Именем любви - Сандра Мэй

– Ну, и что это значит? Ты же отлично знал, что у нее аллергия на живые цветы…

– Конечно. Но каков эффект? Красавец поклонник с живыми цветами у ног невесты – нате выкусите, все остальные! Да она сохранит этот миг в памяти до самой кончины.

– Ах, скотина…

– А как тебе сестричка? Блеск, правда?

– Что?!

– К тому же глупа как пробка. С Литой было проще. Ее я заинтриговал, намекнув на возможность спасения обожаемого сыночка из брачных цепей.

Шерри взялась за виски, отступила на шаг.

– Погоди… так ты заранее подстроил весь этот скандал?! Ты науськал на Элли Литу Форд и собственную ее сестрицу?

– Ну да. Я же говорил: работаем по контрасту…

– Ты сделал так, чтобы свадебный вечер этой несчастной закончился грандиозным скандалом, ты выставил ее на посмешище, ты ее опозорил – и явился в образе рыцаря в сияющих латах…

– Схватываешь на лету.

– А эта проклятая Софи? Ее ты тоже науськал?

– Нет, она действовала экспромтом. Впрочем, в ней я не сомневался. Труднее всего было подговорить Литу напоить Элли шампанским…

– Джо Ладлоу! Ты хоть понимаешь, что рисковал ее здоровьем? Не говоря уж о том, что это подло и мерзко…

– Шерилин Гейнс! Хочу напомнить, что я в данный момент нахожусь при исполнении. Мне поручили скрепить этот брак – я работаю над этим. Да, возможно, мои меры несколько крутоваты… но ты убедишься, что они действуют, и очень скоро. Каков жених, а? Кто бы ожидал?

– Прекрати! На Элли было жалко смотреть.

– Ты излишне трепетна, это вредно при нашей работе. На нее и в нормальном виде жалко смотреть, но, между прочим, я ее пожалел первым, ты тогда еще только фырчала и плевалась.

– А если она сейчас с собой покончит?

– Каким образом? Утопится в ванне? Не поместится. Повесится? Каната в номере не припасено. И вообще, девчонки обожают трепаться про самоубийство, но почти никогда не решаются всерьез…

Шерри ударила почти без замаха, но хлестко. Голова Джо мотнулась назад, а на лице расцвело выражение безбрежного удивления. Держась за щеку, он процедил:

– Эт-то что еще такое?

Шерри была спокойна, как мраморная статуя, хотя внутри у нее все кипело.

– Это – ответ на твои поцелуи. На ночи десятилетней давности. Это за цинизм и презрение. Это за Элли. И за меня.

– Шерри, ягодка моя…

– Пошел к черту, Ладлоу! Не смей ко мне приближаться. И не смей обговаривать со мной твои гнусные «тактические приемы»! Можете вместе с Китти засунуть их себе в задницу навроде перьев и изображать павлинов друг перед другом. Творцы семейного счастья! Интерпретаторы человеческих судеб! И не ври больше, что любишь людей. Не поверю.

Шерри повернулась и ушла, а Джо стоял и смотрел ей вслед. Потом сел на низкий диванчик, потер щеку… В шоколадных глазах разгоралось странное выражение. В этот момент хлопнула дверь, и по коридору застучали каблуки. Через мгновение в холле появился Филип Форд…

Он порывисто шагнул к Ладлоу и сгреб его за лацканы фрака. Делал это Филип Форд впервые в жизни.

Он тряс Ладлоу и придушенно шипел:

– Если еще раз… рядом с Элли… убью!

Потом он внезапно отпустил Джо, размахнулся и ударил его по лицу. Неловко, скорее шлепнул – но Джо схватился за щеку и отступил на шаг. Филипа неожиданно затрясло. Он с хрустом заломил пальцы и прошептал:

– Как вам не стыдно?! Ведь она же… она же человек!

И бросился прочь.

Джо Ладлоу держался за многострадальную щеку и не знал, плакать ему или смеяться.

Конечно, Филипу до Шерилин было далеко. У нее удар поставлен, сразу чувствуется. Филип нанес Джо примерно такой же урон, какой мог бы нанести серому волку внезапно озверевший ягненок.

И тем не менее приходилось признать непреложный факт: менее чем за полчаса Джозеф Л. Ладлоу дважды получил по морде, причем оба раза совершенно заслуженно.

Джо неожиданно поскучнел. Ну ее к богу, Китти Шарк с ее заданиями. Бросить все, уехать, передохнуть – потом приехать обратно, перекинуть через плечо Шерилин Гейнс и отнести ее прямо к алтарю. Или в постель.

Он сам не знал, что это с ним творится. На душе было тоскливо, хотелось выпить и поговорить хоть с кем-нибудь…

Джо внезапно просиял. Есть, есть в этом отеле человек, с которым поговорить – одно удовольствие. Можно трындеть хоть всю ночь, он и ухом не поведет.

Винсент Дельгадо, начальник службы безопасности отеля «Изящный Салон». Доверенное лицо Китти Шарк, ее приемный сын – и бывший сослуживец Джо Ладлоу по спецвойскам Ее Величества.

Филип нашел Шерри на первом этаже. Она о чем-то разговаривала с симпатичной крупной блондинкой – Филип видел ее утром на рецепшен. Филип кашлянул. Живостью общения с дамами он никогда похвастаться не мог.

– Простите… вы ведь Шерри?

– Минуту, Бет. Мистер Форд? К вашим услугам. Меня зовут Шерилин Гейнс, я главный менеджер отеля. Можно просто Шерри.

– Да. Приятно. Очень. Спасибо вам, кстати. Все очень достойно организовано… ну и все такое…

– Благодарю. Мы сделали все, что смогли. Постарались показать себя во всей красе.

Горькая улыбка искривила тонкие губы Филипа.

– Да. Боюсь, мы тоже… Мисс Гейнс…

– Просто Шерри, прошу вас.

– Хорошо. Шерри. Вас зовет моя жена. Вернее… просит прийти.

– Миссис Форд что-нибудь принести?

– Нет, не думаю. Она… неважно себя чувствует, но ей нужно с кем-то поговорить. Вы ей симпатичны.

– Спасибо.

– Вы… пойдете?

– Разумеется. Мистер Форд?

– Тогда уж и вы меня – просто Филип.

– Хорошо. Филип. Вы простите меня за дерзость, но… вы не расстраивайтесь. И не берите в голову. Вы вели себя, как настоящий мужчина.

– Правда? Вы так думаете?

– Конечно. Элли… миссис Форд просто повезло.

– Да уж. Обоим нам… повезло.

– Вы понервничали, да и день не из легких. Я советую вам на некоторое время вернуться к гостям и сделать вид, что ничего не было.

– Как?!

– Они ожидают вас – смущенного, растерянного, взвинченного, расстроенного. Они готовятся. А вы войдите – улыбающийся, светский, легкомысленный и немного… загадочный. Намекните, что вы ненадолго, потому что вас ждет Элли. Ошеломите их.

Филип недоверчиво смотрел на черноволосую красавицу.

– Вы думаете…

– Я уверена. Мне почему-то кажется, что вам, как и мне, не нравится, когда вас жалеют, да еще неискренне. А кроме того, нечестно, когда все на одного. Вам надо взять реванш.

Филип посмотрел в мерцающие изумрудные глаза решительной брюнетки – и неожиданно расправил плечи.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});