Дыхание жизни - Арусяк Артемовна Сарибекян

улыбнулся и кивнул.

Тогда пошли, я покажу тебе как мы отмечаем этот праздник.

Он взял крепче её руку и увёл сквозь базар.

Глава 20.

Приятный запах шашлыка ударил ей в нос. На небольшой площадке накрыли длинный стол в виде буквы П. Девушки и женщины накрывали этот стол, мужчины следили за готовкой мяса. Но все обернулись и смотрели на них.

– Наринэ сегодня будет нашим гостем, произнёс Микаэль. От смущения она попыталась спрятаться за его спиной. Но внезапно все начали ей улыбаться, его тётя подошла к ней:

– Эти детишки и тебя облили. Если хочешь, я могу дать тебе сменное платье моей дочки, пока твоё не высохнет. Наринэ кивнула и пошла за ней. Они поднимались по деревянной, скрипучей лестнице в маленькую комнатку, где вероятно и жила женщина.

– Сейчас я тебе его дам… она начала копаться и достала почти из самого низа очень простенькое, но красивое платье фиалкового цвета, украшенное бисером.

– Красивое. улыбнулась Наринэ.

– Это платье может и простое, и не такое дорогое, доченька, но я долго копила, чтобы его купить. Моя дочь сейчас в Армении. Пока что это единственный подарок для неё.

– Я не могу его надеть, шепнула Наринэ. Она так привыкла к роскошным платьям, что сейчас заметила лишь то, что оно простое. Она не подумала о том, какое значение это платье имеет для этой женщины, как она заработала на это платье и с какой любовью она хранит. Девушка поняла, что с этого момента, её восприятие о мире кардинально изменилось. Все то, что раньше казалось само собой разумеющимся, для других это было недосягаемым. Женщина уговорила её всё– таки надеть его. Но Наринэ уже знала, что завтра же отдаст этой женщине лучшие свои наряды.

То, как Микаэль посмотрел на неё сейчас, так он никогда не смотрел. Мужчина, отдав мяч детям, подошёл, взял её руку и признался:

– Ты очень красивая. Это платье тебе так идёт, Наринэ.

Микаэль попытался поймать её взгляд, но она так смутилась, что опустила глаза.

– Ты такая гордая всегда была, что мне иногда казалось, что твой взгляд не касался пола. А твоя голова никогда не опускалась.

– Микаэль… Я ведь совсем другая, нежно улыбнулась оба.

К ним подбежал мальчишка и оттащил его туда, где играли дети. Ведь Микаэль судил их игру всегда честно. Наринэ пошла к женщинам и во время работы познакомилась почти со всеми.

Уже было темно, Наринэ не особо волновалась, ведь сегодняшний день был восхитительным. Микаэль шел рядом с ней, очень мило улыбался и рассказывал о чем– то интересном. Наверное, дома думают, что она столько часов выбирает украшения. Хотя на это не нужно было полагаться и надеется. Микаэль внимательно смотрел на неё.

– Что такое, Микаэль?

– Сегодня ты была той… он замолк, а она, кажется, поняла его мысль.

– Расскажи мне о своих родителях… попросила девушка и увидела тень печали в его глазах. Микаэль остановился и посмотрел через её плечо.

– Пойдём, он указал на маленькую часовню. Наринэ пошла за ним. Стояла потрясающая тишина в часовне. Никого не было, и приятный запах все ещё зажженных свеч успокаивал.

– Мой отец был священником. Мы жили в Армении, и он считал, что обязан поехать в османскую империю и увидеть всех наших земляков. Он уехал от нас ещё в декабре месяце. И в апреле, когда я сам собрался идти туда, за ним пришло письмо, что его убили.

Кулаки мужчины сжались от яркости воспоминаний. А её сердце сжалось от боли.

Я поехал туда, но по дороге я встретил людей, которые смогли убежать. Некоторые из них сейчас работают здесь, на базаре. Я решил, что отца я не смогу вернуть, а помочь этим людям у меня хватит сил. Я и один мой друг вывозили детей прямо к нам в дом. Они жили в церквях, некоторые уходили в другие страны. Моя мама и сестра до сих пор заботятся об этих людях. По выходным отсюда мы вывозим все, что нужно, в Армению. Мы пытаемся выжить… Я видел детей и их глаза… Я никогда не забуду этот страх и одновременно непокорность. Тогда я понял, что наш дух невозможно сломить. Мы будем лучше их. Так было всегда.

Они медленно шли по тёмной улице, когда Наринэ прервала тишину.

– А ты часто ходишь в храм?

– Единственное, что осталось от отца у меня, это его вера. Его домом всегда была церковь. Тогда как я могу не верить и не посещать храм. Я чувствую его присутствие везде, но именно там я будто снова рядом с ним.

– Значит сегодня я тоже хотя бы немножко, но узнала его.

Глава 21.

– Я хочу жить так шепнула у ворот

– Наринэ… Все не так просто и радужно…

– А я и не хочу. Я хочу, чтобы ты рядом был.

– А я хочу, чтобы ты была счастлива.

– Значит, ты любишь меня, иначе тебе было бы безразлично. Ты же любишь меня, правда? Микаэль улыбнулся и ушёл в темноту московских улиц.

К её огромному счастью, у них дома была семья Аванесовых, поэтому мать и не заметила такое долгое отсутствие дочери.

– Где ты была Наринэ? бабушка внимательно смотрела на неё. И что за платье на тебе?!

– Бабушка, шёпотом начала она, сегодня у нас праздник Вардавар, мы отмечали, и я не заметила, как время пролетело.

Бабушка улыбнулась.

– Почему меня не взяла, я тоже этот праздник всегда любила. Я так обливала всех, что никто не догадывался, что их ждёт. Ладно, иди переоденься, иначе у твоей матери приступ будет.

Гости вскоре ушли, мать Наринэ все рассматривала подарки, а она уже легла и думала.

Теперь многое стало ясным. Почему он та ненавидел, когда Наринэ говорила при нем не на родном языке. Ведь он долгие годы борется, а она будто воплощение всего того, что он не хотел видеть в своих земляках. Ведь действительно, он считал, что ей все это безразлично. Наверное, так и было бы, если бы не этот огонь, который, кажется, горит в душах у армян. Тот огонь, который заставляет помнить. Заставляет сгорать, бороться. Этот огонь можно погасить, но все равно угольки будут всю жизнь обжигать.

Утром Наринэ кинулась за свежими фруктами. Микаэль стоял у моста и ждал ее. Кажется, это утро осветили две искренние улыбки. Счастье освещало её глаза.

– Привет, улыбнулся он ей и протянул очень красивую красную