Тайна темного подвала - Патриция Вентворт

Внезапно морок рассеялся. Энн лежала на спине, вытянув вперед руки, и всхлипывала: «Нет, нет, нет!» Благословенное пробуждение пришло ей на помощь.

Задыхаясь, она села в постели. Какой ужасный сон!

Хотя Энн его и не помнила, слава богу, что он кончился.

Девушка слезла с кровати. В комнате не было часов — ни настольных, ни настенных, и она понятия не имела, который час. Подойдя к окну, Энн распахнула створки. Ну конечно, вот в чем дело! Она ведь никогда не спит с закрытым окном, а сегодня ей так хотелось спать, что она забыла открыть его. Оттого ей и приснился кошмар. Энн перегнулась через подоконник, подставляя тело прохладному ветру. В горле у нее пересохло, голова горела. Ночь стояла тихая, мягкая. Ей представился поток, бурный, с ледяной водой, а вслед за этим — стакан прохладного, освежающего питья.

Энн отступила от окна, и комната погрузилась во мрак.

А за окном было ясно и довольно светло. Можно было разглядеть даже детали пейзажа — поворот шоссе, деревья, резную ограду, а над всем этим — чистую глубину неба. Казалось, стоит только отвернуться от окна, и сразу ослепнешь. Энн снова ощутила леденящее прикосновение страха, по спине пробежал легкий озноб. И вдруг остатки сна улетучились, а озноб сменился жаром от внезапной мысли: почему, если уже так поздно, из-под ее двери пробивается свет? Неведомо почему, но вопрос этот вызвал у Энн приступ страха. А полоска света вдруг исчезла. Перед глазами Энн была абсолютная темнота.

Через несколько секунд свет под дверью снова затеплился. Замерев на месте, Энн принялась размеренно, монотонно считать. Добравшись до пяти сотен, остановилась и снова прислушалась. Снаружи не доносилось ни звука. Мертвая тишина обволакивала все вокруг. А Энн донимали два внутренних голоса. Один говорил: «Ну что за чепуха! Подумаешь, свет в коридоре — что тут особенного? Ты ведь даже не знаешь, который час». «Я могу это выяснить», — отвечал второй. «Ты не осмелишься, — возражал первый. — У тебя даже не хватает смелости зажечь свет и посмотреть, в чем дело. А что, если кто-то прячется в темноте специально, чтобы посмотреть, сделаешь ли ты что-нибудь?»

Энн снова пронзил страх, мучительный, отчаянный.

Ведь это правда — то, что говорит первый голос. У нее не хватает смелости. И вдруг с неистовой, пугающей уверенностью она осознала, что от того, как она будет сейчас действовать, зависит вся ее дальнейшая жизнь. Ей вспомнился Джим. Он-то не дал бы ее в обиду. Он уехал, оставив ее здесь, значит, был уверен, что в этом доме ей нечего опасаться. И тут Энн поняла, что думать о Джиме бесполезно, потому что он далеко. Ей придется полагаться только на себя. Она шагнула к двери и распахнула ее.

Коридор тонул в непроглядной тьме. Энн прислушалась: ни звука, ни шороха. Коридор оканчивался лестничной площадкой, от которой ступеньки вели на первый этаж.

Как была, босиком, Энн прошла на площадку и облокотилась о перила.

— Внизу, в холле, мерцал огонек. Интересно, он всю ночь горит? Возможно. Может быть, именно его она приняла за свет под своей дверью. А может, ей все это только померещилось. Может, она и сейчас еще спит… Энн вздрогнула всем телом и повернула назад, в черную тьму коридора.

Энн пришлось ощупью отыскивать дверь своей спальни. Жакет… она должна одеться. Девушка распахнула дверцы гардероба, огромного и пустого, словно сумрачный провал пещеры. И в этот момент растерянности и слепоты она вдруг вспомнила, что у нее было красное платье — темно-красное. Ее лучший наряд… Интересно, где оно сейчас? Доведется ли ей снова его надеть? А в следующую секунду ее пальцы судорожно сомкнулись на воротнике жакета. Поспешно расстегнув пуговицы, Энн закуталась — какой он теплый…

Только теперь она поняла, как ей было холодно. Только страх несет с собой такой леденящий холод. А Энн было очень страшно. Отойдя от гардероба, она вернулась к двери. А оттуда — снова по темному коридору к площадке.

Там девушка остановилась. Темнота — такое безопасное укрытие! У нее просто не хватит сил выйти из-под ее защиты на свет, спуститься вниз по лестнице в холл! Нет, она не сможет, не сможет! Одна мысль об этом наполняла трепетом ее тело, от нее перехватывало горло.

И вдруг Энн вспомнила о черной лестнице. Вот оно, спасительное решение! Ей только придется пройти по этому широкому, полному теней коридору в противоположную часть дома, и чем быстрее, тем лучше. Пока смелость не оставила ее, не улетучилась окончательно. Нет, ждать больше нельзя. Все очень просто, и совершенно нечего бояться… Энн повернулась; сердце гулко колотилось в груди. Коридор распахнул перед ней свою черную пасть.

