Гиблое дело. Как раскрывают самые жестокие и запутанные преступления, если нет улик и свидетелей - Уэнсли Кларксон

раскрыть случаи смерти, и оказались в эпицентре торгов, когда частные судебно-медицинские компании пытались обойти друг друга, чтобы получить работу. Полиция даже запрашивала у криминалистических лабораторий расценки и прекращала целые расследования, потому что не могла себе позволить такие расходы. Другими словами, расследования преступлений откладывались исключительно по финансовым соображениям. Это ужасно.

* * *

В телевизионных драмах, таких как «Безмолвный свидетель», большинство загадочных убийств разворачивается в течение нескольких часов экранного времени. На самом деле судмедэкспертам могут потребоваться недели, месяцы и даже годы, чтобы обнаружить и исследовать ключевые улики. Судмедэкспертам и сотрудникам правоохранительных органов всегда приходится думать и о мотиве убийства. Все это нельзя просто сделать на основании одного лишь образца ДНК. Поиск доказательств, построение умозаключений и выводов, использование их для привлечения виновных к ответственности – сложный процесс, поскольку все части головоломки должны встать на свои места после завершения расследования убийства.

Все судмедэксперты постоянно ищут основные вещественные доказательства. Это может быть любой предмет, который в конечном счете свяжет подозреваемого с местом происшествия.

Например, окажется, что волокно, найденное на месте убийства, оторвалось от куртки «Армани» или что пулю выпустили из пистолета «Глок G24».

Судебно-медицинская экспертиза вообще не приносила бы плодов, если бы не разнообразие специальностей высококвалифицированных экспертов. В реальной жизни дела, как правило, расследуются поэтапно. Это требует терпения и самоотверженности. Каждый участник процесса, от сотрудников полиции на месте происшествия до криминалистов, должен сыграть свою роль. Информация всегда тщательно сопоставляется, и она обычно содержится в аккуратно сформулированном отчете, который может быть подкреплен последующими выступлениями в суде свидетеля-эксперта.

После смерти человека судебные эксперты исследуют множество аспектов и применяют огромное количество знаний смежных специальностей, от судебной одонтологии (опознание неизвестных человеческих останков с помощью записей зубной формулы и зубных слепков) до антропологии (изучение скелетных или фрагментарных останков с целью создания биологического профиля) и базовой патологии. Исследования и анализ часто приходится повторять, и такая трудоемкая работа является ключевым компонентом в раскрытии тяжких преступлений, особенно убийств.

Лаборатория правительственного химика

В результате закрытия организации ССЭ сегодня в Великобритании существует множество частных лабораторий судебной экспертизы. То, что когда-то было «жемчужиной в короне» ССЭ в южном Лондоне, теперь стало частной лабораторией, которая, справедливости ради, продолжает оставаться высокоинновационным судебно-медицинским учреждением.

В наши дни финансируемая частным образом бывшая Лаборатория правительственного химика (ныне называемая LGC Group) является крупнейшим в Великобритании поставщиком аутсорсинговых научных услуг. В восьми лабораториях компании по всей Великобритании работают 675 судебных экспертов. Двести двадцать пять из них базируются в главной лаборатории на бывшей базе Королевских ВВС в графстве Оксфордшир. Это место во многом до жути похоже на Центр Лайелла из «Безмолвного свидетеля» и специализируется на химических и биологических уликах и ДНК, а также на широком спектре других услуг в области судебно-медицинских исследований.

В лаборатории в главном здании LGC в Оксфордшире можно попасть из широкого длинного синего коридора. В основном он безупречно чист и выглядит совершенно новым. На всех двустворчатых дверях – кодовые замки и ярко-красные и желтые надписи:

«ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН»

«ОСТОРОЖНО, ОПАСНЫЕ МАТЕРИАЛЫ»

«ВХОД ТОЛЬКО В СПЕЦИАЛЬНОЙ ОДЕЖДЕ»

Самым драматичным запретом из всех является:

«СТОП! Область, чувствительная к ДНК. Не входить, если вы не пришли сдавать образец с целью исключить вас из числа подозреваемых».

За дверьми находятся лаборанты в сетках для волос, масках для лица, халатах, фартуках и двух парах латексных перчаток – одни длинные, синие и натянуты поверх манжет костюма; вторые короткие, телесного цвета, их меняют гораздо чаще.

Все предметы с мест происшествий прибывают сюда и немедленно регистрируются. В зависимости от типа дела и характера доказательств для надзора за каждой работой назначается конкретный старший научный сотрудник. Все полученные доказательства уже задокументировали на месте происшествия в рамках свода правил «Порядок хранения и перемещения вещественных доказательств». Мельчайшие улики, обнаруженные при тщательном осмотре каждого сантиметра места преступления, включают волоски, волокна и отпечатки пальцев, которые часто не видны невооруженным глазом. После описи улики проверяются и сортируются, для того чтобы их не отклонили как недопустимые доказательства в суде.

В оксфордширской лаборатории LGC сперва исследуют отпечатки пальцев. Они имеют уникальный узор петель, дуг и завитков, который характеризует каждого человека. На такой поверхности, как кровь или грязь, отпечатки можно разглядеть невооруженным глазом и заметить паттерны, отпечатков конкретного человека.

Но есть и невидимые отпечатки. Их можно найти на различных поверхностях, от куска стекла до настоящего орудия убийства или чего-либо еще, к чему прикасался преступник.

Часто их можно различить с помощью специального порошка, лазеров или других источников света. В США у ФБР есть собственная запатентованная усовершенствованная технология идентификации отпечатков пальцев (англ. Advanced Fingerprint Identification Technology, AFIT), использующая особый алгоритм для повышения точности сопоставления отпечатков пальцев.

После исследования отпечатков в лаборатории LGC проводят анализ всех жидкостей организма. Для проверки на наличие спермы криминалисты обычно используют фермент, который в ней содержится, – кислую фосфатазу. Если реагент становится фиолетовым в течение минуты, это значит, что в образце присутствует сперма. Чтобы подтвердить такие выводы, специалисты также исследуют его под микроскопом. Во время реакции цвет головок сперматозоидов становится красным, а хвостов – зеленым, и их отчетливо видно. Этот тест называется «пятно от рождественской елки».

Следы крови, невидимые невооруженным глазом, обнаруживаются в лаборатории LGC с помощью теста Кастла – Мейера. При этом используется бесцветное вещество фенолфталеин, которое становится розовым в присутствии крови. Чтобы извлечь кровь для анализа, лаборанты иногда царапают едва заметные пятна крови маленькими бумажными подушечками.

Есть еще один индикатор крови – люминал. Его часто распыляют на месте убийства, чтобы обнаружить даже мельчайшие капли, но его используют и в лаборатории. Эти тесты часто проводят вслед за анализом брызг крови, обнаруженных на месте происшествия. Они могут предоставить важнейшие доказательства, поскольку помогают понять, использовалось ли оружие, а также какой был размер раны (если, например, тело отсутствует) и тип полученной травмы.

Чтобы обнаружить даже малейшее количество слюны на месте преступления, сотрудники LGC используют узкоспециализированный тест для обнаружения амилазы – фермента, содержащегося в человеческой слюне. Если в образце есть амилаза, индикатор окрашивается в синий. Это означает, что слюна присутствует и ее можно использовать для опознания преступника.

Далее изучают следы ударов и других повреждений различных предметов с места происшествия. Они часто являются важной частью доказательной базы для судмедэкспертов, особенно когда речь идет о расследовании дел, связанных со