Антинюрнберг. Неосужденные... - Александр Усовский

Посему большинство новых французских танков имело на вооружении короткоствольное «противопехотное» орудие (Renault R-35, Hotchkiss Н-35 и FCM 36), малую скорость (чтобы не отрываться от атакующей пехоты) и, что было самой большой ошибкой — НЕ ИМЕЛО В СОСТАВЕ ЭКИПАЖА КОМАНДИРА.

То есть должность такая, конечно, была, и занимавший ее человек в ведомости на получение жалованья расписывался именно как командир танка — но настоящим командиром он не был. Он был наводчиком пушки или даже ее заряжающим — то есть в реальном бою физически не имел возможности контролировать ситуацию за бортом и, исходя из обстановки, руководить своим экипажем.

Эта ошибка французских конструкторов логически вытекала из того предназначения, которое планировалось для танков во французском генштабе — ибо, по мнению генералов, для неторопливо двигающегося танка член экипажа, не занятый боевой работой (не стреляющий из пулемета, не сидящий за рычагами, не наводящий и не заряжающий орудие), был лишним.

Кстати, такими же примерно доводами руководствовались и наши полководцы, заказывая танки для РККА — и Т-26, и БТ были машинами БЕЗ КОМАНДИРА (потом, уже накануне войны, и французы, и мы начнем лихорадочно сводить наши безнадежно устаревшие танки сопровождения пехоты в дивизии и корпуса — а потом будем удивляться, почему же ничего не получилось) — то есть слепыми на поле боя, а, учитывая, что радиостанцию для танка и мы, и французы считали излишней роскошью и даже барством — то и глухими.

Немцы же всю свою линейку бронетехники создавали именно в рамках концепции танковой дивизии как инструмента оперативного искусства — ВСЕ их танки (кроме Pz-I — там его просто некуда было всунуть) имели в составе экипажа человека, который не вел машину, не наводил и не заряжал орудие — а командовал танком, и ВСЕ их танки имели радиостанции!

Правда, французы к 1936–1937 гг. начали менять свои взгляды на назначение танков — и даже 15 декабря 1937 г. выпустили инструкцию под названием "Современные принципы использования новейших танков". Инструкция эта предписывала как можно скорее приступить к формированию танковых дивизий, которые планировалось оснастить двумя батальонами тяжелых танков типа Char Bl, Char BI-bis, Char BI-ter и четырьмя батальонами легких танков R-35 и Н-35. Однако выпуск танков (особенно тяжелых) шел медленно, средств ускорить выпуск не было, поэтому формирование дивизий переносили на все более и более отдаленные сроки. Лишь в 1937 г., когда стало ясно, что танки в достаточных количествах не предвидятся вообще, командование французской армии решило все же сформировать три танковые дивизии, но насчитывающие не шесть, как планировалось, а четыре батальона — из которых два батальона тяжелых танков и два батальона средних танков Renault D1 или Renault D2 — но, опять же, это решение так и не было до самого начала войны воплощено в жизнь. Да и применения этим дивизиям французы реально не видели — инструкция от 16 декабря 1938 г. предусматривала использование танковых дивизий "для усиления ударной пехотной группировки, предназначенной для прорыва оборонительных порядков противника на всю глубину". Танковая дивизия в этом случае теоретически должна была взаимодействовать с легкой дивизией — но проверить на практике, "как это работает", французы так никогда и не удосужились…

* * *

Прошу читателя еще раз посмотреть на ситуацию с бронетанковым вооружением сторон будущего конфликта непредвзято. Французы с 1931 г. начали перевооружение своих бронетанковых войск (притом, что вполне даже боеспособных танков Рено FT-17 разных модификаций у них было более двух тысяч единиц) — причем перевооружение полное, охватывающее всю линейку типов: с 1932 г. галлы начинают производить тяжелые танки Char В1 и средние танки Рено D1; чуть позже, в 1934–1935 гг., начато строительство разведывательных машин AMR 1933/1935, легких танков R-35, Н-35, Н-38/Н-39, R-40, FCM и средних SOMUA S-35 и Рено D2. На 1 марта 1939 г. французскаяармия имела на вооружении 2418 танков новых типов С современным пушечно-пулеметным вооружением (в числе которых 223 тяжелых танка Char В1 — а ведь у Германии в это время НЕТ НИ ОДНОГО ТЯЖЕЛОГО ТАНКА), плюс к этому имеется более 700 Рено FT-17 М26/27 в боевых частях (его 37-мм пушка, хоть и была короткоствольным «обрубком», все равно по мощи огня превосходила пулеметную спарку Pz-1) и более полутора тысяч этих же машин на хранении.

А ведь танки были не только у французов — у чехов и поляков их тоже имелось изрядно… А что в это время было у немцев?

Первые немецкие легкие танки (с пулеметным вооружением) Pz-I были приняты на вооружение рейхсвера в июле 1934 г. Благодаря тому, что фирма «Крупп» уже имела некоторый опыт в танкостроении ("легкий" и «тяжелый» «трактора» и танкМеркера), эта машина оказалась вполне удачной — но в своем классе; о серьезном противоборстве с танками, имеющими на вооружении пушку, не могло быть и речи — что, кстати, наглядно было продемонстрировано в Испании.