Но с каждым шагом Энн чувствовала себя все спокойнее и спокойнее. В этом темном жакете ее невозможно заметить. Никто и не посмотрит в ее сторону. Черная лестница, прикрытая дверью, располагалась примерно во второй трети коридора. Иногда дверь оставляли распахнутой, особенно небрежная Мэтти. Если последней ходила по лестнице Томасина, дверь непременно оказывалась запертой.

Но теперь, скорее всего, она была открыта. Энн шагала через коридор, и тьма все сгущалась, так что ей приходилось держаться рукой за стену. Вот пальцы ее нашарили дверной косяк, а за ним — пустоту. Дверной проем заливал черный, непроглядный мрак.

Энн скользнула в темноту, закрыла за собой дверь и сделала глубокий вдох. Она только в этот момент осознала, насколько сильно боялась. Постояв минутку и собравшись с духом, Энн двинулась дальше.

Она шла, осторожно переставляя ноги. Ей помнилось, что лестница начиналась небольшой площадкой с раковиной и кранами. Ступеньки же располагались по другую сторону. Ей нужно быть очень осторожной. Один неверный шаг — и ее услышат. Вытянув вперед руку, Энн сделала шаг, второй, третий… потом еще два, и вдруг нога ее повисла над пустотой. Энн едва успела нащупать перила и вцепиться в них, чтобы не упасть. Крепко держась за поручень, Энн пошла вниз, не очень-то представляя, куда выведет ее эта лестница.

Добравшись до последней ступеньки, она снова зашарила в воздухе вытянутой рукой. Впереди была еще одна дверь, на сей раз закрытая. А за ней — новый коридор, такой же темный. Энн охватило отчаянное желание очутиться в своей комнате, в теплой постели. Но оно немедленно прошло. Впоследствии Энн не раз думала, что именно тогда судьба давала ей последний шанс отступить.

И она его отвергла. А потом у нее уже не было выбора.

Глава 18

Лилиан Фэнкорт сидела на диване в кабинете, прямая, как палка, с побелевшим лицом, и не отрываясь смотрела на сидящего напротив мужчину, весь вид которого свидетельствовал о невероятной самоуверенности.

— Ладно тебе, Лилиан, — небрежно говорил он, — из-за чего такой шум? Я ведь не съем ее!

Лицо Лилиан слегка прояснилось.

— Н-нет, конечно… — пролепетала она.

Мужчина рассмеялся.

— Можно подумать, я прошу тебя сделать нечто ужасное, дорогая.

— О, конечно нет, правда ведь?

— Разумеется. Помоги мне возвратить бедную заблудившуюся девочку ее ближайшим родственникам. Чем тебя так смущает моя просьба? Эта девчонка тебе абсолютно никто. Она не жена твоему племяннику и никогда ею не была.

Так что, если я заберу ее посреди ночи — что ж, новобрачная сбежала… Это бывает. Потом появится, заливаясь стыдливым румянцем… если вообще появится.

Лилиан взглянула на него со страхом и любопытством.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал.

— Нет, что значит «если вообще появится»?

— О, просто выражение такое.

— Но ты же не причинишь ей зла, правда?

Ее собеседник снова усмехнулся.

— Послушай, дорогая, у этой девушки полно денег. И если она исчезнет, все пойдет на Благотворительность, причем с большой буквы. Ты меня давно знаешь. Похож я на человека, который способен заняться благотворительностью?

— Н-нет… не похож. — Лилиан искоса глянула на него.

Любопытно встретиться с ним после… сколько же лет прошло? Пятнадцать? Нет, уже около двадцати. Но все было словно вчера. Мысли Лилиан устремились в прошлое. Он всегда был таким: властным, заносчивым. Едва ли она смогла бы это выдержать. А сейчас… Нет, им с Харриет лучше оставаться в стороне. И все же… все же…

Его голос ворвался в поток ее размышлений:

— Ну так в чем же дело, девочка моя?

Глава 19

Выйдя за дверь, Энн очутилась в задней части холла.

В глаза ей ударил свет, пугающе яркий после кромешного мрака, хотя источником света была всего лишь слабая лампочка над парадным входом. Справа Энн увидела дверь столовой, за ней — вход в ту комнату, где они сидели после обеда. Там же стоял письменный стол Лилиан. Из-под этой двери пробивалась полоска света. Вся похолодев, Энн услышала доносящиеся оттуда же два голоса. Девушка замерла прислушиваясь. Смутное бормотание не умолкало.

Внезапно один из голосов стал громче и ближе. В ужасе Энн отпрянула к двери столовой и нырнула внутрь. Дверь за собой она прикрыла, оставив лишь маленькую щелку, и застыла на месте. Сердце ее колотилось так сильно, что, казалось, кто угодно может слышать его стук и по нему отыскать ее.