Любовник Дождя - Джек Хиггинс

Около семи утра Ник отказался от бесплодных попыток уснуть, взял полотенце и отправился в ванную. Он четверть часа простоял под горячим душем, чтобы избавиться от чувства усталости, а потом ровно на полминуты включил холодную воду для возбуждения аппетита.

Он успел съесть полпорции яичницы с беконом, когда в буфет заглянул Джек Брэди. Ирландец уселся на стул напротив Ника и протянул ему листок бумаги.

— Хэнли из Отдела информации просил тебе передать. Это только что прислали из Лондона.

Ник бегло просмотрел документ и присвистнул.

— А наш Бруно, если копнуть, тот еще тип! Где Мэллори?

— Присутствует при вскрытии.

Ник отодвинул стул.

— В таком случае, будет лучше, если я немедленно отправлюсь в Институт судебной медицины. Ты со мной?

Брэди покачал головой.

— Нет. Я еще не связался с лечащим врачом миссис Филипс Мэллори велел мне подождать до завтрака. Сказал, что это не горит. Я приеду сразу же после беседы с врачом.

— Тогда до скорого! — бросил Ник и быстро вышел.

Морг находился на тылах Института судебной медицины, занимающего большое здание, украшенное витражами. Это уродливое детище поздней готики окружала специфическая тягостная атмосфера.

Джек Палмер, старший техник, сидевший в своем маленьком застекленном кабинетике в конце главного коридора, еще издали заметил Ника.

— Привет, старина! На будущее, постарайтесь устраивать свои убийства в более приемлемое время. А то вот уже два месяца, как у меня не было ни одного человеческого уикенда. Жена в ярости.

— От души тебе сочувствую, — усмехнулся Ник. — А где наше начальство?

— Пьет чай. Однако я не думаю, что тебя угостят.

Ник открыл дверь по противоположной стороне коридора и вошел в выложенный белым кафелем холл, ведущий в зал заседаний. Мэллори уже был там; он сидел за низеньким деревянным столиком, занятый разговором с инспектором Генри Уэйдом и патологоанатомом Стивеном Мюррэем.

Профессор Мюррэй, высокий худощавый шотландец, был с Ником в приятельских отношениях и теперь в знак приветствия хлопнул его по плечу.

— Даже в восьмом часу утра ты выглядишь бодрым и свежим, как будто сошел с плаката, рекламирующего средство от похмельного синдрома. Что стряслось?

— Ничего страшного, — откликнулся Ник. — Пару дней отдыха — и я снова буду в форме. — Потом он обратился к Мэллори: — Я только что получил информацию о Фолкнере.

— Есть что-нибудь достойное внимания?

— Думаю, да, господин инспектор. Гарри Мидоус не ошибся в своих подозрениях. Фолкнер действительно побывал за решеткой. Дважды его присуждали к штрафу за драку, а два года назад он устроил настоящее побоище на какой-то богемной вечеринке в Челси.

— Были пострадавшие?

— Его менеджер: три сломанных ребра и сотрясение мозга. Фолкнер в совершенстве владеет каратэ, и, если теряет контроль, это может иметь самые тяжелые последствия.

— Он был осужден?

— Да. Получил шесть месяцев, которые отсидел от звонка до звонка. Он избил охранника, и за это его лишили права на досрочное освобождение.

— А впоследствии на него поступали жалобы?

— Нет. Но, сидя в тюрьме, он подвергся психиатрической экспертизе, в результате которой было составлено медицинское заключение. Надеюсь получить его с минуты на минуту.

Мэллори нетерпеливо передернул плечами.

— Хорошо, мы обсудим это позже. — Он повернулся к Мюррэю. — Что скажете, профессор? Это опять работа Дождевого Любовника?

— Делать подобные заключения не в моей компетенции, инспектор. Но если вас интересует, имеются ли различия между этим убийством и остальными, то, да, имеются. Ну, а выводы — это уже ваше дело.

— Хорошо. Говорите.

Мюррэй закурил и принялся мерить шагами комнату.

— Я начну со сходства. Как и во всех предыдущих случаях, шейные позвонки были сломаны вследствие сильного удара, нанесенного каким-то узким тупым предметом.

— Или ребром ладони, — заметил Ник.

— Ты имеешь в виду прием каратэ, — усмехнулся Мюррэй. — Да, это возможно. Однако ты стараешься подогнать факты под свои предположения, а для профессионала это непростительная ошибка.

— А что еще сходного вы нашли, профессор? — спросил Мэллори, явно раздраженный вмешательством Ника.

— Обстоятельства, при которых было совершено преступление. То есть время, место, погода. Поздний час, пустынная улица, дождь.

— А в чем отличие? — спросил Генри Уэйд.

