Песнь Морской Девы (СИ) - Романова Маргарита "Margari Vlaiser"

Обойдя пещеру, я вновь приблизился к ее входу. И оттуда доносился шум. Совершенно не похожий наритуальный. Я слышал визг и шипение десятка русалок, гром, чей-то властный голос и бушующую воду.

Выхватив свою шпагу, я кинулся туда. Меня почти невозможно ничем удивить, но то что тут творилось… На меня напала блондинка с коралловым шетом, вместо шпаги. Такие шесты были еще у пяти хвостатых девушек. А шестая в руках сжимала трезубец. Я отскочил вдальний угол пещеры, что бы оценить ситуацию. Трое из четверых членов команды дрались с русалками. Один лежал со вспоротым брюхом. Его кишки вывалились наружу. Кровь заливала все вокруг. Джонни бился с девушкой, вооруженной тризубцем. И пока он был занят, кто-то освобождал его жертву. Я пригляделся. Это была Анабель. Она судорожно дергала веревки, которые стегивали руки и ноги полуживой подруги. Я мог бы помешать ей, пробежав по каменному мостику. А собственно, что я тут стою?

Я ринулся к круглому островку по каменному мостику. Русалки хватали за ноги. Я чуть не упал в волнующуюся воду. Одна мертвой хваткой ухватилась за мой сапог. И пока он не утянула меня на дно, я выскочил из сопога и бежал дальше босой на одну ногу. Ну и кракен с ней. Пусть на память себе оставит. А визжит то как, не понравился, кажись, запошок подарочка русалочке.

Еще одна схватиламеня за ладыжку. Пытаясь высвободиться, я упал на круглый остров, отбив себе ребра. Дьявольщина, как больно! Но пинок по зубам этой твари, и мы в расчете.

Я вытащил кинжал из оставшегося на ноге сапога и занес над Анабель.

— Прошу, не надо! — взмолилась она. И что-то в этой мольбе заставило меня остановиться. Я замер с занесенной рукой. — Я думала, ты не такой. — рыдала она.

Терпеть не могу девичьи слезы. Рука сама резанула пространство. Посвистел в воздухе клинок. Разрезав путы черноволосой девы.

— Спасибо. — прошептала рыжая красотка, подхватила подмышки свою подругу и утянула на дно.

К этому моменту Джонни каким-то образом пробрался к берегу пещерного озера. Еще двое мужчин встретили свою смерть. Одному русалка-воительница выцарапала глаза, а друга проткнула ему глотку своим шестом. Другого хвостатые девицы утащили под воду. Остались только я, Джонни и еще один отчаянный пират.

И, похоже, Джонни понял, что дело безнадежное. Он кинулся к выходу. Я за ним. Меня девушки больше не трогали, увидев, что я помог освободить одну из них.

— Ну уж нет! — Взвизгнула русалка с трезубцем. Из него вылетела красная витьеватая молния, ударила в каменный свод над выходом из пещеры, и его завалило. — Вы умрете там, где убивали русалок! С этого дня на русалочьем острове больше не будет ритуальной пещеры!

С этими словами русалка выпустила еще одну молнию вверх. По потолку и стенам пошли трещены. Все русалки нырнули под воду. А своды пещеры рухнули, похоронив под камнями алтарь, озеро и троих славных героев. Скверная смерть. Но не такая скверная, как от лягушачьего яда.

***

Ан-нет, ложная тревога. Я жив. Хотя, подождите, надо проверить.

Протиснувшись в тесную щель меж глыбами, я выбрался на свет божий. Не хило меня по голове приложило. В глазах двоится, в ушах звон, в спине боль, в голове ни одна мысль на долго не задерживается.

Придя немного в себя, я огляделся. Вечереет. Этож сколько я тут провалялся?

— Джонни! — Позвал я капитана. Ну вдруг еще жив поршивец.

— Я тут. — простонал он в ответ.

Я помог другу выбраться, но от такихнезначительных усилий у меня закружилась голова. Это хорошо — значит живой. Странно, что мы вообще выжили, ведь этого по сути случиться не должно было. Допустим, у Джонни еще действует его удача с прошлого ритуала. А я как умудрился в лепешку не превратиться? Ну да ладно, не это сейчас главное.

— Нужно убираться с острова. — прохрипел я. Во рту был привкус пыли и крови.

— Мы не уйдем, пока не состоится ритуал! — как всегда властным голосом ответил капитан.

