Вилла Мавританка. Пьеса - Андрей Владимирович Поцелуев

любовника.

ГЕРБЕРТ. Я знал одного господина, который, как только замечал в ясных глазах женщины тень брака, обычно говорил ей, что память о его единственной большой любви не позволяет ему вступать в новые отношения и связывать себя брачными узами.

МАНУЭЛЬ. Надо взять на заметку.

МАРИ. Стремление к браку у женщины — это нормально. Это от природы. У мужчин всё наоборот. Ведь когда встречаются две женщины, первый вопрос будет: «Как дела? Замужем?» А когда встречаются мужчины: «Как дела? Как бизнес?» Только выходить замуж за человека не своего круга — это несомненная ошибка. Любовь любит равных.

УИЛЬЯМ. Самый лучший брак — это брак по расчету. При таком браке вы не рассчитываете на многое и поэтому вряд ли будете сильно разочарованы. Нет причин для раздражения и злости. К недостаткам партнера вы относитесь более терпимо. Страсть не самая крепкая основа для брака. Главное — уважать друг друга, иметь общие интересы, взгляды и, я тут согласен с Мари, одинаковое положение в обществе. Такой союз может быть вполне успешен.

ОЛИВИЯ. Я думаю, что назначение женщины — быть хозяйкой в собственном доме, иметь детей, любить и заботиться о муже и детях. Что бы там ни говорили, для женщины нет лучше «профессии», чем замужество.

МАРИ. Замужество, пусть даже не всегда удачное, всё же лучше, чем одиночество.

СЕСИЛ. Женщины слишком капризны и причудливы. Им трудно угодить.

МАРИ. Ну, мой дорогой Сесил, женские капризы и причуды придают женщинам прелесть и шарм.

ОЛИВИЯ. Я вот только одного не понимаю. Почему всегда предложение вступить в брак должен делать мужчина, а не женщина. Браков тогда было бы значительно больше.

МАРИ. Ну знаете, милочка, это уж слишком. Порядочная женщина единственно что может в этой ситуации — показать мужчине, что он ей не безразличен, а дальше уже всё зависит от него.

МАНУЭЛЬ. И как это женщина покажет?

МАРИ. Вы еще молоды, Мануэль, и плохо разбираетесь в женщинах. У женщины есть тысяча приемов, как это сделать. Один поворот головы и изгиб губ чего стоит.

ДЖЕРАЛЬД. Предлагаю выпить за поворот головы и изгиб губ.

Все смеются, чокаются и пьют шампанское.

ОЛИВИЯ. А вы слышали, что Барбара Бэк выходит замуж за какого-то графа? Не помню сейчас его фамилию.

ГЕРБЕРТ. А она красива, но красотой зрелой женщины.

ОЛИВИЯ. Вся ее жизнь сводится к неустанным стараниям удержать остатки былой красоты. К тому же она скверная женщина, пьет без просыху, путается со всякими подонками. Проститутка.

УИЛЬЯМ. Ну, это еще не значит, что она скверная. Сколько угодно весьма почтенных граждан и напиваются часто, и развратничают. Это дурные привычки. Скверный человек — это который лжет и мошенничает.

ГЕРБЕРТ. Кстати, из проституток получаются неплохие жены. Мало того что они вам безмерно благодарны, что вы их, так сказать, вытащили со «дна общества», они наверняка, исходя из своего опыта, знают всякие приемчики, как ублажить любимого мужа.

МАРИ. А я знала одну проститутку, которая стала художником.

ДЖЕРАЛЬД. Я смотрю, что тема проституток у нас сегодня весьма актуальна.

МАНУЭЛЬ (Джеральду). У вас неоценимый дар вносить оживление в любое общество.

ОЛИВИЯ. Расскажите про художницу.

МАРИ. Назовем ее Мэри. Мэри была близка к искусству и вечерами сидела в кафе и общалась с художниками. За некоторое время она приобрела известное положение в их обществе. Мэри всегда жила с кем-то из художников. При этом у нее всегда была причина ухода от одного художника к другому. Этот не движется вперед, этот плохо рисует, у этого нет таланта и так далее.

УИЛЬЯМ. Надо признать, что причины ухода весьма серьезные.

МАРИ. Потом Мэри связалась с одним бизнесменом, который перепродавал картины, и она консультировала его так профессионально и с таким знанием дела, что он очень преуспел и разбогател. После этого бизнесмен купил в Париже себе квартирку, где Мэри стала постоянно жить, а он навещал ее пару раз в неделю. И она от нечего делать сама стала рисовать. И представьте себе, недавно две ее картины купили на последнем Парижском салоне.

ГЕРБЕРТ. Блистательная карьера. Вот что значит страсть к искусству.

МАНУЭЛЬ. А я за свою жизнь так и не нашел занятия, которому мог бы отдаваться с такой же страстью, как танго.

ОЛИВИЯ. Ну, танго — это тоже неплохо. Потом еще чем-нибудь увлечетесь. Будете великим теннисистом.

ДЖЕРАЛЬД. Женщины все одинаковы. Они обожают талант, деньги и нахалов. Мне кажется, им льстит, когда на них смотрят с одной мыслью, как бы побыстрее повалить их на кровать.

МАРИ. Не судите по себе, Джеральд. Женщины, прежде всего, любят умных мужчин и не прощают равнодушия к себе. Трагедия любви в равнодушии. А главное качество мужчины — это надежность.

УИЛЬЯМ. Сесил, вы, кажется, что-то пытаетесь писать. Есть идеи?

СЕСИЛ. Идей пока нет. Есть желание. Пока пишу свой дневник.

УИЛЬЯМ. Я вам дам совет. Не дружите с писателями. Они будут вам завидовать и красть ваши идеи. Общайтесь больше с рыбаками, фермерами, рабочими, продавцами, со шлюхами, наконец. У вас будет куда больше впечатлений.

ДЖЕРАЛЬД. Ну куда же мы без шлюх.

УИЛЬЯМ. И путешествуйте. Вот откуда берите сюжеты для творчества. Напишите, например, роман об адмирале Нельсоне. Это известная в Англии личность, и погиб он геройски.

ГЕРБЕРТ. Создается впечатление, что Нельсон намеренно решил умереть в момент своего триумфа при Трафальгаре. По гинее за штуку адмирал купил четыре крупные серебряные звезды и велел пришить их к своему мундиру рядом с блестящим неаполитанским орденом Святого Фердинанда. После чего встал посреди палубы судна Виктория и стоял так до тех пор, пока какой-то французский снайпер не подстрелил его с тридцати метров. Бессмертие Нельсону было обеспечено. Во время обратного плавания от мыса Трафальгар тело адмирала сохранили, погрузив в бочку с бренди. Ходили слухи, что моряки этого судна так хотели выпить, что по пути домой периодически прикладывались к содержимому бочки, тайком посасывая бренди через макаронины.

УИЛЬЯМ. Ничего подобного. Бочку держали под вооруженной охраной, и, по свидетельству очевидцев, когда по прибытии в Портсмут ее вскрыли, бочка была практически заполнена до краев.

ГЕРБЕРТ. А как-же это выражение в британском вэ-эм-эф до сих пор? Если нужно выпить глоток рома тайком от начальства, моряки обычно говорят «пойти приложиться к Адмиралу».

УИЛЬЯМ. Я думаю, что эта история с бочкой больше легенда. Но то, что адмирал Нельсон был сомнительной личностью, это точно.

СЕСИЛ. Это почему же? В нашем понимании он герой Британии.

УИЛЬЯМ. Вы знаете, что Нельсон не был слепым