Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы приближаемся к цели, и все так же, с равномерными промежутками, вспыхивает красное пламя магния…
Вот мы уже летим над треугольником рельсовых путей…
Здесь размещена батарея зенитных орудий.
Как бы она не испортила нам наш прекрасный фильм… Я собираюсь перегнуться через борт, как вдруг, глубоко внизу, замечаю вспышку… Чорт возьми! Что это: артиллерийский огонь или просто безвредный свет? Томительные секунды… Ничего серьезного, слава, богу…
– Закрыть газ! – кричу я над ухом Энгмана.
Рев мотора медленно затихает, головная часть нашей машины снижается, и мы планируем… В ушах страшный свист и жужжание тросов.
Я командую:
– Спуск до двух тысяч метров, чтобы мне вернее попасть!…
Энгман кивает головой и, точно его осенило, дергает рукояткой газа взад и вперед: он «тыркает».
Этот маневр производит такой звук, словно самолет, с вращающимся мотором, снижается для посадки…
Продувная бестия, этот Такэ!
А главное – его хитрость удается: я вижу, как команда на неприятельском аэродроме беспрерывно подбрасывает в огонь магния, чтобы облегчить посадку нам, мнимым французам…
Я дергаю два раза рукоятку бомбодержателя.
Первая бомба, а потом вторая – летят вниз…
Мы несемся дальше, прямо вперед…
Я успеваю перегнуться через борт и посмотреть вниз: там вспыхнуло два раза, совсем близко у огня… Я доволен…
Я хлопаю Энгмана по правому плечу, что означает: вираж вправо. Мы подлетаем, во второй раз, к красному огню. И снова та же картина…
Бомбы третья и четвертая… Они попали, кажется, не плохо… Отлично! А теперь – на фронт…
Я невольно усмехаюсь, потому что огонь внизу все еще не погас… Мужайтесь, господа французы!…
И только тогда, когда мы отлетаем уже на порядочное расстояние, пламя внизу раскидывают и втаптывают в землю…
Неприятный сюрприз для противника!
Разведка, по-видимому, дала у него маху: мы во второй раз перелетаем фронт, не испытав на себе ни действия зенитных орудий, ни нервирующего света прожекторов…
Как бы то ни было, мы с наслаждением потягиваемся на наших сиденьях: успех всегда делает людей счастливыми, – но и голодными…
Я еще раз приказываю Энгману убавить газ.
– Хорошее дело, Такэ! Теперь мы полетим назад в Сарло и еще раз перескочим через фронт… Пока мы идем против юго-западного ветра, надо забрать высоту в три тысячи метров, тем более, что скоро покажется солнце… Сперва мы облетим наш участок, а потом, на обратном пути, постараемся встретить французскую эскадрилью… Сперва труд, а потом – забава…
Энгман кивает головой и снова дает газ.
Через двадцать минут мы опять перелетаем фронт у Сарло… Зенитные орудия нас обстреливают, но очень неудачно… Мы на них не в претензии.
Сегодня у французов мало интересного.
Движение поездов незначительное, ангары, по большей части, закрыты, аппаратов в воздухе не видно…
По случаю воскресенья, быть может?
Или они принимают участие в полете эскадрильи?…
Я ударяю Энгмана по левому плечу и правой рукой описываю круг перед его глазами. Потом указываю рукой на север: домой!
Впрочем, нет… Стоп!… Вон там, из вокзала, как раз выходит поезд…
Я нагибаюсь внутрь самолета, чтобы занести поезд на мою железнодорожную карту, и вдруг… дергаюсь всем телом с такою силою, что ударяюсь головой о ящик с бомбами… Энгман закрывает газ.
