Не имей сто рублей... - Елена Горбачевская

— Озеро как озеро. Я на нем раз сто бывал, — ответил конопатый крепыш, которого, как выяснилось, звали Витей. — А то, что бабки о нем всякие глупости рассказывают, так это полная чепуха.

— Да, действительно, — поддержал его смуглый паренек, Виталик. — Мы в этом году с пацанами ездили туда. Правда, место не очень уютное, ничего красивого там нет, да и рыба не водится. Но никаких привидений или вампиров не встретили. Даже обидно.

— Тоже мне, нашел, на что обижаться! — наконец вступил в разговор третий парнишка, Костя. А я уже было подумала, что он вообще разговаривать не умеет. — Ничего-то вы толком об этом озере не знаете, вот и говорите ерунду!

— А что ты уже такое особенное знаешь? И откуда?

— Я же сам мядельский. И бабка у меня недалеко отсюда в деревне живет. А история эта давняя. Моей бабке ее рассказывала ее бабка.

— Ну, так что же ты молчишь? — налетели на Костю друзья.

— Действительно, расскажи, интересно же! — я их охотно поддержала.

— Ну, так слушайте…

Закипал чайник, весело потрескивали поленья в костерке, бросая отблески пламени на лица сидящих. Гудел ветер в кронах сосен, сбрасывая на нас с веток дождевые капли и разгоняя тучи. Начинало смеркаться.

12. Легенда Черного озера

Было это давным-давно. Даже никто не помнит, когда именно. Мне эту историю часто рассказывала бабка. А ей — ее бабка.

В густом лесу, среди озер, далеко от городов стояла небольшая деревенька. И жила в этой деревушке девушка неописуемой красоты. Звали ее Мария. Многие парни заглядывались на нее, любовались прекрасными белокурыми косами, бездонными голубыми глазами. Сватов засылали к ней неоднократно. Но только смеялась Мария, отмахивалась от ухажеров. Мол, и с родителями ей неплохо, не спешила замуж. А надо сказать, что не только красотой своей необыкновенной привлекала она. Любая работа спорилась в ее проворных руках: корову ли подоить, воды ли наносить, спрясть, соткать — нигде не было ей равных. А нрава она была веселого, что бы ни делала, напевала себе песенку. Сколько раз пастухи ли, пахари ли забывали о работе своей, заслушавшись ее пением.

Так и жила Мария с отцом-матерью, с братьями и сестрами в большой и дружной семье, пока не минуло ей восемнадцать.

И вот однажды летом, собирая с подругами в лесу грибы, встретила Мария Андрея. Никогда раньше не видела она этого хлопца. Да и немудрено. Жил он на хуторе, в деревню наведывался редко, потому как тринадцати лет остался он сиротой, отец его помер. А мать хворая была, да младших братишек-сестричек орава. Да хозяйство большое, везде глаз да глаз нужен. Пока был жив отец, они никогда не бедствовали, а теперь приходилось Андрею одному все на себе тянуть. Да не беда, парень он был крепкий да работящий, только вот на девушек времени не оставалось. «Чует мое сердце, помрешь ты бобылем!» — вздыхала больная мать, с тревогой глядя на сына. А тот только смеялся в ответ: «Успею еще, маменька!» И то правда: только двадцать третью свою весну встретил он. Правда, был не по годам рослым и сильным, да еще серьезным. И вот однажды пошел Андрей в лес, на охоту. И встретил девушку с волосами цвета спелой пшеницы, в глазах которой словно небо отражалось. И с той минуты потерял он покой и сон.

И Мария никак не могла забыть лесного богатыря, его добрую улыбку. И когда пришел он в их деревню, в лавку за солью, словно обмерло что-то у нее внутри.

— Как зовут тебя, девица? — улыбаясь, спросил он ее.

— Мария…, — прошептала она, потупив очи долу.

— Славная ты… И имя у тебя красивое.

