За пригоршню баксов - Владимир Гриньков

Он хотел встать с кровати, но наручники его не пускали.

– Давай договариваться! – с пьяным жаром предложил Юшкин. – Я знаю, где взять эти деньги!

Понизил голос, будто боялся, что их могут подслушать.

– И совсем недалеко! Сядем в электричку, махнем в Москву! Это я один не мог ничего сделать! А вдвоем… Да у тебя еще пистолет… мы придем и возьмем эти деньги!

– Заткнись! – посоветовал парень. – Пока я из тебя не сделал отбивную.

* * *

Костюков докладывал о результатах своей поездки.

– Пасут твоего Марецкого, Толик, – сообщил он Китайгородцеву. – Двое на черной «Тойоте». Месяц назад объехали всю округу, интересовались Марецким и его предками. Сами они из Москвы. Ни разу никому толком не представились, только однажды назвались телевизионщиками.

– В чем их интерес?

– Не знаю, Толик, – честно признался Костюков. – Вот никто – ты понимаешь? – никто не смог вспомнить ни одного конкретного вопроса. Все как-то в общем, но непременно – с выходом на Марецкого. Вроде как спрашивали про Тишковых, а подразумевали твоего композитора.

– Версии? – подал голос до сих пор молчавший Хамза.

И воцарилась пауза. Версий не было. Не от чего отталкиваться.

– Готовят Марецкому бяку? – неуверенно высказал предположение Костюков.

– Тогда зачем им по сельским кладбищам шастать? – пожал плечами Хамза.

Хорошего начальника всегда отличает способность поставить перед подчиненными вопрос так, что ответ подразумевается сам собой.

– Они хотят перебросить мостик в прошлое, – сказал Китайгородцев. – То есть Марецкий интересует их не сам по себе, а как наследник рода Тишковых.

«Наследник» – это было хорошее слово. От него уже можно было отталкиваться.

– Вот! – удовлетворенно сказал Хамза. – Наследственные дела! Очень даже возможно. Обратите внимание: до недавних пор Марецкий и знать не знал, что он – потомок графского рода. И никто ни Марецким, ни его предками не интересовался. Но вот тайна его благородного происхождения раскрыта. Он нанимает себе телохранителя. С чем это связано? А с тем, что Марецкий – наследник. Может, ему там что-то причитается. Сам он ничего не говорит. Но направление, я думаю, мы выбрали верное. Давай, Китайгородцев, свои предложения. Все-таки это твой подопечный.

– Надо без особого шума, не ставя пока Марецкого в известность, по его родне пройтись. Выслушать их рассказы друг о друге, о застарелых обидах. У каждой семьи есть свой скелет в шкафу. Начать, пожалуй, стоит с самых дальних родственников…

– А почему бы не с его сестры?

– Она умерла, – сказал Китайгородцев.

– Как – умерла? – опешил Хамза. – Когда?

– Я не знаю. Марецкий мне сказал…

– Толик, я своими глазами читал объективку на Марецкого. Сестра его жива-здорова, живет в Москве, у нее еще свой магазин дорогой одежды на Кутузовском.

* * *

В принадлежащем Инне Марецкой магазине женское нижнее белье стоило тысячу двести долларов, простенькое, на взгляд Китайгородцева, платьице – четырнадцать тысяч, а кружевной платочек размером со школьную промокашку – сто семьдесят пять. Китайгородцев осмотрел платочек с сомнением, присущим людям, которым такие вещи не доведется покупать никогда.

– Вас ждут, – сказала ему девушка, вынырнувшая откуда-то из-за увешанных тысячедолларовыми тряпками стоек.

Через недлинный коридор она проводила Китайгородцева в крохотную приемную и открыла дверь кабинета.

В кабинете не было никого, кроме высокой женщины в безупречном деловом костюме. Не очень-то она была похожа на Игоря Марецкого, но сестру своего подопечного Китайгородцев признал в ней сразу.

– Здравствуйте, – сказал ей Китайгородцев. – Рад вас видеть.

Эту фразу он произнес почти непроизвольно. Потому что хотел сказать ей, что очень рад видеть живой и здоровой, ведь с подачи Марецкого до недавних пор числил ее среди тех, кого с нами уж нет.

– Здравствуйте, – ответила она с сухостью, устанавливая дистанцию между собой и собеседником. – Присаживайтесь, пожалуйста. Чай? Кофе?

– Нет, спасибо.

Она смотрела выжидательно.

– Я работаю в охранном агентстве «Барбакан», – сказал Китайгородцев. – Недавно ваш брат, Игорь Александрович Марецкий, обратился к нам с просьбой предоставить ему телохранителя.

Китайгородцев смотрел ей прямо в глаза, отслеживая реакцию, и видел, как что-то в ее взгляде промелькнуло. Неужели сердилась?