Что случилось?…
Я высоко подпрыгиваю на своем сидении и слежу взором за протянутой рукой пилота: справа, перед нами, держит путь маленький биплан… Друг или враг? Так как корпус у него сплошной, то, на первый взгляд, нельзя сказать этого с уверенностью…
Но вот таинственный самолет поворачивает к югу, и тут, при свете раннего утра, я ясно вижу, как ярко сверкает металлический кожух его машины… Биплан с вращающимся мотором: значит – француз!… Через несколько секунд нам уже виден весь его широкий бок… Я моментально приставляю бинокль к глазам… Так оно и есть: французская трехцветка у руля поворотов…
Значит, Ньюпор…
Кажется, он нас еще не заметил…
Хорошо, погоди же, молодчик! И я невольно улыбаюсь, когда горячий Энгман, не задумываясь, ударяется вслед за ним… Храбрый малый!
– Закрыть газ! – кричу я ему. И прибавляю: – В атаку!
Мой пилот покачивается взад и вперед… Прекрасный случай! Такого Ньюпора, маленького и проворного, мы еще ни разу не имели перед нашим пулеметом…
Наш мотор снова затягивает свою железную песню…
Энгман включает пулемет и изгибает спину для прицела… Я удивительно спокоен и напряженно смотрю вперед…
Мой пилот охвачен охотничьей лихорадкой. Ему хочется взять совсем близкий и рискованный прицел… Я с силою хлопаю его по плечу…
– Не глупите, Такэ!…
Энгман кивает головой и слегка передвигает руль поворотов.
Готово!…
Он нажимает спуск – и таканье пулемета дребезжит французу во фланг. Чудеснейшая музыка!…
Я громко вскрикиваю от радости. Ньюпор, в первый момент, так ошеломлен, что Энгман успевает закатить ему больше шестидесяти выстрелов. Но вдруг он становится на нос и падает на сто метров вниз.
Я подумал, было: «подбит!» – но в то же мгновенье противник снова дал руль высоты, моментально перешел на. горизонтальное положение и обратился против нас…
При всем нашем, разочаровании, что нам не удалось подбить врага, мы невольно восторгаемся его блестящим лётным искусством… Наверное, «пушка». [6]
Пока Ньюпор сердится на дерзость германца, осмелившегося напасть на него, я поворачиваю мой пулемет и осыпаю француза новым градом пуль.
Почти одновременно француз круто вздергивает свою машину, так что она становится совсем отвесно к земле, и дает по нас около сорока выстрелов – все вверх и мимо… Только по таканью его пулемета я замечаю, что он стреляет.
Вслед затем он снова ставит свой аппарат на нос и – прежде чем я успеваю пустить ему вдогонку десяток пуль – он. маневрирует с обезьяньей ловкостью, пикирует под нас. и делает вираж вправо, да так круто, что машина его стоит буквально на кончике крыла; затем, через секунду, он снова высоко вздергивает ее и – «так-так-так-так!» – справа и снизу на нас опять сыплется град пуль…
На этот раз француз взял лучший прицел…
Я слышу, как его пули свистят очень близко, так близко, что я их явственно различаю сквозь рев мотора, и в то же мгновенье одна из них больно ударяет меня в левую руку и, точно от толчка, отскакивает от дула пулемета…
Не повезло!…
Мне даже некогда посмотреть, не ранен ли я, потому что в тот же момент шустрый Ньюпор снова показывается над нашим правым крылом…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950 - Ханс Беккер - Биографии и Мемуары
- Жизнь летчика - Эрнст Удет - Биографии и Мемуары
- Война в воздухе - А. Шиуков - Биографии и Мемуары
- Репортажи с переднего края. Записки итальянского военного корреспондента о событиях на Восточном фронте. 1941–1943 - Курцио Малапарти - Биографии и Мемуары
- Воспоминания товарища Обер-Прокурора Святейшего Синода князя Н.Д. Жевахова - Николай Давидович Жевахов - Биографии и Мемуары
- Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель - Биографии и Мемуары
- Игра на чужом поле. 30 лет во главе разведки - Маркус Вольф - Биографии и Мемуары
- Афганский дневник пехотного лейтенанта. «Окопная правда» войны - Алексей Орлов - Биографии и Мемуары
- Иван Кожедуб - Андрей Кокотюха - Биографии и Мемуары
- Мы дрались на истребителях - Артем Драбкин - Биографии и Мемуары