С тех пор Андрей все чаще стал наведываться в деревню. То к кузнецу, то в лавку. Бывало, придет, купит спичек. А на следующий день снова является — оказывается, про гвозди забыл. И каждый раз старался будто бы случайно встретиться с Марией. И та встреч этих не избегала. Даже подруги стали подсмеиваться, что это она в лавку зачастила. А сами ждали, когда же лесной великан сватов засылать будет.

Все было бы ладно, и к осени сыграли бы свадьбу. Да был в тех краях один пан. Нрава премерзкого. Старый уже, пузатый и плешивый, увидел он однажды красавицу Марию и решил забрать ее к себе в имение. В неволю темную на муку вечную.

Да слухом земля полнится. Не дали люди добрые девушке погибнуть, предупредили заранее и ее, и Андрея. Бросил он хозяйство, оставил мать и малышей и собрался в дорогу дальнюю. Потому как решил, что без Марии жизнь ему не мила будет. Забрал ее от отца-матери, да в темный лес повел, от злого пана прятаться. Никто лучше него не знал леса, никто не смог бы выследить их. Собрав в мешки скудные пожитки, на ночь глядя отправились они в густую пущу.

А тем временем набежали огромные тучи. Как радовались им родители Марии, думая, что ливень смоет следы беглецов. Но не тут-то было! На дворе стоял август, и небо вовсю полыхало зарницами, не даря земле долгожданного дождя. Только гром грохотал, да молнии сверкали одна за одной.

Вовремя убежали влюбленные. Потому как утром в деревне пан объявился со своими гайдуками. Ой, и разгневался же он, узнав о побеге Марии! Велел всыпать плетей ее отцу, чуть до смерти не забил. Да не догнать, не найти в лесу беглецов, что иголку в стогу сена. И тогда велел пан спустить своих собак охотничьих, ищеек, на дикого зверя натасканных. Чтобы по следу найти, чтобы Марию забрать, а Андрея на месте растерзать.

С лаем и воем бросились свирепые псы в пущу. Почуял Андрей неладное. Побежали они вперед изо всех сил. Только все ближе слышится лай, все меньше сил у Марии. Видно, не спастись им от проклятых собак!

И решил тогда Андрей прятаться в проклятом месте, на Черном озере. Десятой дорогой обходил он его в былые времена, потому как знал он, что там — логово лесного царя, Верховного Владыки над всеми тварями пущи. И ведал он, что шутки с лесным царем плохи. Ибо никому тот не прощает вторжения в свои владения. Он спит годами, но ежели кто-то потревожит его сон, то горе ему, зверь он или человек!

Но не было у парня другого выхода. Лучше уж вдвоем у лесного царя пропасть, чем отдать любимую ненавистному пану на гибель и поругание!

Выбиваясь из последних сил, добежали они до Черного озера. День уже клонился к вечеру. Стоячая бездонная вода словно глядела на них глазом лесного царя. И не было в этом взгляде ни доброты, ни сочувствия. Только дымился столетний дуб, в который попала молния во время ночной грозы. Да расстилался по берегу сизый туман. А собачий лай совсем уже настигает, уж сквозь подлесок окрики гайдуков слышны. И решились влюбленные, бросились прямо в сизый туман, надеясь у него найти защиту.

Пану сказали, что собаки потеряли след. Ох, и разозлился же он! Трех псарей избил до смерти, да все без толку. Андрей и Мария словно сквозь землю провалились! Пан кричал, бранился, кружил вместе с верными гайдуками вокруг Черного озера, да все напрасно. Солнце уже село, и пришлось ему стать лагерем. Отправил он одного посыльного в имение, а сам решил утром продолжить погоню. Слышал он крестьянские байки о Черном озере, да считал, что это от темноты и необразованности болтают, значения им не придавал. И потому, видать, разбудил Хозяина пущи, потому как вернувшийся посыльный никого не нашел. Будто и не было ни пана, ни его гайдуков и собак. А Андрей с Марией, перестав слышать собачий лай, повалились прямо на мох и уснули, как убитые. Несколько дней прятались они в пуще, питаясь грибами, ягодами, дичью да скудными припасами, захваченными из дому. И когда, спустя неделю, не обнаружили они и следа погони, решили они тайком наведаться в деревню.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});