Венецианский соблазн - Вероника Франко

курить?

– Я дал работнику на рецепшен двадцатку. Так что, мне можно.

– А мне?

– Не замечал раньше за тобой такой привычки, – пожимает плечами мужчина, подвигая мне пачку.

– Я бросила пару лет назад.

– Ясно.

Джеймс – не самый разговорчивый человек. Он совершенно не испытывает неловкости от молчания. Возможно, это издержки профессии. Номер освещает только торшер с плотным тёмно-зелёным абажуром, отчего комната погружена в полумрак. На фоне драпированных тканью стен и антикварной мебели в венецианском стиле этот загадочный мужчина смотрится очень волнующе и притягательно. Мы знакомы вот уже больше трёх месяцев, но я по-прежнему ничего не знаю о нём. И это будоражит моё воображение, заставляет думать о Джеймсе с каждым днём всё больше. В памяти всплывает наш поцелуй на одной из тренировок. Интересно, почему Тейлор остановился тогда? Почему ни разу не попытался снова меня поцеловать? Я точно знаю, что нравлюсь ему, хоть англичанин умело скрывает свои эмоции. Между нами определенно есть притяжение. А нестандартная ситуация, в которой мы оказались только обостряет желание. Хотя, если подумать, это для меня ситуация нестандартная. Для него же – обычная работа. Чтобы отогнать от себя лишние мысли, решаю рассказать свой план:

– Я знаю, как попасть в студию к Марчелло.

– Внимательно слушаю.

– Я позвоню ему. Скажу, что произошла путаница с бронью гостиницы, и ночевать мне негде. Только это надо делать поздно вечером, чтобы не было возможности найти другую гостиницу. На улице он меня не оставит. Поэтому предложит переночевать у него в студии. Его жена сейчас в Венеции, если судить по сезону, – грустно улыбаюсь я.

– Неплохо. Есть вопрос: почему ты узнала, что осталась без номера в отеле только вечером? Обычно комнату просят освободить до двенадцати дня.

– Уехала рано утром в Верону, в полной уверенности, что у меня бронь на неделю. А когда вернулась, вот выяснилось.

– А ты способная девочка! – англичанин довольно улыбается. – Прирождённый агент! И как только тебя раньше не завербовали?

– Я – журналист. Чтобы попасть куда нужно, мне и не такие истории приходилось выдумывать.

– Что если Ромеро отведёт тебя на ночь в какую-нибудь квартиру?

– В какую? У него нет в Венеции другой квартиры, кроме той, где он сам живет.

– Ну, может, у кого-то из друзей есть.

– В десять вечера он не будет звонить друзьям. К тому же, не захочет светиться со мной. Поверь, в этом отношении я его хорошо знаю.

– Ладно. Попробовать можно, – соглашается Джеймс.

Комната наполняется табачным дымом. Я открываю окно, чтобы немного проветрить. Сажусь на подоконник и продолжаю:

– Ну, а как попасть к нему в квартиру… Это вопрос. Хотя у него есть домработница…

– Не годится. Уже проверяли. Она работает на Ромеро более двадцати лет. Преданная как пёс. Тоже калабрийка, кстати. Так что не вариант.

– Ну, тогда всё.

– Не совсем. Тереза через три дня улетает в Лондон. У них там сын учится. Ромеро билет не покупал. Так что, вероятнее всего, он останется в Венеции и пригласит тебя к себе, по старой памяти.

– Я не буду с ним спать.

– Я тебя и не заставляю. Проведешь с ним время и уйдёшь.

– Ага, так он меня и отпустил.

– Ну не будет же он тебя насиловать.

– Ты всё заранее спланировал, да? Знал, когда его жена сваливает из Италии.

– Она регулярно ездит к сыну. Подгадать даты нашего пребывания в Венеции было несложно.

Джеймс подходит ко мне, чтобы подлить виски. Он стоит так близко, что я чувствую древесный аромат его одеколона. Ноты кедра и сандала окутывают, обволакивают, заставляют сердце биться быстрее обычного. Когда англичанин берет у меня стакан, наши пальцы соприкасаются на долю секунды. Предательские мурашки бегут по руке. Быстро поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Джеймсом. Мы застываем.

Вдруг я начинаю соскальзывать с подоконника. Инстинктивно обхватываю мужчину ногами, чтобы не упасть. Он мгновенно реагирует: придерживает меня одной рукой за талию и, прижав к себе, сажает обратно. Жар его тела опаляет кожу. Грудь наливается. Лиф платья становится узким. Едва заметно подаюсь вперед. Мне не хочется, чтобы Джеймс отпускал меня сейчас. Он шумно выдыхает. Ставит бутылку на подоконник. Кладёт мне ладонь на затылок. Наклоняется. Притягивает к себе и накрывает мой рот своими губами. Его поцелуй нежный, мягкий, полный любовной истомы и сдерживаемого желания. Понимаю, что внутри мужчины идёт борьба не на жизнь, а на смерть. Зов плоти вступил в жестокую схватку с разумом. Я и сама осознаю, что наша сексуальная связь в данный момент более, чем неуместна. Она всё усложнит. Но сил оттолкнуть англичанина нет. Коварное вожделение уже полностью завладело моим существом.

Кладу руки на его широкие плечи и отвечаю на поцелуй. Мужской язык проникает ко мне в рот. Сплетается с моим языком. По телу пробегает дрожь. Джеймс чувствует её. Крепче обнимает. Целует горячее, напористее. Проходится губами по щеке, скользит по шее. Из моей груди вырывается тихий прерывистый стон. Шея – самое уязвимое место. Дойдя до ямочки между ключицами, мужчина снова возвращается к губам. Гладит ладонями мою спину. Лёгким движением проходится по изгибам тела. Сжимает грудь. Подушечками пальцев играет с затвердевшими сосками.

От нежных прикосновений Джеймса кружится голова. Нет ничего более пьянящего, чем сильный и властный мужчина, который тебя ласкает, хочет доставить удовольствие. Наощупь расстегиваю его рубашку. Пальцами пробегаюсь по обнаженной груди, покрытой тёмной порослью. Ловлю взгляд англичанина. Он улыбается мне. Его улыбка робкая, даже немного смущённая.

«Только не оттолкни. Не прекрати это прекрасное безумие», – прошу я про себя.

Но мои опасения напрасны. Жгучее желание плоти уже поглотило мужчину целиком. Он срывает меня с подоконника и переносит на кровать. Проворным движением расстёгивает длинную молнию на моём платье и бросает его на пол. Туда же летит мужская рубашка, брюки и боксеры. Всё это Джеймс проделывает за доли секунды. Я едва ли успеваю насладиться видом его рельефной подтянутой фигуры.

Англичанин целует грудь, одновременно снимая с меня лифчик. Аккуратно прикусывает соски. Рукой скользит по животу, поникает под кружево трусиков.

– Боже, ты насквозь мокрая, – шепчет он, лаская пальцами между ног.

Я дотрагиваюсь до его возбужденного члена. Он крупный. Длинная толстая бархатистая плоть приятна на ощупь. Джеймс вздрагивает. На мгновение останавливается в своих ласках, а затем с удвоенной силой начинает двигать пальцами в моём влагалище. По низу живота разливается горячее марево. Бёдра подрагивают. Выгибаю спину навстречу мужчине. Нестерпимо хочется почувствовать его в себе.

Но Джеймс не торопится. Он умело дразнит клитор, заставляя меня вскрикивать от удовольствия. Моё дыхание учащается. Если