Зверя зависимость - Ляна Вечер

моего не знаешь, — хрипло сообщает. — Он если что в голову себе вобьёт, решений не меняет. Отец хочет, чтобы я на тебе женился, других вариантов нет.

Семейка психопатов, честное слово!

Приехали отдохнуть… Кто знал, что невинная шутка Михал Борисыча про женитьбу сына на мне обернётся такой жестью?! Для «разгона» понадобилось несколько часов, и теперь депутат, скорее всего, мчит в столицу — его машины во дворе я не увидела, а Гарик с катушек слетел.

Неудивительно!

Мажор он — привык жить за папкин счёт, так всегда было. И если в детстве — это нормально, то для взрослого парня — нет. Но Соловей не намерен отказываться от материальных благ и меня в этой мясорубке перекрутит, не задумается.

— Игорь, я за тебя замуж не пойду, — нервно сглатываю. — Решай свои проблемы… сам.

— Тварь! — вопит Гарик, и я вижу в окне его перекошенную от злости рожу.

Взвизгиваю, а потом прижимаю ладошку ко рту и тянусь за охотничьим ножом, который воткнут в столешницу. Мои пальцы обнимают прохладную костяную рукоять, а Игорь ищет, чем разбить стекло. Ситуация — говно конкретное! Дрожу, кричу — зову Женьку, а по вискам ползут капельки пота. Если придётся защищаться?.. Смотрю на нож в руке, а голова кругом.

Я не смогу… Не смогу!

Лишь на мгновенье закрываю глаза, чтобы отпустить слёзы, и слышу вой. Позвоночник леденеет. Волк? Вокруг лес, и встретить здесь зверя можно, но чтобы животное пришло к людям… Не верю, но снова слышу вой, а за ним рычание — оно рядом, за дверью, и Гарик орёт, но теперь явно не от злости.

Бросаюсь к окну, чтобы посмотреть, что там происходит, а в поле зрения попадает только пустой пятачок перед зимовьём, освещённый тусклым светом фонаря. Малодушно не рвусь спасать вопящего Соловьёва. Дверь открыть страшно, и я снова, срывая горло, зову Женьку, но он, похоже, не слышит. А я слышу! Звериное рычание, грохот чего-то падающего и неистовые крики о помощи Игоря.

Скулю, выдёргиваю сломанную швабру из ручки двери и ору в ночь:

— Женя!

Евгений появляется словно из воздуха, но это, конечно, косяк моего сознания. Я в таком шоке, что и галлюцинации поймать не грех. И мне, кажется, это удалось…

Я рыдаю в объятиях Женьки, а вокруг такая тишина, что уши рвёт от неё. Никакого воя, рычания, воплей Гарика. И я уже не знаю — было ли это…

— Гелик, давай в зимовье.

Жека буквально заталкивает меня в хижину, закрывает дверь и быстро зажигает огонь в старинной лампе, которая стоит на столе. Он её где-то на барахолке купил. Я помню… Смотрю на танцующий за грязной стекляшкой огонёк и не ничего уже не понимаю.

— Жень, это волк был? — поднимаю заплаканные глаза на начальника. — Там Игорь…

— Всё с Игорем в порядке, — цедит сквозь зубы Женька. — Волк ушёл.

Я выдыхаю — не сумасшедшая. Был волк, но ушёл. Его Женя спугнул… Точно! У Жени есть ружьё и не одно… Я не слышала выстрелов и не вижу оружия, но успокаиваюсь именной этой мыслью. Она удобная — это важно сейчас.

— Колени разодрала, — Жека смотрит на мои ноги, качает головой. — Аптечку из машины принесу, надо обработать.

Киваю, и он выходит из домика.

Женя вернётся, и я обязательно спрошу, что случилось…

Глава 9

Вызывая скорую, я трачу просто до хрена времени, чтобы объяснить диспетчеру, как добраться до лесного коттеджа. Общаемся почти на пальцах.

Я ходил в лес, чтобы обратиться, а потом вернуться и припугнуть в ипостаси волка депутатского сына. По моим расчетам, он должен был с утра сгрести папаню в охапку и свалить к едрене-матери, наплевав на охоту, рыбалку и сватовство. Я не вариант для ангелочка, но и Игорь этот… Х*р ему! Так я решил. А вышло, что вышло.

Теперь мажорчик с рваными ранами за зимовьём отдыхает, ждёт докторов.

— Вызвал? — из избушки выходит Жека, смотрит на меня сердито.

— Вызвал, — бросаю коротко и сплёвываю на землю.

— За что ты его? — оборотень задумчиво смотрит на окровавленную ногу Игорька в сапоге, торчащую из-за угла.

— За дело, — рычу тихо.

Шеф мой новый не вовремя появился. Я из леса вышел волком и напоролся на интересную картину. Соседочка в зимовье орёт — помощи просит, а Игорь этот камень с земли поднял и замахнулся, чтобы окно разбить. Я не стал разбираться, что к чему — отогнал засранца за угол и навалял, как следует.

— Натворил ты дел, Рамиль, — Жека вздыхает.

— Ангелинка в порядке?

— Напугалась и коленки содрала, — коротко отчитывается оборотень. — Надо на гору идти — там связь ловит, звонить Михаилу Борисовичу, — Жека достаёт из кармана телефон. — Он куда-то свалил среди ночи, — замирает с мобильником в руке. — Рамиль…

— Чего?

— Мне пи**ец.

— Не кипишуй, Жек.

— Тебе по хрену, а мне ещё работать, — волк крайне напряжён. — Депутат мне кислород перекроет. Бизнес загнётся.

— Ничего он тебе не сделает. Слово даю.

Один звонок Каиру, и он решит вопрос без напряга. В конце концов, депутат — не президент.

— Ладно, — Евгений хмурится, не доверяет, но ассортимент предложений невелик. — Михаил Борисовичу один хрен придётся сообщить… Уж лучше я это сделаю, чем врачи из Падалок.

— Позже, — я хлопаю оборотня по плечу. — За скорой поедешь и ближе к городу позвонишь ему. Если раньше тут не нарисуется, конечно. Ты побудь пока с бедолагой, — киваю на ногу мажора, — а я Гелю гляну.

— Аптечку из машины возьми, пусть коленки обработает, — заботливо сообщает Жека. — И это… В бане халат есть. Оденься, — бурчит.

Вспоминаю, что на мне нет одежды, зато есть следы крови Игоря. Мои шмотки остались в лесу, топать туда сейчас не вариант. Поэтому иду в баню смывать с тела алые разводы и за халатом, само собой.

С марафетом заканчиваю быстро и, забрав из тачки аптечку, пру в избушку.

— А Женя где? — ангелочек, поджав стройные ножки, сидит на табурете в тесной комнате.

— На улице, — отвечаю без особой точности.

Соседочка моя молчит, и я молчу. Не придумал ещё, что скажу ей, когда спросит. А она спросит — по глазам вижу.

Открываю аптечку, достаю бинт и антисептик.

— Помочь? — протягиваю нехитрый санитарный набор Ангелине.

— Спасибо, — она кривится, — сама справлюсь, — шмыгает носом. — Ты знаешь, что случилось?

Началось…

— Я у тебя хотел спросить, — кошу под дурака. — Я в бане был.

— Кажется, там… волк… — сбивчиво объясняет Геля. — Я слышала вой и рычание. А ещё… Игорь… он кричал. Где он? — поднимает на меня глаза полные страха. Или вины?