Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иногда они с Колькой ходили на экскурсии в порт. Глазели на океанские пароходы, танкеры и сухогрузы. Приставали с расспросами к загадочным и неразговорчивым морякам. Подбирали выпавшие при разгрузке помидоры, яблоки, бананы и сливы.
Были ли в Певеке другие — кроме тундры и морского порта — достопримечательности? Конечно, целых две. Во-первых, шикарнейшая городская библиотека. А, во-вторых, небольшой пивной заводик, производивший совершенно потрясающее пиво — чёрное, крепкое, ароматное. С его вкусом ребята, естественно, познакомились не сразу, только в выпускном классе средней школы. Пиво, кстати, называлось — «негл». Откуда взялось такое необычное и странное названье? Никто этого не знал, даже убелённые сединами певекские старожилы — на данный вопрос — лишь извинительно пожимали плечами.
Полярными долгими ночами, конечно же, было очень неуютно и тоскливо. Порой даже хотелось — от полного отсутствия ласковых солнечных лучей — выть, подражая худющим полярным волкам, на шустрые всполохи северного сияния.
Учился младший Назаров откровенно плохо, ну, никак у него не ладилось с точными науками. По математике, физике и химии вечно перебивался с двойки на тройку. А, вот, Колька Бокий, его закадычный приятель, был, наоборот, круглым отличником.
Поэтому, когда учёба в средней школе была завершена, пути друзей разошлись в разные стороны. Николай уехал в Магадан — столицу Колымского края — и поступил на дневное обучение в тамошнюю престижную Академию Народного Хозяйства. А Глеб, не без помощи отца, был зачислен в самое обыкновенное певекское ПТУ, на специальность — «буровой мастер».
Надо сказать, что в те времена буровики и геологи были в большой цене. Даже небольшой кадровый дефицит наблюдался местами. И когда Глеб окончил ПТУ, то — совершенно неожиданно для себя — получил трёхлетнюю отсрочку от службы в армии. Вместе с направлением на работу в Майскую геолого-разведывательную партию.
Майская ГРП располагалась северо-восточней Певека, примерно в двухстах семидесяти километрах, и базировалась в посёлке городского типа, носящим одноимённое названье — «Майский».
— Ой, как хорошо! — узнав про итоги распределения, обрадовалась мать. — Могли же направить и в другое место. Например, на Колыму или на юг Магаданской области. А Майский, он совсем рядышком от Певека. Будешь регулярно — между буровыми вахтами — навещать нас. Только сынок, ради Бога, не увлекайся там ханкой.
— О чём это ты, мама? — удивился Глеб.
— О том самом. Знающие люди говорят, что в Майский редко завозят спиртное. Поэтому тамошние мужики — все поголовно — гонят самогон из томатной пасты и сахара. А для пущей крепости настаивают его на табаке. Получается тёмно-коричневая вонючая бурда — за шестьдесят алкогольных градусов. В народе называется — «ханка». У тех, кто её регулярно употребляет, глаза становятся ярко-жёлтыми, прямо как у наглых мартовских котов… А ещё некоторые советуют, чтобы снизить нагрузку на печень, закусывать этот гадкий напиток — в обязательном порядке — моржовым жиром, или же оленьим. Но, лучше всего, китовым… И тёплой одежды, сынуля, прихвати с собой побольше. Что с того, что июнь месяц на дворе? Крайний Север — штука неверная, странная и коварная. Раз — и снег западал с неба. Два — и метель замела-запела…
Посёлок Майский Глебу однозначно понравился. Он даже больше, чем Певек, походил на город. В том плане, что на крошечный город. Бараки из почерневших брёвен-досок можно было по пальцам пересчитать. Зато наличествовали стандартные блочно-щитовые пятиэтажные (и даже девятиэтажные), дома. Имелась типовая школа-десятилетка, два детских садика, кинотеатр, молодёжный клуб, спортивный зал, крытый каток, прачечная, химчистка и кафе-бар. Цивилизация, одним словом.
Устроившись в общежитии, Назаров, прихватив паспорт и прочие документы, отправился в контору Майской ГРП.
За дверью с табличкой — «Главный инженер», обнаружился уютный кабинет: разномастные книжные шкафы и стеллажи, забитые под самую завязку книгами, картонными папками и рабочими геологическими картами, портрет Джека Лондона на дальней стене, длинный письменный стол, антикварное кресло тиснённой терракотовой кожи. В кабинете приятно пахло дорогим трубочным табаком, а в кожаном кресле располагался, задумчиво дымя фарфоровой трубкой, широкоплечий гражданин лет пятидесяти пяти с внешностью забубённого и отвязанного пирата.
«Тёмно-фиолетовый кривой шрам тянется — по правой щеке — от виска до брутального подбородка. В мочку левого уха вставлена массивная серьга жёлтого металла с весёлым красным камушком. Натуральный капитан Флинт», — усмехнулся про себя Глеб. — «Только старенького белого попугая-какаду на левом плече не хватает. И чтобы изредка покрикивал хриплым голосом, мол: — „Пиастры! Пиастры!“. Странный дядечка…».
