Женщина в черном 2. Ангел смерти - Мартин Уэйтс

Тому, полному разочарования и обиды, казалось: даже комнату вычистили для того лишь, чтоб его разозлить сколь можно сильнее.

– Ну, ничего тут нет интересного, – сообщил он прочим мальчишкам.

Джеймс с Эдвардом просунулись в дверь, осмотрелись, Том тем временем уже гордо выражал вслух, до чего, по его мнению, комната попалась нелюбопытная.

И тут Джеймс что-то услышал. Вскинул ладонь – помолчи!

Том зверски не любил, когда ему указывают, чего делать. Собирался уже на сей счет вслух высказаться, а Джеймс снова жестом дал понять: слушай! Том прислушался – и услышал. Кто-то царапался в стену, слабо, но вполне явно. И доносился звук со стороны камина.

Эдвард, не зашедший в комнату и замерший в дверном проеме, развернулся, чтобы уйти.

Том не собирался позволять подобную самодеятельность.

– Погоди, – прошипел, – подмогни-ка нам.

Ухватил мальчишку за плечо и силой подтащил к камину, но помощи не дождался. Эдвард лишь неподвижно стоял и смотрел, словно действия обоих приятелей его вовсе не касались, а может, его и впрямь интересовало лишь то, когда ему рисунок его вернут.

Царапание продолжалось.

Жестом указав Джеймсу помогать, Том ухватился за край решетки и принялся отодвигать ее от каминного проема. Ох и тяжела она была, слишком тяжела даже для двоих детей разом. Тому ничего не оставалось, он прикрикнул на Эдварда грозным тоном:

– Да не стой ты столбом, иди, делай что-нибудь!

Эдвард понимал – угроза есть угроза. Нехотя он присел на корточки и подключился к общей работе. Кое-как, общими усилиями, им удалось отодвинуть решетку, привалить к боковой стенке камина. И они заглянули внутрь.

Там лежала, поджав лапы, мертвая ворона в нетронутом гнезде, окруженная трупиками воронят.

Эдвард с Джеймсом отшатнулись от жуткого зрелища, а вот Том, весьма заинтригованный, глаз не отвел. Похоже, ворона лежала в камине довольно давно, потому что от нее мало что осталось – пернатое тельце усохло изнутри, почти мумифицировалось. А птенцы – те, напротив, лежали так мирно, будто уснули.

Тома как заворожили, ему нравилась близость смерти, смерть притягивала его, сколько себя помнил. Войну ему в этом смысле точно сам Бог послал. Остальные дети боялись бомб, а он дождаться не мог налета. До чего интересно, не знаешь сам: вот ты завтра утром поднимешься из убежища, и что там уцелело, и кто там погиб, а? Том всегда мечтал, чтобы убило кого-нибудь, кого он лично знает, чтобы в ошметки разорвало, а ему, может, удастся взглянуть на окровавленные останки.

Он потянулся к кочерге, забытой у камина, и принялся увлеченно тыкать и шевелить мертвую птицу, поворачивая то так, то этак.

Голова вороны отвалилась.

Остальные мальчишки конвульсивно зажмурились, отдернулись, однако Том, изнывавший от любопытства, не удовлетворился. Потыкав всеми возможными способами в ворону, он понял, что ничего интересного из нее уже не выжать, и перевел внимание на воронят.

– Том, не надо, – пролепетал Джеймс.

– Ой, да заткнись, – огрызнулся Том. Несильно пошевелил мертвого птенца кочергой, и…

Труп зашевелился.

Заорали от страха и изумления все трое, даже Эдвард. И все трое отпрыгнули со скоростью света, а потом мелкими шажками принялись подкрадываться обратно. Похоже, энтузиазм Тома заразил обоих его спутников.

– Ну и что нам с ним делать? – нахмурился Том. Судя по всему, он в кои-то веки вполне искренне не знал, что предпринять.

А Джеймс знал.

– Надо бы мисс Паркинс отнести.

– Ага, только мамаша-то его померла, – с сомнением покачал головой Том.

– Так и что?

Они заспорили, а Эдвард меж тем все смотрел и смотрел на крошечного птенца. Мертвая мать. Осиротевший детеныш. Ничего, Эдвард за ним присмотрит, Эдвард не допустит, чтоб с ним приключилось что-нибудь плохое.

Протянул руки, чтоб бережно взять птенчика в ладони, приветствовать его появление, приласкать, однако не успел. Том со всей силы ударил кочергой. Теперь вороненок был мертв, как и его мать.

Эдвард в ужасе уставился на Тома. У Джеймса буквально челюсть отвисла. Том растерянно переводил взгляд с одного на другого.

– Чего? – выговорил не сразу. Голос у него прерывался, не в пример твердому намерению оправдать свои действия. – Он бы это… все равно бы помер, во.

Рассмеялся, ну наконец-то удалось выбить из мальчишек реакцию. Перестарался, не без того, но всяко лучше, чем когда его вообще в упор не видели.

– Ну вы чего? Бросьте!..

Судя по выражению лиц, Джеймс с Эдвардом придерживались несколько иного мнения. Ну и черт с ними, надоели они Тому. Внезапно ощутив усталость от случившегося, он швырнул кочергу на пол и развернулся, чтобы выйти из комнаты.

– Давай уже, – потянул за собой Джеймса.

Эдвард остался. Смотрел в удаляющиеся спины – и в глазах его медленно собирались слезы гнева и одиночества.

Прятки

С горящими глазами Том выбежал из комнаты. Убийство птенца вселило в него уверенность в своей силе и безнаказанности – он может делать что пожелает, и никто его не остановит. Никто! Он гордо прошествовал по коридору, сжимая и разжимая кулаки, обнажив зубы в победоносной улыбке, прикидывая возможности новых подвигов.

Далеко уйти не удалось.

Из комнаты опрометью выскочил Эдвард с распахнутым в безмолвном крике ртом, выскочил так стремительно, что натолкнулся со всего маху на спину Тома. Тот не удержал равновесия и повалился на пол.

Эдвард, потрясенный содеянным, замер и только глядел, как Том медленно, с трудом поднимается на ноги.

Джеймс попросту впал в ступор.

Мальчишки стояли не шевелясь. Секунды тянулись, точно часы.

«Никогда не смей другую щеку подставлять, – припомнились Тому слова отца. – Никогда, слышишь? Потому что если ты другую щеку подставишь, знаешь, что с тобой будет? В морду тебе вмажут, да крепче прежнего».

Занося кулак, Том пошел на Эдварда.

Бедняга съежился и попятился в ожидании неминуемой боли. Зажмурился.

Однако удара не последовало. Вместо этого Том широко ухмыльнулся и ухватил его за плечи.

– А пошли в прятки играть, – вцепился в худенькое запястье, силой затащил в комнату с мертвыми птицами. – Тебе первому водить.

Отпустил руку Эдварда, втолкнул его внутрь – и, раньше, чем мальчик успел выбежать, захлопнул за ним дверь и навалился на нее всем весом. Он чувствовал – Эдвард отчаянно дергает за дверную ручку. Бесполезно – Том был гораздо сильнее.

Джеймс шагнул вперед, открыл рот, намереваясь что-то сказать, натолкнулся на взгляд Тома – и заткнулся. Просто молча стоял рядом и слушал, как Эдвард бьется о дверь с другой стороны, лупит в нее ладонями и пинает. Понемногу все стихло.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});