Дневник Ноэль - Эванс Ричард Пол

– Спасибо за ужин, – поблагодарил я. – И за информацию.

– Пожалуйста. Ты когда-нибудь задумывался о том, что люди в нашей жизни появляются неслучайно?

– Не могу сказать, что много об этом думал.

– Ну, тогда поразмысли на эту тему. – Она развернулась и вышла из дома. Я закрыл дверь.

Голова шла кругом. Как же я мог забыть маму Рейчел? Опять же, в силу возраста у меня были другие заботы. И тут меня осенило: а вдруг это та женщина, что мне снится? Может, поэтому Рейчел показалась такой знакомой?

Покончив с трапезой, я помыл посуду и вернулся в гостиную, чтобы решить: продолжить уборку или сослаться на вечер и закончить на сегодня. Пришло сообщение от Элис.

Увидев адрес отца, я нестерпимо захотел его увидеть. Я даже решил было съездить в Аризону, прежде чем вернуться в отель, но тут же отказался от этой затеи.

Ночью мне снова снилась женщина. Никогда еще сон не был таким реальным, как в этот раз. Я чувствовал ее нежные ладони у себя на лице. Как ее губы касались моей щеки. Я плакал. Не знаю почему, но плакал. А она ласково шептала мне, что все наладится.

Глава двенадцатая

15 декабря

Проснувшись, я не находил себе места – так мне хотелось рассказать Рейчел обо всем, что удалось узнать. По крайней мере, мне казалось, что причина в этом. Я уже давно не встречался с женщинами: ни с помолвленными, ни со свободными.

К дому подъехал рано, даже несмотря на то, что по дороге заехал купить два латте. Возле почтового ящика уже стояла красная «Хонда Аккорд» Рейчел. Увидев меня, она заглушила мотор и вышла. В руках у нее тоже было две чашки кофе. Рейчел засмеялась:

– Похоже, мы сегодня получим хорошую дозу кофеина.

Мы зашли в дом и сразу прошли на кухню.

– Не знала, что тебе больше нравится, – сказала Рейчел, снимая куртку. На ней были синие джинсы и черная футболка с V-образным вырезом, которая подчеркивала ее небольшие, но выразительные формы. – Поэтому взяла сладенького – их фирменный горячий шоколад – и горький мисто.

– Сладкий или горький. Выбор очевиден, – я взял кофе. Сейчас она казалась мне еще привлекательнее, чем вчера. – А я остановился на латте с ароматом тыквы.

– Здорово. Выпьем их все. И работа пойдет быстрее.

– Но сначала мне нужно кое-что рассказать. Тебе лучше присесть.

– Как банально, – усмехнулась Рейчел и села. Видно было, что она нервничает. – Что-то не так? Я что-то не то сделала?

Во втором вопросе мне послышался какой-то упрек.

– Нет. У меня хорошие новости. Та пожилая дама, о которой я тебе говорил, вспомнила твою мать.

Рейчел закричала от восторга. Оббежала вокруг стола и бросилась мне на шею. Отпрянув, она поглядела мне прямо в глаза.

– Что, что она сказала?

– Что за несколько месяцев до гибели моего брата с нами жила некая беременная девушка.

– Она знает, как ее звали?

– К сожалению, нет.

Радость сошла с ее лица.

– Значит, у меня снова ни одной зацепки.

– Но по ее словам, это должен знать мой отец.

– Ты же говорил, там тупик.

– Был. Но Элис дала мне адрес. Он живет в Месе, Аризона. – Я глубоко вздохнул. – Я решил туда съездить. Видимо, пришло время нам встретиться. Заодно расспрошу его о твоей матери.

– Спасибо. – Она на мгновение отвела взгляд и вдруг выпалила: – Можно с тобой?

Я с удивлением посмотрел на нее.

– Хочешь поехать со мной в Аризону?

– Хочу сама поговорить с твоим отцом.

– А жених возражать не будет?

Рейчел нахмурилась.

– Будет, придется с ним поговорить. Ему точно не понравится эта идея.

– Ты уже полжизни ищешь свою мать. Неужели он за тебя не порадуется?

