Тревожные сны царской свиты - Олег Попцов

Катастрофическое начало предвыборной президентской кампании. У Ельцина аховое положение. Исход выборов практически предрешен. Новой крови президенту не простят.

Случившееся - уникальный шанс для Ельцина, подаренный ему судьбой. Болезнь, естественно, породила массу сомнений и беспокойство. Президент получает возможность проявить характер и твердость.

Если преступники уйдут от ответа во второй раз, как это случилось с Басаевым, авторитет власти практически будет сведен к нулю. Оппозиция получает неоспоримое преимущество на старте президентских выборов: эта власть не способна защитить людей.

Новый штрих диверсии. Не просто захват объекта - врываются в дома и сгоняют людей в одно место. Операция отлично подготовлена. Боевики учли урок Буденновска. Вся радиосвязь федеральных войск выведена из строя. Боевики глушат волну, на которую настроена аппаратура рассредоточенных войск. Это может привести к полной утрате управления операцией. Предупреждение Дудаева, сделанное им в канун Нового года, о том, что он не допустит прекращения войны с Россией, обретает зловещий смысл.

Итак, выборы позади. Страна опасливо отметила Новый год, затем православное Рождество. Год огненной крысы по восточному календарю - год високосный. Но, следуя привычному суждению, високосный год легким не бывает. Нам проще. У нас всякий год страдания, канитель, экономические сотрясения. Неудачным годом нас не удивишь.

* * *

Январь 1996 года.

У нас новый министр иностранных дел. Козырев подал в отставку, и президент эту отставку принял. В отставку также ушел Сергей Филатов. Непросто ответить на вопрос: чего больше в этих двух отставках необходимого или вынужденного? Окружение президента покидают две фигуры откровенно демократического толка. Когда-то Примакова считали человеком Горбачева, как, впрочем, и А.Н.Яковлева и Э.А.Шеварднадзе. Что может связывать Ельцина с двумя новыми фигурами, оказавшимися теперь на ключевых постах в его команде, - с Примаковым, сменившим Козырева, и Н.Егоровым, который, судя по всему, сменит Филатова?

Итак, у России новый министр иностранных дел. Представление его своему ведомству тоже состоялось неординарно. Президент пригласил членов коллегии в Кремль и именно там представил нового министра. Так и запишем: был коронован на высокий пост за высокой Кремлевской стеной.

Чуть-чуть о слухах. Говорят, он уравновешен, прагматичен, осторожен, доверяет своему мнению и ценит его. Когда он возглавлял одну из палат Верховного Совета, то выглядел чуточку барином, хотя это определение не совсем точно. Былое такое ощущение, что он смотрит на подведомственную палату чуть-чуть свысока. Слишком велик образовательный разрыв и разрыв в житейском опыте. Тогда началось это помешательство. Заседания депутатского съезда превратились в театральные зрелища и транслировались часами в прямом эфире. На телевизионном экране Примаков выглядел человеком крупным и даже тучным. И пока я с ним не встретился в обыденной жизни, это обманчивое впечатление оставалось очень реальным. Каково же было мое удивление, когда я увидел невысокого и даже миниатюрного человека, и этим человеком оказался Примаков. Была какая-то странность в наших мимолетных встречах. Как правило, я выходил после встречи с президентом, а в дверях неизменно сталкивался с Примаковым, или наоборот, я ждал в приемной, а из кабинета Ельцина выходил наш главный разведчик. Мы говорили какие-то ни к чему не обязывающие слова, жали друг другу руки и расходились. Мы не были особенно знакомы. И вообще, какие-то стихийные откровения с штатским министром возможны, а с главой разведки даже при желании не знаешь, о чем говорить. Так вот, наяву Примаков совсем не рослый и тяжеловесный, а, скорее, наоборот. Щеки с легкой припухлостью, вид очень штатский, походка неспешная, позволяющая проникнуться уважением к идущему. Улыбка располагающая, где-то в глубине глаз затаилась то ли смешливость, то ли ироничность. Никаких потрясений во внешней политике с приходом Примакова нас не ждет. Совершенно очевидно, в ней прибавится профессионализма. "Я не в том возрасте, чтобы позволить себе вершить дело плохо". Эти слова произнес Примаков, лучше других понимающий, что министры иностранных дел политику не меняют, они воплощают ее в жизнь. Примаков из тех международников, которые любят со значительностью и даже некоторой угадывающейся доверительностью произносить очевидные истины. "Определяющим мотивом всех моих действий и поступков будут интересы России" согласитесь, странно выглядел бы министр иностранных дел, не произносивший подобных заклинаний.

15 января 1996 года. Понедельник. Вечер.

Позвонил Филатову, поинтересовался его отставным настроением. Настроение скверное, шок чисто аппаратный, голос глухой, осипший:

- Договорились с президентом, что, пока я в отпуске, мой кабинет в Кремле как бы в неприкосновенности. Отпуск думал провести в Железноводске. Но сейчас ехать передумал. ЧП в Кизляре. А кабинет, словно и разговора не было, освобождают, готовят под нового хозяина.

- Конечно, неприятно, - соглашаюсь я, - но это не самая большая беда.

- Не самая, - откликается Филатов, - непривычно чувствовать себя человеком на улице.

