Механический Орфей - Рэй Олдридж

Примерно через час гул моторов смолк, и судно замедлило ход. На палубе послышался топот ног и голоса, которые выкрикивали команды.

Люк открылся, пленники зажмурились, ослепленные ярким солнцем.

— Пора прощаться, — быстро сказал Гундред. — Мне будет не хватать вас всех, даже твоих гадюк, Руиз, даже Свена и, прости меня, Боже, отравителя Эйндиукса.

— Прощай, — дрожащим голосом отозвался Руиз. Все остальные промолчали.

На ступеньках появилась пара сапог, сшитых из богато отделанной шкуры маргара, а за ними и их хозяйка, женщина в черном мундире гетмана.

Она грациозно спустилась по трапу и остановилась, чтобы рассмотреть новых невольников. На миг женщина застыла в полоске света, словно предлагая полюбоваться собой.

Руиз прекрасно понимал, какое чудовище, лишенное человеческих чувств, находится перед ним. И все же бывший агент не мог не отметить потрясающую красоту новой хозяйки. Смуглое лицо с резкими чертами обрамляла искусно растрепанная грива волос. На макушке они были окрашены в кроваво-красный цвет, в середине носили красновато-коричневый оттенок, а концы выглядели такими же черными, как у Низы. Внезапно Руиз понял, что цвет волос гетмана в точности имитирует все оттенки засыхающей крови.

В правом ухе женщины переливалась серьга из нескольких крупных рубинов, на скуле белел шрам в виде крохотной звездочки. Тело было худощавым и сильным. Весь ее облик производил впечатление варварской пышности.

Кто-то негромко произнес:

— Свет.

Моментально зажглись ослепительно яркие лампы, заставив, пленников от неожиданности зажмуриться.

Когда Руиз вновь обрел способность видеть, он обнаружил, что женщина стоит перед ним и сверлит его каменно-непроницаемым взглядом черных глаз. Рядом с ней находился еще один родеригианец, седой и сморщенный. Тело старика покрывали тугие узелки мышц, а умные глаза, немного напоминавшие волчьи, казалось, подмечали каждую мелочь. Бывший агент понял, что перед ним персональный глашатай и глава охраны гетмана.

— Я — Геджас, — произнес тот неожиданно мягким голосом. — Я говорю от имени вашей хозяйки. Ее имя — Желтый Лист.

Он коротко поклонился женщине.

Та кивнула, наградив пленников лишенным всякого выражения взором.

Потом ее холодные глаза снова обратились к Руизу. Бывший агент без труда прикинулся человеком, потерявшим голову от страха. Мысленно он попытался уговорить сам себя, что в глазах женщины не было напряженного внимания, но ведь именно его она рассматривает особенно пристально!

Время, казалось, замерло. Наконец хозяйка отвела глаза в сторону и медленно направилась к лестнице. Ее движения поражали немалой силой и грациозностью. Невольная дрожь пробежала по телу бывшего агента. Он подумал, что даже здесь, на Сууке, судьба ни разу не сталкивала его со столь опасным существом.

Геджас дождался момента, когда сапоги гетмана скроются в палубном люке, и вновь заговорил:

— Сейчас казармы для рабов переполнены. Пока не освободятся дрессировочные площадки, вас будут содержать в загоне для свежей добычи. Мое дело — помочь вам пережить начальный этап. У прилежных учеников есть шанс остаться в живых. — Он одарил невольных слушателей ледяной улыбкой. — Основные правила запомнить не сложно. Не пытайтесь бунтовать и не раздражайте нас непослушанием. Надеюсь, всем понятно? У кого есть вопросы?

Свен произнес тоненьким, дрожащим голоском:

— Сэр? Я…

Быстрота реакции Геджаса поразила даже Руиза. Он выхватил крохотный ножичек и одним молниеносным движением распорол мальчику горло. Из раны брызнула струйка крови, но родеригианец тут же прижал к надрезу самоприсасывающуюся помпу. Специальный сосуд моментально наполнился кровью.

Не в силах отвести взгляд, Руиз смотрел на побелевшее, полное ужаса лицо юнги. Свен хрипел и давился, не имея возможности даже закричать. Видимо, нож работорговца рассек гортань и голосовые связки. Конечности несчастного конвульсивно дергались в тисках ограничителя, немного крови вытекло изо рта. Через несколько мгновений глаза мальчика погасли, тело расслабилось.

— Вот так, — спокойно произнес Геджас. — Считайте это первым уроком. Умная тварь не задает вопросов, она просто выполняет приказания. Конечно, этот сопляк все равно предназначался на мясо, а некоторые из вас, вероятно, считают себя более ценной добычей. Так вот запомните: свободный крюк в рефрижераторных найдется для каждого. Мы не обеднеем, даже если за жалкие гроши продадим ваши останки Лезвиям Нампа. — Улыбка работорговца превратилась в омерзительный оскал. — Теперь вы отправитесь в сектор свежей добычи. Лучше проделать это во сне. Согласно нашим правилам безопасности, чем меньше знает каждая тварь, тем лучше.

Он коснулся контрольной панели на запястье, и Руиз услышал шипение инъектора у плеча.

Бывший агент не пытался бороться с забвением.

Кореана почувствовала, как огромная радость до боли сжала сердце.

— Они действительно поймали его? — едва дыша спросила женщина.

Мармо тревожно заерзал его сервомоторы жалобно взвизгнули.

— Хорошенько подумай, прежде чем действовать. Гетманы назначили абсурдно высокую цену за Руиза Ава. Кроме того, они настаивают на твоем приезде. Все это кажется мне весьма подозрительным. Почему родеригианцы не могут просто возвратить тебе твою собственность?

Кореана нахмурилась.

— Разумеется, мы примем меры предосторожности. Я не так глупа, чтобы заявиться на Родериго с дружеским визитом, поверив честному слову гетманов. Что же касается цены — работорговцы наверняка знают о том, что их пленника разыскивают владыки Моревейника. Возможно, именно поэтому они хотят продать его подальше от города. Впрочем, ради того чтобы добраться до этого подонка, я готова спуститься даже в ад.

— Ты меня успокоила, — сухо произнес киборг, — И каковы же твои намерения? Вынужден напомнить, что далеко не все отличаются таким присутствием духа, как отважная Кореана Хейкларо. Вот я, например, откровенно трушу. Тебе придется придумать очень хороший план, прежде чем я соглашусь отправиться на Родериго.

Изумление, испытанное женщиной, затмило даже радость, которую она ощутила, узнав о поимке беглеца. Впервые за многие годы Мармо осмелился на столь дерзкие речи.

Глава пятая

Руиз Ав приходил в себя медленней, чем обычно.

Глаза постепенно привыкли к кроваво-красному свету. В теплом воздухе чувствовался запах дезинфицирующих средств. Негромкий гул множества голосов казался естественным явлением, словно шум моря или ветер в кронах деревьев.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});