Вторая массовая машина панцерваффе предвоенного периода, Pz-II, была принята на вооружение в 1937 г. — и к 1 марта 1939 г. этих танков в вермахте имелось около тысячи единиц; впрочем, двадцатимиллиметровая пушка этого «панцера» едва ли могла быть отнесена к серьезным противотанковым средствам — для большинства французских танков ее огонь мог быть опасен лишь на дистанциях до 100 метров, то есть — в упор.

Вместе с Pz-II в 1937 г. на вооружение вермахта был принят также средний танк Pz-III (с 37-мм пушкой и тремя пулеметами) — но в связи с технологическими трудностями и довольно высокой стоимостью этой машины, ее ежемесячный выпуск был крайне невелик — достаточно сказать, что к марту 1939 г. вермахт получил всего 45 танков этого типа.

В этом же 1937 г. фирмой «Крупп» было начато производство тяжелого танка Pz-IV — этой машиной планировалось оснастить третьи роты танковых батальонов танковых полков вермахта. «Тяжелым» его обозвали из-за 75-мм короткоствольного орудия — как у «француза» Char В1; правда, французская машина имела еще и 47-мм пушку — посему немцы, вздохнув, разжаловали «четверку» в танки средние.

Их к 1 марта 1939 г. у Германии было тоже крайне негусто — всего тридцать пять машин. И ВСЕ! На 1 марта 1939 г. немцы имеют в строю две с половиной тысячи легких танков (из них лишь у 986 Pz-II на вооружении — 20-мм пушки) и всего восемьдесят машин, имеющих 37- и 75-мм пушки — это и был весь бронетанковый парк нацистской Германии, с которым она (по мнению послевоенного агитпропа победителей) запланировала пойти на покорение мира.

Это было бы смешно — если бы не было так грустно…

И кстати — если уж у немцев в графе «бронетехника» учитываются все, до последнего, Pz-I в учебных батальонах, то почему французам никто не плюсует в графу "бронетанковое вооружение" танкетки "Tracteur d' lnfanterie Renault UE 1931"?

Резун, например, когда считает советские танки на 22 июня1941 г. то Т-27 смело назначает" бронеединицей". А почему не сделать этого с UE 1931? Он ведь тоже, как и Т-27, ведет свою родословную от английской танкетки «Карден-Ллойд» и тоже вооружен пулеметом? А этих девайсов у французов было ни много, ни мало, а 2230 штук!

И почему бронеавтомобили французской армии упоминаются в разных исследованиях мельком, походя — как будто никакого боевого значения они не имели и стояли в строю так, для блезиру? А ведь у французов была целая орда бронеавтомобилей "Panhard PI 78" — почти половину из которых немцы, побрезговавшие принять на вооружение большинство из французских танковых трофеев, взяли к себе на службу с бо-о-ольшим удовольствием!

Ведь этот бронеавтомобиль, принятый на вооружение 15 января 1937 г., имел в качестве основного вооружения не пулемет (или несколько пулеметов), как большинство его «одноклассников» в вермахте, а вполне себе современную 25-мм пушку SA1934 фирмы «Гочкисс» (и спаренный с ней пулемет). Снаряд этой пушки весом в 320 г покидал ствол (длиной в 72 калибра) со скоростью 950 м/с — то есть на срезе ствола его энергия составляла более ста сорока тысяч ньютонов. И на расстоянии в 500 м он запросто пробивал 40-миллиметровую бронеплиту! Между прочим, результат, недостижимый для 37-мм немецкой противотанковой пушки….

А, учитывая, что ни у одного немецкого танка бронирование в 1939 г. не превышало 30 мм — то для любого «панцера» оный «Панар» мог стать постоянным ночным кошмаром! Плюс к этому — машинка развивала скорость в 72 км/ч (и 42 км/ч по бездорожью), имела запас хода в 363 км и 26-миллиметровую лобовую броню. А то, что этот бронеавтомобиль был колесным — так я вам скажу, что в Артуа и Фландрии, где им предстояло действовать, настоящее бездорожье еще надо поискать…. И стоило это «чудо» всего 275 тыс. франков — тогда как самый замухрышистый «Гочкисс» Н-35 обходился французской казне в 410 тыс.

франков, a SOMUA S-35 — в 600 тыс. Что называется, почувствуйте разницу!

Этих весьма перспективных машин французы выпустили 527 единиц — и еще 414 «Панаров» было принято на вооружение в варианте Panhard 178В, то есть с 47-мм пушкой SA-37 (правда, спаренным пулеметом в этом случае пришлось пожертвовать), чей 1,4-килограммовый снаряд покидал ствол с начальной скоростью в 855 м/с. И пробивал на 200-метровой дистанции 80-миллиметровую броню, а с 600 метров орудие Panhard 178В пробивало броню толщиной 60 мм.