Тик-так - Дин Кунц

Или пошлют... Он, конечно, может постараться взять себя в руки и описать появление куклы со всем возможным спокойствием и серьезностью, но тогда полицейские точно решат, что у него приступ белой горячки и что в таком состоянии он может представлять опасность для себя и окружающих. И тогда они заберут его, чтобы отвезти на обследование в психиатрическую лечебницу.

Томми нервно хихикнул, подумав об одном неожиданном аспекте подобного развития событий. Некоторые начинающие писатели, стремясь сделать себе имя, не брезговали никаким, даже самым скандальным способом приобретения известности, но он почему-то никак не мог себе представить, как могут повлиять на популярность его новых романов газетные сообщения о том, где он проводит свой вынужденный отпуск. Может быть, кто-нибудь даже опубликует его фото в смирительной рубашке, снабдив снимок каким-нибудь трогательным заголовком. Нет, таким образом славы Джона Гришема[2] не достигнешь.

Томми так сильно прижимался головой к косяку, что у него заболело ухо, но он все равно не услышал ни звука.

Тогда он отступил на шаг и опустил ладонь на латунный шар дверной ручки. Она была холодной.

Пистолет в правой руке стал еще тяжелее. Казалось, он весит уже не два с половиной, а все четыре фунта. Тринадцатизарядное оружие выглядело достаточно мощным и должно было бы придать Томми уверенности, но он все равно продолжал дрожать.

Больше всего на свете ему хотелось уйти из этого дома и никогда больше сюда не возвращаться, но он не мог себе этого позволить. Томми был домовладельцем. В дом были вложены немалые средства, и бросать их просто так было бы неразумно. Что касается договора купли-продажи, то он вряд ли мог быть расторгнут только на основании того, что в доме завелись адские тряпичные куклы.

Томми почувствовал себя в западне. Одновременно ему было отчаянно стыдно за свою нерешительность. А вот крутой детектив Чип Нгуэн, чьи выдуманные приключения Томми старательно фиксировал на бумаге, никогда не знал, что такое сомнения. Ему всегда было ясно, как лучше всего поступить в той или иной запутанной ситуации. Как правило, при решении проблемы он чаще всего полагался на свои кулаки, пистолет или на какой-нибудь тупой тяжелый предмет, который подворачивался ему под руку, но на худой конец годился и нож, предварительно выбитый из рук напавшего на него маньяка.

Пистолет у Томми был. Очень неплохой пистолет, да что там говорить, просто первоклассный. Но, хотя его потенциальный противник был не больше десяти дюймов ростом, Томми не мог заставить себя открыть проклятую дверь. И вряд ли ему могло служить оправданием то обстоятельство, что все противники Чипа Нгуэна, с которыми он без страха вступал в единоборство, были за шесть футов ростом (если не считать спятившей монашенки из романа "Убийство - дурная привычка"). Особенное пристрастие Нгуэн питал к накачанным стероидами культуристам и гигантам с такими чудовищными бицепсами, что рядом с ними Шварценеггер казался бы мальком-приготовишкой.

Гадая, сможет ли он когда-нибудь написать хоть две строчки о человеке находчивом и деятельном после того, как сам повел себя в критических обстоятельствах как нюня, Томми сумел наконец отринуть сковывавшие его цепи страха и медленно повернул дверную ручку. Хорошо смазанный механизм даже не скрипнул, но Томми подумал, что если кукла наблюдает за дверью, то она сможет заметить любое движение. И тогда.., тогда она может броситься на него в тот самый момент, когда он откроет дверь!

Когда он повернул ручку до упора, дом сотряс такой силы оглушительный удар, что оконные стекла жалобно задребезжали. Томми ахнул, выпустил латунный шар и, отпрыгнув от двери, принял стрелковую стойку. Широко расставив согнутые в коленях ноги и удерживая пистолет обеими руками, он направил оружие на дверь, готовый в любую секунду открыть огонь.

Потом он сообразил, что громоподобный удар был именно таким просто потому, что это и был гром.

Когда первый раскат грома затих где-то вдалеке, Томми бросил осторожный взгляд в дальний конец коридора, где плясали за окном отсветы желтоватых молний. В следующую секунду раздался новый удар.

Почему-то он отчетливо представил себе черные, как смоль, тучи, набегающие с моря и скрывающие луну. Скоро пойдет дождь, подумал Томми.

Смущенный собственным страхом, который он испытал при звуках обыкновенного грома, Томми довольно неосторожно приблизился к двери кабинета и рывком распахнул ее.

Но никто на него не прыгнул.

Настольная лампа, по-прежнему освещавшая кабинет, отбрасывала по сторонам густые, зловещие тени, в которых таилась неведомая опасность. Несмотря на это, Томми сумел разглядеть, что тряпочное чудовище вовсе не подстерегает его за дверью.

Он шагнул через порог, нашарил на стене выключатель, включил верхний свет, и тени, как сонмища черных крыс, бросились спасаться под мебель.

Но даже при полном освещении Томми не увидел своего противника.

На столе его, во всяком случае, не было, если, конечно, тварь не притаилась за массивным монитором компьютера, ожидая, пока он подойдет поближе.

Прежде чем войти в кабинет, Томми решил, что оставит дверь открытой на случай, если отступление покажется ему самым разумным решением, но теперь он понял, что, если он позволит кукле вырваться из кабинета, на то, чтобы обыскать весь дом, ему потребуется гораздо больше времени.

Поэтому он поспешно закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

Благоразумие требовало, чтобы он вел себя примерно так же, как и во время охоты за крысой, случайно попавшей в комнату. Ему предстояло методично и тщательно обыскать весь кабинет. Сначала посмотреть под столом. Потом заглянуть под диван. Поискать за шкафчиками с бумагами и во всех остальных возможных убежищах, в которые только может протиснуться мерзкая тварь, стараясь выгнать ее на открытое место, а уж тогда...

Пистолет, конечно, был не самым подходящим оружием для охоты на крыс. Кочерга или лопатка для угля были бы во многих отношениях более удобными. Например, лопаткой крысу можно было забить насмерть, а вот попасть в нее, увертливую и быструю, из мощного пистолета было сложной задачей даже для такого умелого стрелка, как Томми.

Да, он много занимался в платном тире и наловчился довольно уверенно поражать картонные мишени, но сейчас Томми понимал, что чудовище вряд ли позволит ему тщательно прицелиться и произвести хорошо рассчитанный выстрел. Ему придется действовать, как солдату на войне, полагаясь исключительно на инстинкт и быструю реакцию, а Томми вовсе не был уверен, что у него хватит и того и другого, чтобы добиться успеха.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});