Как Димка за права человека боролся - Дмитрий Суслин

Мама встала и вышла на кухню.

14 Еще один телефонный разговор

– Он придет к нам завтра? – спросил я.

Дима кивнул, а затем добавил:

– А может и не придет.

– Он может забыть, – сказал я, – надо будет ему позвонить и напомнить. Ты вбей его номер на свой мобильный.

И весь следующий день мы ждали, что папа позвонит и скажет, когда он придет. Гулять мы не ходили. К тому же нам мама строго-настрого запретила выходить на улицу в наказание за наш великий поход за справедливостью, как она его назвала. Но мы и сами не хотели, потому что ждали папу.

Но он не пришел и не позвонил, а когда Дима попытался ему позвонить на мобильный, то не смог так же, как у соседа дяди Васи.

Мы прождали до вечера, но никто не позвонил и не пришел.

– Он сегодня не смог, – сказал мне Дима. – Может быть завтра?

– Да, – заверил я его, – завтра он обязательно придет. Вот увидишь.

Но и на второй и на третий день наш отец не пришел и тоже не позвонил.

Зато был другой звонок. Он был вечером, когда мамы дома еще не было. Она как всегда задерживалась на работе с отчетом. Я как раз был около телефонного аппарата, когда он позвонил.

– Алло? – спросил я, подняв трубку.

– Это Дима? – спросил мужской голос.

– Нет, это не Дима, это Леша, – сказал я.

– Ах, Леша? Здравствуй, Леша.

– Здравствуйте.

В трубке некоторое время была тишина.

– Алло? – спросил я.

– Да-да, – ответил голос. – А мама твоя дома?

– Мамы нет. Она еще на работе.

– Вот значит как? А ты меня не узнал?

– Нет, – ответил я. – Не узнал.

– А я, получается, что твой дед. Юра.

– Дед? – я был очень удивлен и не знал, что говорить дальше.

Дима услышал мой разговор и тут же подскочил ко мне и включил кнопку громкой связи. Теперь и ему было все слышно.

– Ну, раз я отец твоего папы, то получается, что я твой дед и твоего брата тоже. А вы мои внуки. Дмитрий и Алексей.

Мы с Димкой ошарашено посмотрели друг на друга.

– Ваш визит был для нас очень неожидан, – после небольшой паузы заговорил дедушка. – Так получилось, что мы даже толком и не познакомились. И встреча наша была не очень теплой. Ты согласен, Леша?

– Не знаю, – пробормотал я.

– Да, в жизни иногда случается, что люди не знают друг друга, а должны бы. Да. Как бы это сказать? Как поживает ваша мама?

– Хорошо, – сказал я.

– Да, вот значит как. А как вы поживаете?

– Мы тоже хорошо.

– И в школу ходите?

– Да. Конечно. Только сейчас каникулы и уроков нет. До пятнадцатого числа.

– Каникулы хорошо. Каникулы это здорово. Учитесь вы конечно хорошо?

– Да, – соврал я. – Хорошо. Мы с братом хорошо учимся.

– Брат тебя не обижает?

– Нет. Он меня любит.

– А ты?

– А я его. Кого же мне еще любить, кроме мамы и брата? У нас больше никого нет, кроме друг друга.

В трубке опять стало тихо.

– Аллё, – сказал я.

– Да-да, я здесь. Я здесь. Просто задумался на минутку, отвлекся. Ты уж меня старика прости. А что, Игорь вам так и не звонил?

Мы с Димой опять переглянулись. Это что же? Он знает, что мы ждем звонка от папы?

– Нет, – ответил я быстро. – Не звонил.

– Жаль. Очень жаль. Я с ним вчера обсуждал этот вопрос, – сказал дед Юра, – я думаю, что он с вами встретится. Он согласился, что должен с вами увидеться.

Я увидел, как на лице у брата расплылась счастливая улыбка, и почувствовал, как мои губы тоже разъехались до ушей.

– Вы меня слышите?

– Да! – закричали мы с братом.

– Вот и славно. Я это и хотел сказать. В общем, мне кое-что пришлось обдумать, заново переоценить жизнь. Что-то в ней явно было не так. Не все до конца. Ладно, это наверно вам неинтересно.

– Интересно! – закричали мы хором.

– Думаю, что я с вами тоже познакомлюсь поближе, – у деда голос явно повеселел. – Тогда, пока, Коржики младшие!

– Пока! – закричали мы.

Потом мы очень долго ничего не говорили друг другу, а просто смотрели и улыбались. А потом мы стали бороться и свалились на пол. Затем мы стали играть в баскетбол, и когда пришла мама, мы устроили ей большую шумную встречу.

– Что это вы такие счастливые? – мама, когда видит нас веселыми, всегда тоже становится веселой и счастливой.

– Нам дедушка Юра звонил, – тут же сообщил я, – и сказал, что папа с нами встретится.

