Берс-2. И один в поле берс - Дмитрий Анатольевич Гришанин

головой посторонился от окровавленной туши.

— Согласен. Веду себя не достойно, — повинился я, выплескивая шматок темно-серой слизи на залитое черной кровью брюхо «вожака». — Но, блин! Так-то у меня, между прочим, задания!

Разлившийся по телу еще дергающейся в агонии твари «кисель» ожидаемо через секунду окрасился в насыщенный зеленый цвет.

— Награда за исполнение которых пойдет, чтоб ты знал, на наше общее развитие. Не только мое, но и твое, — добавил я повеселевшим голосом, запечатывая контейнер с собранным мутагеном стадии вожак.

— Муууу?..

— Ну, разумеется, тебе тоже с награды перепадет! Только заданий сперва закрыть надо тучу. А ты мне, вон, помогать не хочешь.

— Муууу!..

— Ладно, считай уговорил. Поглядим, чего стоит твое му… Ну че застыл, Зараза, гоу дальше ублюдков мочить. Вон, гля, трое крокодилов гривастых к тебе с боков подбираются.

— Муууу!..

— А раз видишь — фиг ли тормозишь?.. Ату их! Гаси ящеров патлатых!..

Глава 12

Глава 12

— Ну че сложного-то⁈ — ярился Псих. — Простейшая ведь техника! Всего из одной стойки!.. Повторяю последний раз, для самых тормозов! Разуй зенки, и смотри в оба!.. Правую ногу отворишь чуть в сторону, и ставишь на носок — вот так! Левую, опорную, чуть подворачиваешь под себя — вот так! Далее, глубокий присед, и прыж-жжж… — окончание фразы наставника, мгновенного взмывшего над изумрудной ареной на семиметровую высоту, потерялось где-то там на верхотуре.

— Блин! Да я ж точно так все и делаю! — возмутился я в огненный лик грациозно опустившемуся на носки Психу. — Во, гля! — я точно так же, как показывал наставник, расставил ноги и подорвался вверх из низкого приседа… и, увы, в очередной раз, подскочив на жалкие полметра, плюхнулся жопой в зеленый песок.

— Дениска! Ты издеваешься что ли надо мной⁈

— Так то же самое же все сделал! — я раздраженно шарахнул кулаками по песку. — Фигня какая-то, а не техника!

— Если б все сделал, как надо, то не плющил бы задницей арену! — резонно возразил душный тип с изумрудной бородой.

— Да не понимаю я, как надо!

— Хорош трындеть! Вставай, и повторяй заново!

— Сколько можно-то, — заворчал я, послушно поднимаясь и принимая неподдающуюся стойку.

— Столько, сколько надо… Готов?.. Давай!

Прыжок…

И очередное болезненное вбивание в песок моей многострадальной задницы…

Как несложно догадаться, на арене хранилища происходило экспресс-освоение бонусной техники:

«Рывок батута» (начальное пробуждение, тело) — описание техники: позволяет игроку с места совершить прыжок вверх на высоту в 4 своих роста. Возможность повторной активации техники ограничена резервом маны. При активации техники, мана разово забирается из резерва игрока, в расчете: 1 единицы маны за каждый килограмм текущего веса одетого и снаряженного игрока.

Оно, конечно, крутая абилка досталась мне из вытяжки шлусера. Позволяющая, на текущем этапе развития, в легкую дважды кряду подпрыгивать на семь метров вверх (там даже чуть побольше выходило, учитывая мои метр восемьдесят роста: 180×4=720). В теории позволяющая. А на практике… Уже битые полчаса я тщетно пытался воспроизвести элементарную стойку простейшей техники начального пробуждения, и лишь всю задницу себе о песок арены отбил.

А как до этого все замечательно у меня складывалось!

Сперва халявный мутаген с трех десятков паукообразных из схрона запасливого пита. Потом охренительно результативный рейд, за который, под Манок Заразы, на нас высыпало рекордное количество тварей изнанки…

По дороге к селу единственным заслуживающим внимания приключением стало форсирование нами с питом реки. Впрочем, про приключение сказанул я, пожалуй, все же слишком сильно. Скорее это испытание оказалось для нас принципиально новым опытом ведения боевых действий.

Несмотря на возможность, благодаря освоению стоек Омута силы, активации на двадцать минут под водой за ушами жаберных щелей, лезть в ледяную осеннюю речку я благоразумно остерегся. Во-первых, мочить одежду не было желания. Во-вторых, хрен знает, че за монстры сейчас в речке обитают. Потому, предпочел с комфортом одолеть примерно стометровую водную преграду на широкой спине своего питомца. Благо могучему грома-быку было ни разу не сложно грести в одно рыло за нас двоих. Течение в речке было плавное, и двигался рогатый бугай к противоположному берегу ходко: за секунду проплывая по два метра.

