Юхан Салу и его друзья - Яан Раннап

— Начали! Три, четыре! — как всегда, говорит Большой Вольперт.

Юхан и Пауль упражнялись дома, поэтому сначала все идет довольно гладко. Два раза у Юхана «си» получается чисто. Возможно, получилось бы и в третий раз. Но в этот момент отворяется дверь балкона, и входит Марта Йыесаар послушать веселую мелодию. Но два дела — все-таки два дела, и с ними одновременно Юхан не справляется. Пока он смотрит на Марту, кларнет предоставлен сам себе.

Опять Юхан должен первым обежать вокруг школы. В его отсутствие Большой Вольперт рассказывает анекдот. Он знает их неимоверное количество. Когда у отца, заведующего кооперативом, гости, Большой Вольперт сидит в своей комнате тихо, как мышь в норе, и записывает веселые истории, что рассказывают за стенкой. Записывает отдельными словами, чтобы потом легко было вспомнить. Этот анекдот у него в тетради записан так: «Мышь в шкафу. Кот у шкафа. Собака лает».

— Однажды кот сидел у шкафа и думал, — начинает Вольперт. — «В шкафу сидит мышь. Она вылезет, и я ее съем». А в шкафу сидела мышь и думала: «У шкафа сидит кот. Сейчас вылезать нельзя, а то он меня съест». Так думала мышь довольно долго. Вдруг на кухне залаяла собака. «Теперь-то кот испугался и удрал», — подумала мышь, обрадовалась, вылезла из шкафа и попала прямо коту в когти. Больше мышь ни о чем не могла думать. А кот погладил усы и сказал: «Как полезно знать хоть один иностранный язык!»

Когда Юхан возвращается, на сцене и на балконе все смеются. Услышав хохот, Юхан сразу мрачнеет. Ему кажется, что смеются над ним. Если где-нибудь смеются, Юхану всегда кажется, что это над ним. Таммекянд тоже сидит угрюмый. Он всю жизнь ненавидел иностранные языки. Теперь его грызут сомнения: не его ли хотели поддразнить этим анекдотом. Кто же он в таком случае? Кот или мышь?

Нечего удивляться тому, что мелодию ведут теперь двое угрюмых молодых людей. Она волочится, как веревка за возом. Юхан наконец додумался, как без особого труда обойти опасную ноту «си». Он косится на Большого Вольперта за роялем и берет «си» на октаву ниже.

Странно, руководитель почему-то не замечает своеволия кларнетиста. Время от времени он перестает играть и выходит на середину зала.

— Абсолютно бесчувственно, — сообщает он, возвращаясь. — Не эффектно.

Хотя у Юхана Салу и Пауля Таммекянда настроение поправилось и они играют весьма бодро, Большой Вольперт не меняет своего мнения. Джазовый оркестр должен быть эффектным. А то нет смысла выступать.

Следующая репетиция полностью уходит на создание эффекта. Сам Вольперт иногда скользит рукой по всем клавишам рояля. Хитрость, конечно, невелика, но от рояля большего не возьмешь. Длинный Туртс крутит на ножке контрабас. Всякий раз, когда открывается для этого возможность. А барабанщик подбрасывает в воздух палочки.

У тех, кто играет на трубе, тоже имеется эффектный прием. По окончании высокой ноты они резким движением отстраняют от себя трубу. Таммекянду на высоких нотах играть не приходится. Но не все ли равно — и он может резко отдернуть трубу.

Единственный музыкант, который завидует другим, это Юхан. Для кларнетиста руководитель не может придумать никаких эффектных приемов. Вот если бы кларнетист играл еще и на саксофоне, то другое дело, — можно было бы менять инструменты. Тогда перед Юханом стояла бы специальная подставка. Чем скорее и с большего расстояния он бросил бы на нее кларнет, тем сильнее эффект. Но у Юхана Салу нет саксофона. Поэтому он смотрит, что делают остальные, и не забывает брать «си» октавой ниже.

А остальные уже вошли в азарт.

— Эффект должен быть! — поддакивает Камарик руководителю оркестра и так подбрасывает палочки, что с потолка сыплется известка.

А Туртс волчком вертит контрабас.

В день смотра художественной самодеятельности оркестр заблаговременно размещается на сцене. Большой Вольперт уверен в победе, уверен и Камарик. Туртсу же некогда высказывать личное мнение, потому что у контрабаса вдруг потерялась ножка.

Так как никакой палочки под рукой нет, длинный музыкант старается приладить сине-красный карандаш, взятый напрокат у Юхана.

Единственный, кто сомневается в успехе, — это Юхан Салу. У него какое-то нехорошее предчувствие. Что-то вертится в голове, Юхан пытается вспомнить и не может.

И вот с треском раздвигают занавес.

— «Сюита на темы оперетт»! — объявляет конферансье.

— Три, четыре! — считает Большой Вольперт, как на репетициях, только шепотом.

