Книга шестая: Исход (СИ) - Злобин Михаил

– Но он ведь не под пули выбежал, а прыгнул в пламя, ведь так? И нужно было видеть, как он рвался к этому Темному, уворачиваясь от его монстров, это вообще был полный атас. Я такого безудержного неистовства никогда в жизни не видел. Вы этого не видели, но поверьте, такое нарочно не изобразишь. Так что я верю, что Сергей на нашей стороне.

Солдаты немного помолчали, переваривая новую информацию, ведь у них, по сути, еще не подворачивалось возможности обсудить произошедшее между собой без лишних ушей.

– Макс, а что все-таки в Ватикане произошло? – Не удержался от любопытства Артем. – Почему не получилось прикончить Древнего?

Вместо ответа никогда ранее не куривший Макс выдернул у соседа электронную сигарету и жадно прижался к ней губами.

– Не хочу никогда в жизни об этом вспоминать, пацаны… – пробормотал он враз осипшим голосом, выпуская изо рта едва заметный дымок. – Но боюсь, что никогда уже и не забуду…

– Лучше бы ты не забывал о том, кто такой этот Секирин! – Вставил веское слово Вячеслав, их командир. Тут все знали про его отношение к Аиду, так что было удивительно, что он высказывался столь тактично. – Он не человек, и оценивать его поступки нашими мерками – фатальная ошибка! Ты помнишь, кто мы для него? Мы – смертные!

– Мне кажется, в нем человеческого гораздо больше, чем он сам хочет признавать и показывать, – упрямо пробормотал Макс, – и меня не заботит, кто я для него, пока он с нами в одной лодке.

– А твои товарищи, погибшие на войне с этой заразой, – прошипел ему в лицо Влад, злобно стискивая зубы, – они тебя тоже не заботят?!

Однако не успел Макс ответить на это обвинение, как в разговор между спорщиками вклинился их мертвый товарищ – Серега. Верный соратник и надежный друг, в смерть которого было нереально сложно поверить. Ну как можно было принять этот факт, когда вот он – стоит прямо перед тобой, как ни в чем не бывало, словно и не причиняет ему дискомфорта жуткая рана в его груди.

– Кончайте сраться, – сказал он в своей излюбленной чуть грубоватой манере, – двигаем вперед, покажу дорогу.

Мертвец, раздвинув плечом солдат, шагнул в непроглядную тьму переплетений подземных тоннелей, призывно махнув рукой замешкавшимся бойцам.

– Бл…ь, – выругался Влад, – он ведь нас слышал…

От этого очевидного замечания почему-то всем членам отряда стало так неловко, будто их застукали за чем-то постыдным.

***

Я дожидался военных в окружении почти трех десятков моих новых марионеток. Вообще, мародеров было здесь гораздо больше, почти под сотню голов, но поднимать их всех я побоялся. Не хотелось снова наступать на те же самые грабли, что и в Москве, набирая себе в подчинение неподходящих мертвецов. Ведь даже сам Древний к этому процессу подходил крайне осторожно и щепетильно, придирчиво выбирая Приспешников по одному ему ведомым критериям.

Трупы, оказавшиеся в моем подчинении, при жизни, как оказалось, были вполне обычными людьми. По крайней мере, грехов и преступлений за ними я заметил не больше, чем за любым среднестатистическим горожанином. Эдакие мелкие бытовые проступки, за которые не то что тюрьма, а даже штраф не всегда полагается. Но почему-то со всех них во мгновение ока слетел весь налет цивилизованности и культуры, стоило только ощутить ослабевание институтов власти. И в одночасье примерные мужья, заботливые отцы и любимые сыновья отбросили свои маски, превратившись в диких злобных зверей. Реальность оказалась отражением строчек из песни: «Город твой – двуликий зверь, для тебя он днем откроет дверь, а вот в полночь он объявит тебе – «Ты враг!» Враг парней, что ищут драк, им плевать, кто трус, а кто смельчак, город прячет в недрах стаи волков.»

