быть, отца околдовали? Или опоили? Зелье? Артефакт? Что, если он в последние минуты смог скинуть магию подчинения, только бы дать Альфреду шанс?

— Этой осенью обязательно посетите столицу, я желаю представить вас ее величеству, — проговорил король и вышел.

— Вы собираетесь участвовать? — вдруг спросил у меня монсеньор Ролан.

— Что, простите? — я растерянно посмотрела на чёрного кузена.

Удивительный человек. Серьёзный, даже мрачный, а глаза… Чёрные глаза едва сдерживают смех. Как это у него получается?

— «Золотой грифон», — терпеливо пояснил кузен его величества. — Конкурс.

Я застыла, осознав наконец, о чём речь. Подумать только, всего два дня назад это была моя заветная мечта! Я ведь только и думала, что о «Золотом грифоне». Попасть туда хотелось даже больше, чем перестать скрываться. А теперь…

— Я бы хотел получить достойного соперника, — не унимался монсеньор, — Надеюсь, вы меня не разочаруете!

— Ни в коем случае, — улыбнулась я.

— Значит, до встречи, — он поклонился, и уже шагнул к порогу, как вдруг остановился и тихо приговорил: — Вы знаете, старый король никому не доверял, будучи уверенным в том, что старые рода плетут заговор. Он оказался прав, ошибившись лишь в личностях. Это были не мы. Это были Абикорны. Но мой отец был уверен: к одному человеку король относился, как к другу. Он верил ему.

— Это…

— Это был ваш отец.

Глава восьмая

Я стояла на самой высокой башне замка, всматриваясь вдаль и… ровным счётом ничего не видя. Ни тонущих в беловатой дымке перед закатом гор, ни золотой, узкой полоски моря.

Все мои мысли были обращены в прошлое, а сердце терзали вопросы, ответы на которые так хотелось найти! Найти, чтобы успокоить, наконец, душу.

— Мама! — разгневанный, звонкий голос Агаты разбил тишину. — Мам, что происходит?

— О чём это ты? — спросила я, грустно усмехнувшись.

— Действительно, о чём это я? — Дочь картинно сложила руки на груди. — С чего начнём? Может быть, с твоего ареста? С Синди? Или…

— Или?

Я посмотрела на Агату, дав понять, что пора попридержать грифонов.

— Что мы делаем в этом замке, — буркнула дочь, делая вид, что сменила гнев на милость.

Я едва сдержала смех. Ей хочется спросить о Барте, но она не решается. Дурочка… Глаза из лазоревых становятся травянисто-зелеными, а улыбка! Спасительница. Как же я раньше не замечала? Хотя нет. Замечала. Замечала, просто… Не позволяла себе подобных мыслей. Не хотелось раскисать. Да и не до того было как-то. Грифоны. Морковка…

Как хорошо, что у меня есть это неугомонное создание!

— Мам…

— Что?

— Синди, — я напряглась — мне бы не хотелось, чтобы девчонки стали врагами. — Она успела забить тревогу и вызвала меня.

— Что?

— Когда она заподозрила, что ее Ша-а-а-рль, — ядовито протянула Агата имя возлюбленного сестры, — похитил тебя, тут же связалась со мной через грифонов. Она умудрилась влюбиться, представляешь? Глупая, наивная дурочка! А он оказался мошенником, которому были нужны деньги семьи.

— Возможно, там все не так… Просто. Арестовывали-то меня из-за того, что считали, что я жульничаю с деньгами, принадлежащими Синди.

— Если бы не ты, у нее не было бы денег вообще, и с которыми можно жульничать в частности. А ты… ты что? Веришь, что у них… любовь?

— Не знаю.

— Мама!

Вздохнула, умолчав о том, что Агату вызвали, чтобы сделать меня более сговорчивой. Только бы Синди не пришло в голову каяться и передавать сестре, что она выгнала меня из поместья. А там, если Спасительница не оставит, постараюсь убедить слуг держать язык за зубами.

Я погладила Агату по голове. Она даже не фыркнула, хотя последнее время в силу подросткового возраста, отбиваться от любых нежностей вошло у неё в привычку. Дочь прижалась ко мне. За те полгода (с самых зимних каникул), что мы не виделись, она меня переросла.

— Кто ты? — тихо спросила она.

— Это… так важно?

— Да.

Глаза смотрели на меня требовательно, даже сердито, и я… сдалась:

— Леди Юга. Единственная дочь лорда, владетеля здешних земель. А ты… Ты его внучка.

— Всегда знала, что с нами что-то не так, — Агата рассмеялась, порыв ветра разметал каштановые волосы.

Я залюбовалась. Девочка моя. Красивая. Свободная. Какое счастье, что вся эта история была в тайне, освободив её от дурных мыслей. У нее, правда, наверняка своих собственных загонов не счесть, но от этого молодую поросль ведь всё одно не уберечь?

Так хочется, чтобы дети были счастливее нас! Где-то свободнее, где-то умнее. И снова мысли о Шарле и Синди. Ни в коем случае нельзя допустить повторения нашей с Робертом судьбы! Но… Как это сделать? Она уже