– Я сразу хочу попросить вас вот о чем, – сказал Китайгородцев. – Этот разговор должен остаться между нами. Игорь Александрович, по крайней мере, в ближайшее время, не должен о нем узнать.

– Почему? – быстро спросила Марецкая.

Тон женщины, привыкшей вести разговоры, все фразы в которых формулируются предельно четко.

– Он наш клиент. Мы не имеем права его нервировать и заставлять волноваться по пустякам. Сейчас мы проводим специальные мероприятия. Пытаемся внести ясность в некоторые вопросы. Вполне возможно, что тревога окажется ложной.

– О какой тревоге вы говорите?

Марецкая чуть склонила голову набок и смотрела внимательно. Точно, сердилась. Но до чего же хороша! Красота патрициев.

– Когда мы принимаем на себя обязанность кого-то охранять, то не только непосредственно оберегаем его от неприятностей, но и отслеживаем всё, что вокруг него происходит. Ваш брат – не исключение. И когда мы коснулись его окружения, открылись обстоятельства, которые нас насторожили. Вы ведь знаете, что вы и ваш брат принадлежите к старинному роду Тишковых?

Пауза. Но ведь Марецкий не мог ей этого не сказать.

– Допустим, – сказала женщина.

Длинные тонкие пальцы рук замкнула в замок. И прищурилась. Что-то держало ее в напряжении.

– Кого-то эта история очень интересует. Мы обнаружили людей, которые исподволь, за спиной вашего брата собирают о нем информацию.

– Неужели? – взметнула она брови.

– Да, – подтвердил Китайгородцев.

– Вот теперь, пожалуйста, поподробнее.

– Есть места, которые ваш брат в последнее время посещает достаточно часто. Он бывает там, где когда-то жили Тишковы. Мы установили, что там же побывали люди, проявлявшие интерес к истории рода Тишковых и вашему брату. Они наводили справки.

– Ну и что?

– Информацию обычно собирают для того, чтобы потом ее использовать, – поделился своими жизненными наблюдениями Китайгородцев. – И очень часто используют в неблаговидных целях.

– Хорошо. Дальше.

– Это пока все, что у нас есть.

– Не густо.

– Работа только началась, – пожал плечами Китайгородцев. – Все еще впереди.

– Что собираетесь предпринять?

– Нам надо установить личности людей, которые крутятся вокруг вашего брата.

Сестра Марецкого покусывала губы. Кажется, пребывала в нерешительности. Уж вот этого Китайгородцев от нее никак не ожидал. Она производила впечатление человека властного и волевого.

– Это мои люди.

– Что, простите? – не поверил своим ушам Китайгородцев.

– Это мои люди, – повторила женщина. – Я отправила их, чтобы они навели справки. Не посвящая Игоря во все эти дела.

Говорила она почти с досадой. Похоже, ей не нравилось то, что приходится посвящать посторонних в подробности происходящего. Не могла и предположить, что кто-то выйдет на ее людей. А теперь пришлось раскрыться.

– Вы заставили нас поволноваться, – сообщил Китайгородцев с мягкой улыбкой, чтобы его слова не прозвучали как упрек.

– Я не думала, что вы на них выйдете. Хотя, если разобраться, это говорит о классе вашей работы.

– Спасибо.

– Это не комплимент. – мимолетная улыбка скользнула по лицу женщины. – Всего лишь констатация факта.

Она улыбнулась впервые за время разговора. Лед начал таять.

– Если не секрет: что вы хотели узнать? – спросил Китайгородцев.

И снова пауза в разговоре. Каждый раз женщине приходилось думать, что она может сказать собеседнику, а о чем лучше промолчать.

– Игорь – натура увлекающаяся, – сказала она. – Ему сообщили о его дворянском происхождении, показали какие-то бумаги, а он сразу поверил. Носится с этим генеалогическим древом как с писаной торбой. Это у него теперь любимая игрушка.

Достала из ящика стола лист бумаги, положила перед Китайгородцевым. Знакомый документ. Генеалогическое древо рода Тишковых – Марецких. Ксерокопия.

– И вот эта фитюлька совершенно лишила его спокойствия.

Кажется, Инна Александровна Марецкая не разделяла восторгов своего брата.

– Вам не верится в то, что все это правда? – уточнил Китайгородцев.

– Да.

– И поэтому вы решили послать своих людей, чтобы они навели справки об истории рода Тишковых?

– Да. Это фальшивка, – женщина указала на схему, – которую неизвестно с какими целями подсунули моему брату. Какая-то возня вокруг него. Что-то очень нехорошее. Вот этого, – ткнула пальцем в лист, – просто не может быть. Сначала я думала – на Игоре кто-то элементарно погрел руки. Составил фальшивую схему, доказывающую его родство с носителями графского титула, заработал на этом деньги. Я попросила Игоря свести меня с архивариусом, с тем, кто составил схему. Я хотела просто с ним поговорить. Не получилось.