Не могу судить о причинах, толкнувших людей на такую перемену, но они, по большому счету, меня и не волнуют. Я совсем не тот, кто имеет моральное право рассуждать на подобные темы, так что оставлю все это на их совести. Мне бы целостностью своей изорванной души позаботиться, а не беспокоиться о чужих.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Военные, идущие следом за своими погибшими товарищами, подходили ко мне очень настороженно, держа автоматы наготове. Толпа в несколько десятков марионеток вокруг меня явно не внушала им доверия.

– Нулевой, – подозвал я командира, – есть задание персонально для тебя.

– Какое? – Поинтересовался солдат, не переставая бросать по сторонам подозрительные взгляды, ожидая подвоха в любую секунду.

– Я вижу, что ты ко мне относишься настороженно, так что тебе с этим справиться будет легче…

– Если ты о нашем разговоре с пацанами, то не принимай его близко к…

– Не перебивай! – Я лишь слегка повысил голос, но боец осекся, словно получил под дых. – Я не слепой, и не тупой, так что оставь оправдания при себе. Я не собираюсь тебе выговаривать за это, напротив. Именно твоя предвзятость сейчас и нужна мне.

– Я… слушаю, – выдавил из себя солдат с таким трудом, будто ему что-то давило на грудь.

– Будь голосом моего разума.

– Че-е-е?!

– Через плечо! – Рассердился я на непонятливость военного. – Оглянись, что ты видишь?!

– Трупов ходячих вижу, – безошибочно выделил он самый важный элемент в нашем окружении.

– Вот именно. И их уже больше тридцати на одного меня. А реальность такова, что не только я могу управлять ими, но и они способны влиять на меня.

– Но… как же? А Москва? – Озадачился командир. – Ты ведь тогда повелевал тысячами покойников!

– Ну и к чему это меня привело?

Спецназовец примолк, видимо, поняв, к какому выводу я его подталкивал, и смерил меня подозрительным взглядом с ног до головы, будто искал в моем изодранном и окровавленном облачении ответы на свои вопросы.

– Ну и что конкретно требуется от меня?

– Следить, чтобы меня не заносило, – честно ответил я.

– Как едва не занесло меня пару часов назад? – Военный усмехнулся, явно припоминая недавний эпизод, когда я не позволил ему расправиться с целой прорвой гражданских.

– Именно. Твоя задача будет заключаться в том, чтобы вернуть меня на рельсы, если тебе покажется, что я начинаю с них съезжать. Поэтому будь внимателен.

– Я понял…

– Вот и отлично. А теперь все подойдите ко мне! – Громко объявил я, подзывая остальных членов отряда, и принялся обрисовывать им диспозицию. – Расклад такой. Мародёры объединились в целые банды, взяв под контроль практически всю подземку. Основные и самые многочисленные их аванпосты располагаются на конечных станциях с севера, северо-востока и запада. Юго-восточное направление у них менее популярно, но все-таки еще востребовано. Но а южное и юго-западное так и вовсе свободны, так как ведут к морю, и там грабителям ловить особо нечего. Они предпочитают вывозить награбленное вглубь страны по разным маршрутами. Теперь по транспорту. В римском метро сейчас курсирует три мотовоза, по одному на каждой ветке. Никакого конкретного графика у поездов нет, их вызывают по мобильной рации, так сказать, по мере накопления хабара. И на этой станции поезд был только вчерашним утром, так что нам теперь предстоит дожидаться как минимум следующего сеанса связи, чтобы вызвать сюда мотовоз.

Известие о том, что группе предстоит ждать неопределенное количество времени в захваченном нежитью городе, особой радости никому не принесли. Но какой у нас был выбор? А так хоть появлялась возможность силы восстановить.

– И еще один момент… – я посчитал, что лучше об этом сказать сразу, заодно и провести все приготовления по повышению обороноспособности отряда. – Свое оружие и боекомплект передайте мертвецам, так у нас будет больше шансов отбиться, если столкнемся с Измененными…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Нет, я, конечно, ожидал, что одобрения мой приказ не вызовет, но такой бури возмущения однозначно не предвидел. Спецназовцы в одночасье словно бы превратились в осатаневших сорок, защищающих свое гнездо и птенцов. Шквал их негодования и бешенства на полном серьезе едва не снес меня с ног, несмотря на то, что солдаты не снимали ни одной детали облачения у своих ЗК-М. Черт, как же сложно иметь дело с живыми…