Лицо у мамы сразу же перестало быть веселым и наполнилось тревогой.

– Вот как?

– Да, вот так.

– Ну что ж, поглядим.

Больше она ничего не сказала. И мы даже об этом в этот день и не говорили. Просто делали вид, что у нас самый обычный день, как и раньше. После ужина мама села за компьютер, а Димка схватил свою тетрадь с правами человека, а я залез в коробку с игрушками, и каждый занялся делом.

И вдруг опять зазвонил телефон. Я бросился к нему, уверенный, что это уже точно звонит наш папа.

– Алло? – закричал я.

– С кем я говорю? – услышал я в трубке строгий женский голос.

– Со мной, – ответил я. – Я Леша.

– А мне нужна твоя мать. Дай ей трубку.

Вот теперь я узнал голос. Это была моя бабушка. Которая Ирина. Я молча передал трубку маме. Она заговорила, и голос у нее стал сразу какой-то чужой и недобрый:

– Алло? Да, это я. Здравствуйте, Ирина Николаевна.

Димка за маминой спиной знаками стал спрашивать меня, кто это звонит, и я ему показал руками башню на голове, и он сразу догадался и скорчил рожу. Я в ответ скорчил рожу ему. Мама увидела, как мы корчим рожи, и погрозила нам пальцем, а потом вдруг улыбнулась, но затем опять стала строгой и чужой.

– Вы знаете, эта совершенно не моя инициатива, – в то же время говорила она. – Я сама в полной неожиданности оттого, что случилось, и удивлена не меньше вас. Никто не ожидал, что это произойдет так рано. Да это очень многое меняет. Я не знаю, что делать. Одно я скажу точно, что ничего запрещать своим сыновьям я не собираюсь. Они вправе делать то, что делают, и они это знают.

Она еще что-то такое умное и непонятное говорила, затем молчала, потому что слушала, что ей говорит бабушка, лицо ее при этом кривилось, а губы сжимались. А когда она положила трубку, то даже не попрощалась. Такого с ней никогда не бывает. После этого она села за компьютер и продолжила работать. А мне играть уже расхотелось. Я подсел к Димке и стал смотреть, как он переписывает в свою тетрадь статьи о правах ребенка.

– Ложитесь спать, – не поворачивая головы, сказала мама.

Спорить с ней, как обычно мы это делали, нам не хотелось, и мы отправились в кровать. Перед сном мы немножко с братом поборолись в кровати, повозились, сыграли два раза в дурака, при чем оба раза я выиграл, затем пришла мама выключила нам свет и сказала, что если мы сейчас же не заснем, то еще три дня не выйдем из дома.

– Это нарушение прав человека, – пискнул я. – Каждый человек имеет право на свободу.

– Еще одно слово и я лишу вас всех прав, – сказала мама.

– А мы тогда прикуем себя к стене дома цепью, тогда ты посмотришь, – пригрозил я.

Мама засмеялась:

– Я сама вам эту цепь завтра принесу с работы, изверги!

Она поцеловала нас и опять стала работать. Мы замолчали и стали слушать, как стучат клавиши компьютера. Пот этот стук я и заснул.

15 Самый необычный день

Следующий день начался обыкновенно. Мы проснулись, мамы уже не было, и мы наверно целый час с Димкой валялись в кровати и ничем не занимались, просто болтали о разных вещах. За час можно много о чем поговорить. Вспомнить школу и школьных друзей, игры и прошлое лето, которое мы провели в доме отдыха «Чайка», обсудить последний фильм про пиратов Карибского моря, полистать энциклопедию «Обо всем на свете» и многое другое. Иначе для чего тогда каникулы, как не отоспаться и не отлежаться? В общем, мы валялись, пока у нас бока не заболели.

Потом позвонила мама. Дима взял трубку, но разговаривал с ней недолго, только сообщил, что мы еще не завтракали, и что мы еще вообще не вставали и только что проснулись и играем. Потом он передал мне привет и сказал, что мама нас целует, и прекратил разговор.

Настроение у меня и брата было очень даже хорошее, мы встали и пошли умываться. Стали умываться и так развеселились, что стали брызгать друг друга водой и вымокли до нитки, пришлось нам даже переодеться в сухое белье. Так что веселые мы пошли на кухню, и я занялся завтраком. Димка не очень любит возиться с продуктами, а я люблю готовить, но только чтобы он был рядом со мной, а то одному скучно. В общем, я приготовил завтрак, хотя, приготовил, это конечно громко сказано. Но батон и сыр я нарезал, сделал бутерброды и нагрел их в микроволновке, так что сыр расплавился, а хлеб поджарился, мы с Димкой это обожаем. Пока наши сырные тосты готовились, я сделал кофе с молоком и пожарил яичницу. Короче, завтрак отличный. А овсяную кашу, которую мама сварила утром перед уходом, я не заметил. Да и не любим мы ее.