— Новенький? — браво выпустив в потолок парочку идеальных колец ароматного табачного дыма, спросил «забубённый пират». — Ну-ну. Давай, салага, сюда документы… Значится так. Паспорт. Холост. Детей нет. В тюрьме не сидел. Под следствием не состоял. Замечательно… Школьный аттестат. Куча трояков. Правда, по географии и истории — пятёрки. Неплохо… Диплом об окончании певекского ПТУ. Специальность — «буровой мастер». Это они, морды, хватили. Чтобы стать настоящим «мастером» надо ни одну сотню километров пробурить в нашей многострадальной матушке-Земле. Так что, Назаров, пока поработаешь помощником бурильщика на Центральном участке, а дальше посмотрим — что да как… И не спорь, пожалуйста, со мной. Бесполезное, глупое и бесперспективное занятие. Помощником бурильщика. Я сказал… На ССК[2] тебя поставлю. Из Министерства на днях пришла строгая телеграмма, мол: — «Срочно требуется рекорд…».
— Рекорд-то какой? — не удержался от вопроса Глеб. — Мировой? Или же просто так, внутреннего российского значения?
— А хрен его знает, — нерешительно почесав в затылке, честно признался главный инженер. — Не нашего, братец, ума это дело. Ты, главное, рекорд установи, а большие дяди в Москве решат — какой. А тебе-то, не всё ли равно? Главное, чтобы денег заплатили. Желательно, по-взрослому… Ладно, иди в отдел кадров, оформляйся. А через полтора часа подходи к трансформаторной будке, что расположена правее конторского здания. Познакомлю кое с кем… Меня, кстати, зовут — «Владимир Ильич». А фамилия — «Вырвиглаз». Ухмыляешься, помбур?
— Дык, оригинальное сочетание.
— Сам знаю, не дурак. Всё, свободен…
В условленное время к трансформаторной будке лихо подкатил видавший виды «Урал» под стареньким брезентовым тентом. Из кабины выбрались Вырвиглаз и низенький человечек среднего возраста, облачённый в засаленный ватник и новенькие кирзовые сапоги.
— Это, Назаров, и есть твой прямой начальник, — небрежно ткнув указательным пальцем в спутника, радостно сообщил Вырвиглаз. — Он же — наставник и учитель. Он же — бурильщик шестого разряда Саганбариев Александр. Для простоты — Шура Киргиз. Или же — ещё короче — Шурик. А ты при нём будешь состоять помощником бурильщика. Разряда пока только четвёртого. Но, если заслужишь трудом героическим, то обязательно и всенепременно повысим. Если, понятное дело, рутина не заест. Шутка. Ты, братец, Киргиза слушайся, он лишнего не посоветует, а полезному чему — непременно научит… Всё, буровички российские, я поехал. Дела. А вы тут знакомьтесь, общайтесь, обменивайтесь мироощущениями. Завтра, как-никак, уже вдвоём будете работать на Центральном. Так сказать, полноценной буровой сменой… Ну, всех благ!
Забрался в кабину «Урала», завёл двигатель, газанул и укатил — только чукотская пыль столбом из-под колёс.
Саганбариев ростом был сантиметров на пятнадцать-семнадцать ниже Глеба, но гораздо плотней по комплекции и шире в плечах. А глаза — узкие-узкие, практически как у чистокровных японцев. Выглядел он лет на тридцать пять, максимум — на тридцать восемь. Рукопожатие же у узкоглазого коротышки оказалось крепким и сильным, сродни кузнечным клещам.
— Шурик, а вы и в самом деле родом из солнечной Киргизии? — болезненно морщась и осторожно шевеля занемевшими пальцами правой ладони, спросил Назаров.
— Не, совсем я не киргиз, однако, — отрицательно замотал черноволосой головой бурильщик шестого разряда. — Наоборот, чистокровный бурят из горной Тувы.
— Понятное дело, бывает… А как попали на снежную Чукотку, если не секрет?
— По семейным обстоятельствам.
— Это как?
— Обыкновенно… Вот, сколько мне, думаешь, лет? Тридцать пять? Тридцать семь? Не угадал, однако. Пятьдесят третий пошёл. У меня внуков уже трое. А всего на шее, считая престарелых дядюшек и тётушек, сидит более двадцати домочадцев… На Больной Земле больших денег не заработать, сколько не старайся. Как прокормить такую прорву народа? Поэтому я и тружусь здесь, на Чукотке, а заработанные деньги отсылаю, однако, в Туву.
- Тайна трех - Элла Чак - Детектив / Триллер
- Дозор. Питерские тени... - Андрей Бондаренко - Детектив
- Месть капризного призрака - Дарья Калинина - Детектив
- Страна падонкаф - Вадим Россик - Детектив
- Джек Ричер, или Заставь меня - Ли Чайлд - Детектив
- Детектив на море - Устинова Татьяна - Детектив
- Библиотека географа - Джон Фасман - Детектив
- Не оглядывайся - Дебра Уэбб - Детектив / Полицейский детектив / Триллер
- Многие знания – многие печали. Вне времени, вне игры (сборник) - Анна и Сергей Литвиновы - Детектив
- Долгое дело - Станислав Родионов - Детектив