Блондинка с пистолетом - Владимир Колычев

Тимофей появился лишь вечером. И он был не один. Вместе с ним на борт поднялся слегка располневший, но по-военному подтянутый мужчина лет тридцати пяти. Черные как смоль волосы, римский нос, стильная бородка-эспаньолка. Одет он был, как английский охотник на сафари. Рубашка и шорты цвета «милитари», пробковый шлем. В дополнение ко всему в руке у него дымилась трубка. Глаза смотрят на мир сквозь лукаво-добродушный прищур, на губах голливудская улыбка.

Мужчина обладал определенным природным или приобретенным магнетизмом. На Ларису он произвел благоприятное впечатление, но не более того. Зато Лизка смотрела на него во все глаза. Лишь бы только она в него не влюбилась... Народная примета – если Лизка влюбляется, ее избранник оказывается козлом. Шутка. Но в каждой шутке есть что-то от лукавого...

Тимофей был чем-то озабочен, но бодрился.

– Леди, встречайте джентльменов! – широко улыбнулся он и показал на своего спутника: – Знакомьтесь, мистер Обручев...

– Можно просто Виктор, – поправил его тот.

Это называлось «скромное обаяния буржуазии». Но было видно, что Виктор не из тех людей, которым грозит смерть от скромности. А вот к буржуазии он, похоже, имел если не прямое, то очень близкое отношение. Лизка это поняла. Поэтому про Тимофея уже и думать забыла.

– Мисс, вы готовы к путешествию? – спросил Тимофей.

Было видно, что игра на публику стоила ему определенных усилий. Чем-то он явно озадачен, если не удручен.

– Если готовы, можно отплывать... Ах да, плавает понятно что понятно в чем... Будем отходить!

– Отходят ко сну или на тот свет... – усмехнулся Виктор.

Тимофей как-то странно посмотрел на него. И снова набросил на лицо пластилиновую улыбку.

– Короче, отдать швартовы! – приказал он.

– Погоди, ты же собирался оставить команду на берегу. Яхта у тебя большая, но все равно, меньше народу, больше кислороду...

– Вообще-то кислороду на всех хватит, – нахмурил брови Тимофей. – Но как скажешь...

– Как ты скажешь! – сверкнул металлокерамикой Виктор.

Видимо, решение оставить матросов на берегу исходило от него. Но исполнить его должен был Тимофей. Он как бы хозяин этой яхты. Как бы... Кто же такой этот Виктор? Откуда он взялся и что собой представляет? Его появление на судне добавило интриги.

Матросы Юра и Дима не скрывали своего разочарования. Им явно хотелось пройтись по морю в обществе очаровательных девушек. Но фишка легла не в их пользу...

Яхта отшвартовалась от причала, взяла курс на открытое море. Тимофей стоял за штурвалом и сосредоточенно о чем-то думал.

– Тимофей, назначаешься капитаном! – вроде бы в шутку, но в то же время и всерьез распорядился Виктор.

– Так точно! – ухмыльнулся тот. – А ты назначаешься матросом. Будешь драить палубу и варить щи!

– А это без проблем! – ничуть не расстроился гость. Сначала он просто обволок Лизку соблазняющим взглядом, затем положил руку ей на талию и привлек ее к себе. И он сумел подать это так естественно, как будто по-другому просто и не могло быть. Лизка и не думала сопротивляться.

– Я буду драить палубу, – на ушко шепнул он ей. – А ты – варить щи!

– Легко! – млея от удовольствия, согласилась она.

– А как насчет палубы?

Виктор пошел дальше и попытался переложить и остальную часть своих обязанностей. Но Лизка не такая уж и простушка, как могло показаться.

– Ну нет, палубу драить будешь ты, – обворожительно улыбнулась она. – Швабра-то у тебя, а у меня только палуба...

Отговорка пошлая, но забавная. Во всяком случае, Виктору она понравилась. Взгляд его замаслился.

– Можно начинать прямо сейчас? – никого не стесняясь, развязно спросил он.

– Зачем? У меня палуба чистая. Так что пусть твоя швабра отдыхает...

Лизка говорила «нет», но всем своим видом показывала, что запросто может сказать «да». Главное, не торопить события.

– А куда мы вообще плывем? – спросила она.

– В Сочи, – безмятежно сообщил он.

– А не далеко?

– Километров триста. А что, небо чистое, волны нет. Скорость тридцать узлов. Завтра к утру будем...

– Ну нет, на ночь мы бросим якорь, – покачал головой Тимофей.

– Значит, будем завтра к вечеру. Бросим швартовы и отправимся в ресторан. Ты хочешь в ресторан? – спросил Виктор у Лизки.

– Только если там есть стриптиз-шоу! Так веселее!

– Будет тебе шоу!

– И тебе тоже! – развеселилась Лизка. – Если очень попросишь!

– Уже прошу!