Примерно на середине реки нас ожидаемо атаковали водоплавающие твари изнанки (интуиция меня не обманула) — эдакие почти метровой величины головастики, с акульей пастью во всю шарообразную харю. И мне стоило немалого труда уговорить пита продолжить заплыв к берегу, а не пускаться во все тяжкий посередь реки, мстя ублюдкам за многочисленные болезненные укусы.

Сверху отслеживать юркие стремительные тела «головастиков» в забурлившей вокруг Заразы пенной круговерти мне было не просто и, опасаясь навредить в случае промаха питу, я отмахивался топором в обе стороны из не самой эффективной нижней стойки Изумрудного берса, нанося врагам, вместо смертельных ран, лишь широкие болезненные порезы. К счастью, до берега оставалось рукой подать, и за двадцатисекундный рывок к спасительной суше роговая броня зверя стадии король оказалась не по зубам брутальным челюстям водоплавающих агрессоров. «Головастики» смогли лишь поцарапать ее своими зубищами.

Зато, когда, поднимая исполинские фонтаны брызг, грома-бык вырвался-таки из воды на прибрежную травку, пятерка «головастиков», мертвой хваткой вцепившаяся в бока пита, и еще одна зубастая тварь изнанки, прихваченная из воды языком Заразы, оказались уже полностью в нашей власти, и за считанные секунды сдохли под ударами: моего топора и копыт питомца.

Дальнейший путь через рощу и поле к стенам села прошел без происшествий, в деловитой рутине беспощадного истребления привлеченных Манком тварей и, соответственно, сборе уже набитой рукой с упокоенных тел мутагена…

Скорая пробежка на месте по давно обезлюдевшему селу выманила на нас еще сотни две тварей, доведя собранный в контейнере мутаген до критической массы, и практически невесомый в начале рейда прибор теперь явно достиг трехкилограммового лимита, отчего, возвращенный обратно в пространственный карман третьей стойки Кротовой норы, вызвал у меня знакомый распирающий изнутри дискомфорт в груди и желание поскорее сбросить невидимую ношу.

Это подсознательное стремление: быстрее попасть в хранилище, чуть было не сыграло в конце со мной злую шутку.

Стражем среднего алтаря, несмотря на, казалось бы, привилегированный статус объекта охраны, оказался всего-то гигантский таракан ыыбж (о чем предварительно, разумеется, я узнал из карты, обозначившей логово стерегущего алтарь монстра под сарайчиком ближайшего уличного сортира). Опыт проведения победных схваток над «тараканами» у нас с питом за плечами имелся уже приличный. Мы, как водится, устроили на пути рывка твари ловушку из торчащих из земли в противоход кольев. Но, торопясь поскорее покончить со стражем и попасть, наконец, в хранилище, я похоже схалтурил и в этот раз недостаточно глубоко врыл в землю колья. От чего ыыбж, бросившийся по тревоге отстаивать оскверненный алтарь, легко подмял хитиновой броней головогруди хлипкий частокол и на изначальной крейсерской скорости чуть было не домчался до затаившегося у алтаря меня. Пережить же подобное столкновение с тараканоподобным бронетранспортером, положа руку на сердце, шансы у меня были аховые. В общем быть бы беде, если б развитый до стадии короля питомец очень вовремя не устроил шикарную презентацию своей новой абилки.

Ускоренный Карателем Зараза рванул, как водится, из засады наперехват ыыбжу, но, из-за не сработавших, как задумывалось, кольев, пит не дотянулся, увы, считанных сантиметров до промелькнувшего под его опущенными рогами хитинового бока стража… — этот фатальный для меня момент я разглядел в мельчайших деталях. Отвлекшись дальше на формирование шестой стойки Изумрудного берса, самоубийственным встречным ударом из которой собрался подороже разменять свою жизнь, я не разглядел, что стряслось дальше, и был приятно потрясен неожиданным экстренным торможением ыыбжа, забуксовавшим вдруг на ровной площадке всего в метре от меня.

Душевно отоварив тут же стража парой сокрушительных ударов в подставленные под мой топор фасеточные глаза, я гарантированного завалил грозного противника и, только увидев агонию его лап, направился разбираться в причине случившейся внезапной остановки.

Каково же было мое изумление, когда, обходя стража, я увидел чуть ли не вдвое, против обычного своего состояния, вытянутый язык пита, нашлепкой свисающий со спины убитого монстра. Сам Зараза обнаружился чуть в стороне. Отчаянно хрипя, бедняга пытался одновременно сплюнуть заполнившую рот кровавую пену