Та самая ночь - Хейди Беттс

Бесс пришла в шок от услышанного. Это не могло быть правдой. Наверное, она все еще дремлет наверху, в ванне…

Коннор вновь начал говорить, и хотя она слышала его слова, их смысл ускользал от нее.

— Твоя семья была моей семьей… Я считал, что не имею права влюбляться в тебя. — Он остановился, чтобы перевести дух. — Но я влюбился. Один бог знает, как я сражался с собой. Даже под страхом смертной казни я не сознался бы в том, что люблю тебя. Каждый раз, видя, как ты идешь по школьному коридору или заходишь в класс, я застывал как вкопанный. Каждый раз, когда я заходил к твоему брату, и ты была тут же рядом в спортивных штанах и короткой маячке, я не мог вымолвить ни слова, будто язык проглотил. И потом эта ночь в моей машине… Ты была такой красивой, и я так давно хотел быть с тобой.

— Этого не может быть, — прошептала Бесс. Все эти годы она считала, что отдалась ему, а он просто повел себя, как нормальный здоровый мужчина. А оказывается, все это время, пока она мечтала о нем, он был тоже влюблен в нее! Ей было невероятно трудно сразу поверить в это. Он придвинулся к ней поближе.

— Похоже, нас влекло друг к другу, а мы с тобой ни о чем не догадывались. — Внезапно он замолчал, и его взгляд застыл на ее губах. — И знаешь… — произнес он охрипшим голосом, — я все еще… хочу тебя.

Глава седьмая

Их губы встретились. Коннор чувствовал себя так, словно этих семи лет не было вовсе. Ее губы были мягкими и теплыми. Он ощутил запах красного вина, которое они только что пили, и такой родной и опьяняющий аромат кожи самой Бесс.

Ее длинные волосы разметались по плечам и спускались почти до поясницы. Сквозь тонкую одежду он чувствовал ее груди, и ему смертельно хотелось взять их в свои ладони и поиграть сосками. Он оторвался от ее губ только для того, чтобы начать целовать лицо и шею, а потом добрался и до нежной маленькой мочки уха.

Бесс выгнулась навстречу ему и застонала от удовольствия. Потом подняла ногу и обвила его бедро. Коннор с неимоверным трудом сдерживал себя. Рука Бесс потянулась к молнии на его джинсах… и в этот момент раздался звонок в дверь.

Коннор замер, его сердце, казалось, перестало биться.

В дверь опять позвонили.

— Я думаю, это привезли пиццу, — произнесла, наконец, Бесс. Ее голос был хриплым от неудовлетворенного желания.

— Похоже на то!

Коннор продолжал пристально смотреть на нее, пытаясь прийти в себя. Парень, который привез пиццу, перестал звонить и принялся стучать в дверь. От громкого стука Коннор вздрогнул, как ужаленный, и крикнул:

— Иду!

Одернув джинсы, чтобы те не так откровенно выпирали в области ширинки, он пошел открывать дверь.

На пороге стоял нахально улыбающийся подросток в фирменной футболке пиццерии. Он протянул Коннору белую плоскую коробку, предварительно оторвав приклеенную бумажку с ценой.

Коннор дал ему лишнюю пятерку на чай и носком ботинка захлопнул за ним дверь.

Когда он вернулся в гостиную, Бесс уже успела встать с дивана и привести себя в порядок. Похоже, она вовсе не собиралась продолжать прерванное занятие.

Посмотрев на нее, Коннор ничего не сказал и лишь с грустью вздохнул.

— Пицца отлично пахнет, — сказал он, чтобы хоть как-то снять растущее между ними напряжение. — Ты не принесешь тарелки?

— Конечно, — отозвалась Бесс и, чуть расслабившись, направилась на кухню.

Подойдя к дивану, Коннор поставил коробку с пиццей на длинный прямоугольный кофейный столик, сел и снял крышку с коробки. Через пару секунд вернулась Бесс с тарелками и бумажными салфетками. Она поставила все на стол и тоже устроилась на диване.

Коннор ловко положил по два куска на каждую тарелку и вновь разлил вино по бокалам.

Скромно потупив взгляд, Бесс взяла у него из рук тарелку и поставила ее себе на колени.

— Может быть, мне лучше подняться в свою комнату, чтобы не мешать тебе, смотреть футбол или чего ты там смотришь, — кокетливо сказала она, убирая за ухо прядь волос.

Ему показалось, что надменная, холодная женщина вновь исчезла, а рядом с ним сидит насмешливая и острая на язык подружка его школьных дней.

— Не надо, — проговорил он, погладив ее по руке, и обрадовался, что она не отдернула руку. — Оставайся здесь, я сейчас поставлю какую-нибудь чепуху, и мы ее вместе посмотрим.

Сначала она ничего не ответила, но потом подняла голову, посмотрела ему в глаза и едва заметно улыбнулась.

— Хорошо! Только, чур, я выберу фильм.

Коннор откинулся на спинку дивана, с притворным ужасом схватился за голову и воскликнул:

— Нет. Только не это! Ты наверняка выберешь какую-нибудь бабскую муть.

Бесс ухмыльнулась.

— Очень может быть!

Она откусила небольшой кусочек пиццы и не спеша, подошла к шкафу на другом конце комнаты, где лежали диски с фильмами.

Выбрав кино, которое ей хотелось посмотреть, Бесс вставила диск в видеомагнитофон и вернулась к дивану. В этот раз она постаралась устроиться подальше от Коннора и как бы, между прочим, положила между ними диванную подушку. Только после этого взяла свой бокал с вином и нажала кнопку «Play» на пульте.

— Мне должно быть страшно? — спросил он, не переставая жевать пиццу.

Не отводя взгляд от экрана телевизора, Бесс пожала плечами.

Кино началось. По первым музыкальным аккордам он уже догадался, какой фильм она поставила.

Его лицо расплылось в улыбке, она выбрала его любимый фильм «Скорость»… Кен Ривз и Сандра Буллок пытаются не погибнуть в мчащемся автобусе. Боевик, который можно назвать фильмом о любви.

— Хм. Я рад, что сам заказывал пиццу, а не доверил сделать это тебе, а то, скорее всего, пришлось бы, есть пиццу с отваром из тофу и ананаса.

— Не валяй дурака! Тебе очень полезно было бы поесть тофу.

— Спасибо, но я предпочитаю мясо с картошкой.

— Твой наборчик! — Бесс взяла кусочек зеленого перца, запеченного в расплавленном сыре, и положила его в рот. — Ты знаешь, я собираюсь пробежать завтра десять миль, чтобы сжечь все эти калории, — сказала она.

— Может быть, и я побегаю с тобой, — небрежно ответил он и тут же пожалел о случайно вырвавшихся словах.

У него не было привычки бегать трусцой. Он достаточно много работал физически в течение дня, строя новые и ремонтируя старые дома. Иногда он все-таки заходил в спортивный зал, но это случалось нечасто. Он не испытывал никакой потребности, а тем более необходимости в беге трусцой, но ради Бесс он готов был попробовать.

— Что ты так смотришь? — спросил Коннор, прикидываясь оскорбленным. — Ты думаешь, я не могу бегать? И загнусь после первых десяти минут?