– Плохо просишь. И шоу будет не очень...

Лизка была в своем фирменном купальнике. В нем и отправилась загорать на нос яхты. Постелила на палубу полотенце, сняла с себя лифчик и легла, подставляя спину под слабеющие лучи заходящего солнца. Виктор тоже разделся и бросил якорь рядом с ней.

– Шоу началось, – усмехнулся Тимофей. – Скоро и трусики полетят за борт...

– А почему нет? Или твой друг не может хорошо просить?

– Может, – раздраженно кивнул он. – И хорошо может просить, и плохо...

– Ты чем-то расстроен?

– Я?! Расстроен?! А что, заметно? – он удивленно посмотрел на нее.

– Заметно. Как заметно и то, что тебе не очень нравится общество этого Виктора. Он сам навязался или его кто-то навязал?

– Разве мне можно кого-то навязать? – нервно усмехнулся Тимофей.

– Значит, сам навязался?

– Лариса, я не понял, это что, допрос?

– Допрос?! С чего ты взял, что это допрос?

– Ну ты же... – начал он и запнулся.

– Чего остановился? Давай, договаривай, – потребовала она.

Но Тимофей упорно молчал. И Лариса догадалась почему.

– Откуда ты узнал, что я служу в милиции? – ошарашила она его.

– Ты?! Служишь в милиции?! – фальшиво удивился он.

– Только не говори, что ты этого не знаешь. Ты наводил обо мне справки?

– А-а, да, наводил, – растерянно кивнул он. – Ну и что здесь такого, что ты служишь в милиции?

– В том-то и дело, что ничего. Но ты так нервничаешь, что мне в самую пору собирать вещи. Можешь высадить меня в ближайшем порту.

– Ларис, ну ты чего? – взбудораженно посмотрел на нее Тимофей. – Зачем эти демарши? Мне абсолютно все равно, кем ты работаешь...

Все это слова. На самом же деле его, конечно же, напрягала ее профессия. В истории с его отцом далеко не все гладко, а тут она со своим любопытством, сует нос не в свои дела...

– Да, я нервничаю, – продолжал оправдываться он. – Но совсем по другому поводу. Отец в больнице, а я здесь. Операция прошла успешно, но мало ли что. Печень попросту может не прижиться...

– Тем более ты должен быть с отцом. А ты здесь. Мы что, в самом деле плывем в Сочи?

– Да.

– Но ты же этого не хочешь?

– Нет... То есть хочу... Да, я этого хочу...

– А может, Виктор этого хочет?

– Ну, само собой, ему это интересно. Всякому мужчине приятно путешествовать в обществе прекрасных дам. Хорошо, что Лиза с нами...

– Когда ты планируешь вернуться?

– Дня через три-четыре. А разве это плохо? С провизией и питьевой водой все в порядке, есть ром, виски, мартини. Можно хоть целую неделю на берег не сходить...

– А как же твой отец?

Лариса терзала Тимофея неспроста. Она следила за его реакцией. И все больше убеждалась, что в этой истории с морским круизом далеко не все чисто.

– Ну, у меня же есть спутниковая связь, я в любое время могу справиться о его здоровье, – кусая губы, пояснил он. – Да и вернуться можно в любой момент...

– Вернуться куда?

– Ну, в пансионат...

– К отцу?

– Ну да.

– Так он же у тебя в Москве.

– Конечно, в Москве. – Тимофей понял, что попал впросак, и лихорадочно изобретал выход из тупикового положения. – Но в десяти километрах от пансионата аэропорт...

– Разве оттуда можно вылететь в Москву? – добивала его Лариса. – Разве этот аэропорт не местного значения?

Тимофей так крепко сжимал штурвал, что побелели костяшки пальцев.

– Местного. Если у тебя нет персонального самолета...

– А у тебя есть персональный самолет? Ты мне ничего про это не говорил...

– Я... Я мог бы сказать тебе про этот самолет, но ты бы могла принять меня за хвастуна...

– Значит, ты в любой момент можешь вылететь в Москву к своему отцу...

– Да, конечно... Главное, добраться до аэропорта...

– Так зачем мы плывем в Сочи? Давай просто выйдем в море, бросим якорь, а если вдруг что, сразу вернемся на базу... Или Виктор будет возражать?

– При чем здесь Виктор?

Он волновался, как человек, которому приходится врать вопреки своей совести.

Вранье давалось ему нелегко, но Лариса понимала, что правды от него она не дождется. Врет он плохо, путается в своих показаниях, возможно, он это понимает. И даже если она сейчас напрямую уличит его во лжи, он будет продолжать гнуть свою линию.

Тимофей врал и тем самым все больше утверждал ее во мнении, что в пансионате творится что-то неладное. Она лишь слегка приоткрыла завесу и, хотя ничего за ней не увидела, уже лишила махинаторов покоя. Они понимают, с кем имеют дело, поэтому принимают контрмеры.