– Просто я обещала вернуться сегодня. А он человек-план, не любит спонтанных решений. К тому же он проводит благотворительный ужин и хотел, чтобы я помогла с готовкой. – Она раздраженно выдохнула. – Я с ним поговорю. А пока у нас много дел. За работу. – Она схватила кофе и направилась в гостиную.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В хорошей компании комната уже не пугала. Мы только принялись за уборку, как Рейчел воскликнула:

– Какое красивое пианино? Это и правда «Стэйнвей»?

Я кивнул.

– Настоящая жемчужина в этой старой раковине. Мамин дядюшка оставил после своей смерти. Я тогда был еще совсем маленький, поэтому не помню жизни без него.

– Ты умеешь играть?

– Немного, – ответил я. – Раньше неплохо получалось.

– Сыграй что-нибудь.

– С удовольствием. – Я устроился на скамейке и заиграл «Пламя и дождь» Джеймса Тейлора. – Ну как? – закончил я.

– Замечательно, – сказала она. – Обожаю эту песню.

– И я. В ней есть душа.

– Как и в тебе, – заметила Рейчел.

Мы вернулись к уборке.

Под руку мне попались три коробки с нотами, большая часть которых все еще хранилась в моей памяти. Я их обтер и сложил рядом с пианино, чтобы, как и инструмент, отправить домой.

Нашлось еще несколько виниловых пластинок из детства. Саундтреки из мюзиклов «Юг Тихого океана» и «Камелот», «Взбитые сливки и другие удовольствия» Герба Алперта. Некогда от вида девушки на обложке мои мужские гормоны начинали рвать и метать. Я поднял альбом Герба Алперта, чтобы показать его Рейчел.

– Видела такой? Легендарная обложка.

Она отрицательно покачала головой.

– Симпатичная. Послушаем?

– Конечно. – Я поставил пластинку, и комната заполнилась звучанием духовых инструментов.

– От музыки у меня поднимается настроение, – отозвалась Рейчел.

Я взглянул на это искренне счастливое лицо и тоже улыбнулся.

* * *

Около часа дня Рейчел уехала в ближайший гастроном, чтобы купить что-нибудь на обед. За это время я успел заполнить мусором еще три мешка. Увидев Рейчел в окно, я поспешил открыть ей дверь.

– Спасибо. – Она прошла на кухню и поставила продукты на стол. – Извини, что так долго. Там такая очередь была. Я взяла нам по коле, – она протянула бутылку.

Мы сели за стол и Рейчел склонила голову в молитве. Мгновение спустя она подняла глаза и улыбнулась мне.

– Ты всегда молишься? – спросил я.

– Я всегда благодарю, – ответила она.

Я попытался вспомнить, когда последний раз читал молитву, но так и не смог.

Мы приступили к еде. Через минуту Рейчел сказала:

– Я позвонила Брэндону, пока стояла в очереди.

– И?

– Он не обрадовался, – еле слышно вздохнула она. – Мягко говоря. Вообще-то он разозлился. Пытался меня отговорить.

– Из-за меня?

– Нет. Просто хотел, чтобы я вернулась. И переживает, что много денег уйдет на бензин.

– Его волнует стоимость бензина? А то, что ты едешь в Аризону с другим мужчиной, его не волнует?

Она смущенно посмотрела на меня.

– Про тебя я ему не рассказывала.

– Ясно, значит, его волнует бензин, а не то, что ты едешь одна в другой штат?

– Ему не все равно, – возразила она. – Просто мужчины не умеют правильно выражать мысли.

– Не стоит обобщать, – возмутился я. – В большинстве своем мужчины очень заботливые.

– А ты бы на его месте не расстроился?

– Я бы на его месте поехал с тобой.

Рейчел бесшумно выдохнула.

– Мы все равно поедем. Со своими отношениями я разберусь потом. Не надо было ему звонить. Лучше просить прощения, чем разрешения. – Она нахмурилась. – Дело в том, что мной легко манипулировать, потому что я постоянно чувствую себя виноватой. Во всем. Ничего не могу с собой поделать. Мне даже последнее печенье с тарелки стыдно взять. – Девушка покачала головой. – А Брэндон никогда себя ни в чем не винит. Однажды я спросила его, почему так, а он лишь посмеялся в ответ.

– Уверена, что хочешь поехать?

– Уверена. И знаю, что не должна позволять ему мешать мне. Если упущу этот шанс, то, возможно, никогда себе этого не прощу. Никогда его не прощу. А может, так и буду всю жизнь на него злиться. Для семьи это плохо.