— Свежий синяк на шее жертвы и еще один, на правой щеке: как если бы ее сперва пытались душить, а потом ударили, возможно, кулаком. Но удар, повлекший за собой смерть, последовал позже. А теперь самое существенное. В случаях предыдущих убийств отсутствовали какие бы то ни было признаки насилия, исключая, конечно, смертельный удар. Он был нанесен быстро, с большой силой,точно и абсолютно неожиданно.

— То есть Грэйс Паккард знала, что ее ждет? — спросил Мэллори.

— Вовсе нет, — возразил Генри Уэйд. — Просто если бы нападение было совершено не известным ей человеком, имелись бы следы сопротивления со стороны жертвы — ну, хотя бы частицы кожи у нее под ногтями. А мы ничего такого не обнаружили.

— Тогда выходит, что она позволила себя избить, — констатировал Мэллори. — А это значит, что хорошо знала убийцу.

— Я не понимаю, на основании чего вы делаете подобный вывод? — Ник не смог удержаться от того, чтобы указать на явную, по его мнению, ошибку. — Ведь Грэйс Паккард была уличной проституткой. Почему бы ей не пойти с потенциальным клиентом?

В голосе Мэллори появилось раздражение.

— Значит, по-вашему, она стояла бы спокойно, позволяя себя душить и бить по лицу? Пошевелите мозгами, сержант! Ведь совершенно ясно, что она позволила избить себя кому-то хорошо знакомому, позволила, потому что привыкла к такому обращению с его стороны и даже считала это допустимым!

— Тут вы правы, инспектор, — кивнул Генри Уэйд. — Все мы знаем, в какой зависимости находится проститутка от своего сутенера. Здесь побои обычное дело, особенно, когда он подозревает, что девушка утаила часть полученных денег. Мне кажется, ответ надлежит искать, скорее, у психиатра.

— Весьма вероятно, — согласился Ник.

— И вы забыли еще об одном важном обстоятельстве, — добавил Уэйд. — После каждого убийства Дождевой Любовник забирал у жертвы что-нибудь на память. Часть одежды или какую-нибудь интимную мелочь. А в этот раз ничего подобного.

— Что еще, сержант? — спросил Мэллори, заметив движение Ника.

— В сумочке Грэйс Паккард были деньги?

— Два или три фунта банкнотами и немного мелочи.

— Фолкнер сказал, что дал ей десятифунтовую купюру.

— Неужели, сержант? — ядовито усмехнулся Мэллори. — Так, может, вы расскажете нам, что с ней сталось?

— Понятия не имею, — вздохнул Ник. — Значит, мы возвращаемся к Гарольду Филипсу?

— Да. Я думаю, теперь самое время. Можете взять с собой детектива Брэди.

— А как быть с Фолкнером, господин инспектор?

— Бога ради, сержант, это превращается у вас в навязчивую идею!

Атмосфера опасно накалилась, и Мюррэй поспешил разрядить напряжение.

— Все это очень интересно, господа, однако вы не дали мне закончить. Я не знаю, пригодится ли вам подобная информация, но перед самой смертью Грэйс Паккард имела интимные сношения.

Мэллори нахмурился.

— Изнасилование?

— Отнюдь. Определенные факты указывают, что половой акт был совершен прямо на улице, у стены, и с согласия убитой. Впрочем, нельзя утверждать, что ее не вынудили к тому угрозами.

Мэллори встал.

— Это еще один гвоздь в крышку его гроба. Отправляйтесь к Филипсу, сержант, и захватите одежду, которая была на нем вчера вечером. Я жду вас через полчаса.

Иногда можно и поспорить, однако следует знать, когда нужно выполнять приказ.

Ник молча вышел.

У здания ратуши он встретил Брэди, как раз спускавшегося с крыльца.

— Что еще приключилось? У тебя такой вид, словно ты угодил из огня да в полымя.

— Мы должны немедленно арестовать Гарольда Филипса. Мэллори считает, что убийца — он.

Брэди недоверчиво хмыкнул.

— Этот хлюпик — Дождевой Любовник?

— Послушай, Джек, вполне возможно, что Дождевой Любовник не имеет никакого отношения к убийству Грэйс Паккард. Я объясню тебе все по дороге.

— Вы опять погрызлись с Мэллори? — спросил Брэди, когда они уселись в машину Ника.

— Не совсем. Просто Мэллори подозревает Филипса, а у меня на этот счет иное мнение. И только.

— А как обстоит дело с Фолкнером?

— Это другая сторона медали. Мэллори смотрит на него в точности, как я на Гарольда.

— Он может и передумать, — сказал Брэди. — Я как раз прочел рапорт Джо Дуайра, дежурного полицейского, который обнаружил труп. Его хорошо отделали.

— И как он? — спросил Ник, включая зажигание.