И остальные музыканты делают все так, как на репетициях. Юхан оставляет все высокие «си» на произвол судьбы и ограничивается «си» на октаву ниже. Таммекянд то и дело отрывает от губ трубу. Камарик с ловкостью жонглера подбрасывает барабанные палочки, а Большой Вольперт промахивает по всем клавишам, будто косит сено на лугу.

Все почти также, как и на репетициях, с той лишь разницей, что в зале полно публики, и Туртс не в духе. Красно-синий карандаш Юхана не выполнил своего нового назначения. Как только Туртс попытался продемонстрировать эффект, контрабас упал Туртсу на ногу. Теперь большой палец ноги ноет вовсю, не хуже инструментов.

Когда все сыграно, Большой Вольперт встает и кивает головой во все стороны. Он видел, что так делают на концертах филармонии.

Но аплодисменты гораздо сдержаннее, чем ожидали ребята. Декламаторам Криймвярта хлопали куда больше. И каждый может сделать вывод, что выступление было так себе.

Удрученные музыканты встали у окна в артистической. На улице метель. Протоптанная дорожка вокруг школы уже не видна. Кружащиеся снежинки напоминают Юхану то, что он давно пытался вспомнить: басню Крылова, в которой говорится о том, как «проказница-Мартышка, Осел, Козел да косолапый Мишка затеяли сыграть Квартет».

Юхан перебирает в памяти все репетиции, и вдруг ему становится страшно смешно. Он прикрывает руками рот и, фыркая от смеха, как еж, присаживается в углу на корточках.

Ясно, почему им не повезло: сидели неправильно!

Соревнование за культурное поведение

Юхан Салу теперь самая выдающаяся личность. В течение двух недель и еще пяти дней все слушаются только его. Так решено в десятом отряде.

Юхан очень доволен. Каждый день перед последним уроком Марта Йыесаар подходит к нему и спрашивает:

— Ну, Юхан, как дела сегодня?

И Юхан отвечает:

— Порядок. Нужно снять пять баллов, но это пустяки. Попрошу Камарика по пути в раздевалку съехать на перилах.

Да, так Юхан отвечает, а сам посматривает на Марту: какие хорошенькие ямочки у нее на щеках. Очень. А глаза самые красивые во всей школе, ничего не скажешь.

Другие тоже каждый день спрашивают, как дела, но с ними Юхан долгих разговоров не ведет. Пусть не беспокоятся. Он сам за все отвечает. На то ему и поручение дали, и полномочия вверили.

С Туртсом Юхан беседует дольше, но зато Туртс не спрашивает, как дела. Туртс забросил саксофон. Теперь он изображает тромбон.

— Бум-бум-бу!.. Тру-ту-туу!.. — трубит Туртс Юхану в ухо.

Как бы сделать гипотенузу для Пайкре. Пусть Юхан будет другом и посмотрит сводку сегодняшнего дня. Бум-бум-бу… Тру-ту-туу!.. Пайкре подсунул сегодня утром свои старые башмаки под его кровать. Туртсу за это влетело, и он с удовольствием сделал бы для Пайкре гипотенузу.

Проделывать гипотенузу на языке Туртса означает следующее: в коридоре он подходит к своей жертве и молниеносно хватается за носок своего башмака. Это известный трюк. Все знают, что Туртс хватается за ногу. Но, несмотря на это, страшно пугаются. Когда Туртс делает гипотенузу, невольно кажется, что на тебя вот-вот упадет дерево.

Юхан смотрит в свою записную книжку и отвечает, что сегодня не стоит делать гипотенузу. Делать гипотенузу некультурно. За это дежурная бригада Кийбитса тут же снимет пять баллов. Сейчас нельзя этого позволить. Пусть Туртс подойдет к нему завтра. Завтра можно будет сделать гипотенузу и Пайкре, и Криймвярту. Именно завтра нужны будут минусы.

Минусы и плюсы заносятся в конце каждого учебного дня в таблицу. Кто-нибудь из дежурной бригады подсказывает, а Юхан своей умелой рукой заносит. Такие таблицы висят у дверей каждого класса. А заносят таким образом, что сначала складывают плюсы и минусы. Если останется, например, десять плюсов, то Юхан отсчитает на графике десять клеточек кверху. Отсчитает и поставит крестик. А потом соединит его с крестиком предыдущего дня. У Юхана умелая рука, он обходится без линейки.

Линии, нарисованные Юханом, показывают, как в классах обстоит дело с культурой. Если линия стремится вверх, значит, все в порядке. Если же она ползет вниз, значит, одолевает бескультурье. Тогда все, как один, должны принять меры, говорит Ильмар Кийбитс.

Соревнование за культурное поведение придумал председатель совета дружины Ильмар Кийбитс. На него стала находить мания все решать одному. Он не знает пословицы: ум хорошо — два лучше.