— Ты не сможешь больше проводить ритуалы. Пещера разрушина, с ней и алтарь. Ни одна русалка больше не дастся тебе без боя. Ты забыл — это они сейчас убили четверых твоих последователей и чуть не убили нас! Надо плыть!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я сказал, мы никуда не поплывем. — С расстоновкой проговорил Тонто, вытащив из ножен свою шпагу.

— Тогда оставайся, а я увожу команду из бермудского треугольника! — Выпалил я, не подумав.

— Это бунт?

Он сделал выпад, я парировал. Кто бы что ни говорил о величии Короля Морей, фехтую я лучше него. А потому, обменявшись парой ударов, я уже ранил его в руку. Я теснил его, он пятился и каждую секунду над джунглями разносился звон стали о сталь. Мы вышли на вершину скалы, я теснил Тонто к обрыву. Но что-то отвлекло меня. Движение в море. Из русалочьей бухты к нашему кораблю двигалась целая армия морских тварей.

И я бросился к кораблю по крутому спуску. Джонни, видимо, тоже заметил проблему и кинулся за мной. Он старался обогнать меня, и, признаюсь, бегает он быстрее меня. Но, зато, я умею летать. Я прыгнул, ухватился за лиану и понесся вперед быстрее ветра. На сколько хватало длинны лианы. Дальше я летел без нее и весьма удачно приземлился, сделав кувырок по земле для смягчения посадки. Прокатился по папоротнику и вновь пустился в голоп. Тонто отстал, но не сильно. С каждой секундой он доганял меня. Впереди я приметил гибкую длинную ветку. Оттянул ее на бегу. И она хлестнула капитана, задержав его на полминуты.

Я выбежал на берег. Вон "Призрак Марианны". Дозорный уже заметил надвигающуюся "волну" русалок, уже поднимают паруса и якорь. Пробежав мимо шлюпки, я влетел в воду и поплыл к кораблю. Я должен успеть! Не хочу оставаться на этом проклятом острове. Капитан последовал моему примеру и проигнорировал лодку.

— Капитан за бортом! — Кричали на корабле. Кто-то кинул конец каната. Я уцепился. Джонни тоже. Нас вытягивали несколько человек. Корабль набирал скорость. И к тому времени, как я ступил на борт, мы уже шли на полных парусах прочь от острова русалок.

— Схватить предателя! — скомандовал Джонни. Приказ тут же исполнели. — В кандалы его и под замок!

13 [Саманта]

— Тоесть как это? — недоуменно спросил Олаф.

Святые каракатицы, я считала этого человека умным…

— Вот так. Проиграл в карты, а расплачиваться пришлось бы мной, так как ничего другого у моего отца не осталось. — Повторила я.

Я все еще боялась, но дрожь немного утихла. Когда Олаф упал на меня, я по глазам его прочитала, что он все понял. Меня тогда знобило, как при болезни. Шон и храмой Джон подняли нас на ноги. Они ни о чем не догадались и Олаф молчал, но мне было страшно. Они расценили мое оцепенение, как шок от прогулки по бушприту второй раз за день. Я не помню как очутилась в своем гамаке. Только как Олаф пообещал мне серьезный разговор. Весь день я треслась в страхе, что он меня выдаст. Лежала в гамаке, мысли путались, фантазия рисовла сцены казни. И вот, в полночь, когда шторм утих, "Акулий зуб" сбросил якоря и все уснули, Олаф позвал меня в трюм. Словно на эшафот, я шагала за ним.

Но теперь мне немного спокойнее.

— Прошу, не говори никому. — взмолилась я, заглядывая ему в глаза.

— С ума сошла? — я сжалась под его осуждающим взглядом, ожидая, что он сейчас закричит, разбудит всех и будет смотреть, как меня кидают в воду на корм рыбам. — Ты нормальная вообще о таком просить? После того, через что мы прошли, ты думаешь, я побегу сдавать тебя капитану? После того, как ты спасла мою никчемную жизнь! Я в долгу перед тобой. — он заговорил тише. — Я никому не скажу.

— Спасибо. — Теперь я могла расслабиться мое тело задрожало еще сильнее. На глаза навернулись слезы. — Спасибо, — повторила я уже дрожащим голосом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Олаф шумно вздохнул, сделал шаг ко мне, прижал к груди. Я оказалась в тисках его мускулистых горячих рук. И, уже не сдерживаясь, разрыдалась. Как я устала сдерживать слезы. Устала притворяться кем-то другим. Устала бояться разоблачения. Устала скрывать скорбь по Анабель.