Освобождение Филатова было обставлено достаточно хитро. Президент пригласил его и сказал, что надо готовиться к выборам. И Филатов очень нужен ему там, в предвыборном штабе. И отставка вроде как и не отставка, а временное перемещение на игровом поле. Штаб возглавляет Олег Сосковец. Конфликтность отношений Филатова с группой Коржаков - Барсуков - Сосковец общеизвестна. Именно эта группа предрешила судьбу Сергея Александровича на посту главы президентской администрации. Хотя будем честны, в этой должности Филатов совершил немало просчетов, но не они были причиной конфликта. И вот теперь ему предложили работать с Сосковцом в одной упряжке не на равных, а под ним.

- Позвони Сосковцу, вы же теперь в одной лодке, - советую я.

- Позвоню. Вот день подожду, переварю это унижение и позвоню.

Во время беседы президент, по словам Филатова, подтвердил свое отношение к нему, назвав его бесспорным членом своей команды, никогда не вихлявшим и сохранявшим в самые трудные минуты верность президенту. Я чувствовал, что, пересказывая все это мне, Филатов переживает этот разговор еще и еще раз, заставляет самого себя поверить в справедливость и искренность слов президента.

- Он прав, - говорит Филатов, - я никогда не вилял, никогда не сомневался. За последнее время радостей было не так много. Контакты с президентом утратили постоянство. А те, которые были, оставляли чувство неуверенности и досады.

Зная президента как человека эмоционального, трудно было не почувствовать и сухость, и служебную подчеркнутость, которая стала довлеющей краской при их встречах. И дело не в том, что излишне интеллигентный Филатов стал раздражать уставшего президента, так истолковывала холодность их отношений все та же интеллигенция, преимущественно терпко-демократического характера, достаточно поредевшая и, в силу собственной неумелости и избыточного политического идеализма вновь почувствовавшая свою беспризорность и невостребованность властью. Той самой властью, которую она по инерции еще называла демократической. Кумиры меняли цвета, частично банкротились, частично уходили в отставку, либо их туда отправляли, и к презентационным и пиршественным столам уже никто никого не звал.

* * *

И все-таки Филатов был скорее удовлетворен разговором с президентом, нежели обеспокоен им. Ельцин предложил ему войти в собственный избирательный штаб в качестве освобожденного заместителя руководителя. В этот же штаб, возглавляемый Сосковцом, войдут и Юрий Лужков, и Павел Бородин. Беспокойство возникло спустя несколько часов, когда Филатов понял, что ему придется оставить пост главы администрации президента. Его отставку предрекали, и он сам уже привык к этим разговорам и даже не опровергал их: смирился. Случилась обыденно, по-аппаратному, "в связи с переходом на другую работу". Отказать президенту в прозорливости трудно. Сделав скрытое перемещение Филатова, он избежал скандала и удовлетворил силы в своем окружении, противостоящие Филатову, критикующие его за мягкость. И рекомендуя нового главу администрации Николая Егорова, президент высказал неудовлетворенность работой своей администрации, однако сделал это вполне корректно, предложив сотрудникам быть самокритичнее в оценке собственных деяний.

15 января. Первое заседание вновь избранной Думы. Грядут перемены. 16 - 17 января коммунисты одерживают первую послевыборную победу. Спикером становится коммунист Геннадий Селезнев. Нечто похожее на шок. "Яблоко" отказывается от взаимодействия с НДР. Выставляет на выборы председателя Думы своего кандидата - Владимира Лукина. В первом туре кандидат коммунистов получает 200 голосов, кандидат двух фракций Рыбкин - 166, и Лукин - 56. Второй тур оказывается скандальным. ЛДПР и НДР в выборах не участвуют и покидают зал заседаний. Не востребовано 177 бюллетеней. Селезнев получает 216 голосов. Уже почти, но еще не все. На следующий день Явлинский повторяет свой маневр и коммунисты, скрыто подкрепленные блоком "Яблоко", берут верх. Демократическая пресса взрывается возмущениями и обвинениями в предательстве лидеров единственного демократического блока. Выступая в программе "Подробности" Российского телевидения, Явлинский выглядит раздраженным, каких-либо весомых аргументов в пользу своей позиции у него нет. Он понимает, что опровергнуть всеобщее мнение о том, что коммунисты объединились с лидерами блока "Яблоко", ему не удастся. Разговор в студии накаляется. Явлинский начинает говорить на повышенных тонах, отчего скандальность случившегося становится еще более очевидной. Попытка отвести удар и подарить обществу новую сенсацию - дескать, за Рыбкина голосовали вместе с НДР и ЛДПР - результата не дает. Поведение Жириновского удивить уже никого не может. Непредсказуемость ЛДПР в прошлой Думе пугала, и тем не менее она была митинговой, лишенной профессиональной осмысленности. Организованная нацеленность коммунистов, их непременное желание вернуть власть делает образ этой власти и предсказуемым и очевидным - вернуть вчерашний день. Он был их средой, их днем, образом их власти. У Зюганова нет выхода, его социал-демократические поветрия типа: "Мой любимый политический лидер - Вилли Брандт" хотя и неустойчивы, но предназначены для малой части электората. Зюганов заложник избирателей преклонного возраста. Его социальные модуляции в этих пределах. Он еще не осознает тяжести случившегося. Противоестественно, когда будущее страны предопределяют люди преклонного возраста, они составляют 80% электората коммунистов. Эта возрастная генерация чисто биологически уже ограничена в своих претензиях к будущему, потому что не способна его созидать. Ее выбор имеет возрастной импульс, что на какое-то оставшееся время эти люди желают повторения понятного прошлого. А значит, как итог - это социально-политический тупик.