Марш обреченных - Валерий Рощин

Встретиться с ним решаем по проверенной схеме: паркуем «десятку» во дворе, шагах в тридцати от подъезда, и ждем…

Бывший снайпер не появился ни через час, ни через два.

Нас поневоле охватывает беспокойство.

– Может быть, он не работает и торчит дома, довольствуясь пенсией? – предполагает Илья.

– Или прохлаждается на даче, – выдвигает свою версию Борис. – Видали, какие у них тут дачные массивы в пригороде?

Вздыхаю:

– Видали. Придется подниматься в квартиру. Ждите здесь…

Четвертый этаж. Звоню раз, другой, третий… Никто не открывает.

Раздосадованный, собираюсь спуститься вниз. И вдруг улавливаю то ли шорох, то ли осторожные шаги в прихожей. Приложив ухо к металлической двери, прислушиваюсь…

Внутри квартиры определенно кто-то есть.

«Маленький ребенок? Или престарелая мать Сереги?» – размышляю, поглаживая пальцем кнопку звонка. Потом осторожно стучу, сопровождая стук вопросом:

– Эй, есть кто дома?

Тишина.

– Мне нужен Матвеев Сергей Павлович.

Нутром чую, что за дверью стоит человек. Стоит и отчего-то не решается отпереть замок.

– Мы служили с ним в одной бригаде морской пехоты, воевали в Чечне, – убеждаю невидимого оппонента. – Я проездом в Краснодаре и просто хотел повидаться. Семь лет уж не виделись.

Я страстно желал услышать ответ, но внезапно прозвучавший глухой женский голос все одно заставил вздрогнуть.

– Вы кто? – донеслось из-за двери.

– Бывший командир Сергея Павловича.

Женщина не сдается:

– Как ваша фамилия?

Черт! Какая незадача! Свою фамилию по известной причине называть не хочется – я уже стерт. Два других наиболее близких друга Матвеева, о которых, возможно, слышала эта странная родственница – также стерты. И никакие иные фамилии в данном случае не помогут.

«Ладно, – почесав лоб, решаюсь нарушить инструкцию Баркова, – в конце концов при нормальном раскладе и Палычу, и его жене с дочерью объяснят причину смены документов».

– Серебров моя фамилия. Подполковник Серебров.

Тихо щелкает замок. Между массивной дверью и косяком образуется узкая щель, сквозь которую поблескивает белым металлом цепочка. Несколько секунд дотошная хозяйка изучает мою внешность, а я молю бога, чтобы она не потребовала документы, где значатся данные совершенно другого человека.

– Так он дома? – спешу перейти в наступление.

Рано. Проверка еще не закончилась.

– В каком году вы с Сергеем демобилизовались?

– В декабре две тысячи третьего. После госпиталя.

– Назовите его остальных друзей.

– Илья Супрун, Борис Куценко и… Юра Белый.

– Ф-фух, – облегченно выдыхает женщина и сбрасывает цепочку. Прикрыв же за мной дверь, проворно запирает все замки и лишь после этого, прислонившись спиной к стене, говорит: – Пожалуйста, не обижайтесь за конспирацию, но у нас тут такое творится!.. Проходите на кухню, я сейчас.

«Что-то здесь не так», – присаживаюсь на табуретку.

Переодевшись в свежий халат, хозяйка возвращается и тут же суетится у плиты с чайником. По виду ей около сорока.

– Да вы не беспокойтесь, – останавливаю ее порыв. – У меня и времени нет. Лучше объясните, где найти Серегу и… и что у вас стряслось?

Она садится напротив, проводит ладонями по лицу.

– Я его родная сестра.

– Он рассказывал о вас. Кажется, Марина?

– Верно, Марина, – кивает женщина и вымученно улыбается. Но улыбка быстро тает: – Несчастье у нас.

Внутри у меня похолодело:

– Что-нибудь с Палычем?

– И да, и нет. В общем, все началось в начале прошлого года. Сережа жил в Пятигорске и надумал продать полученную взамен сертификата квартиру. В общем, собирался переселиться в частный дом.

– Эту его мечту я помню.

– Он же рыбак заядлый и охотник. Вот и хотел домик с участком земли, по соседству с речкой или озером. Ну а домик задумал купить здесь, под Ставрополем – чтобы быть поближе к дочери и ко мне.

– И что же?

– Дал объявление в двух ставропольских газетах, и буквально на следующий день ему позвонил некий Кирилл – агент из риелторской компании; долго расспрашивал, интересовался… Потом приехал лично, посмотрел квартиру и пообещал подобрать то, что нужно. Сергею он показался серьезным и обязательным человеком – регулярно приходил, отчитывался и даже возил на показы.

Марина все-таки приготовила чай. Да я сам уж понял: история злоключений Палыча в три минуты не уложится.

– А дальше? – Отхлебываю из большой чашки.

– Приблизительно через месяц Кирилл предложил подходящий вариант. Съездили и посмотрели дом в селе Надежда – это в пяти километрах от Ставрополя. Помню, Сергей вернулся довольным – просто светился от счастья: домик в отличном состоянии, большой участок, рядом речушка и множество мелких озер. Но… «Надежда» так и осталась надеждой. Обманули его.

– Как обманули?

– Вы так удивляетесь, словно живете в другом мире, в другой стране, – печально усмехается она. – Просто взяли и обманули. Предложили подписать два договора – на продажу и на покупку. Ну, брат и подмахнул их. Впрочем, документы, скорее всего, были в порядке. А потом началось…

– Что началось?

– Схема обмена была сложной. В результате квартиру в Пятигорске Сергей освободил, а в дом въехать не сумел – тот оказался проданным дважды.

– Вот сволочи! – качаю головой, ибо о таких мошенниках уже слышал. – Теперь понятно. А от кого же вы скрываетесь?

– На том дело не кончилось. Вы же знаете Сергея! Он поклялся найти этого Кирилла и отвинтить ему голову.

«Очень похоже на Палыча. Спокоен, как индийский слон, пока спит и не рассержен», – подумал я, допивая остывший чай.

Марина опять протяжно вздохнула, потирая пальцами виски:

– Лучше бы он никого не искал и успокоился.

«Стало быть, нашел и отвинтил. Сначала яйца, а потом башку…»

– В общем, Сергей переломал ему половину костей, – прошептала она одними губами. – Тот провалялся в реанимации, потом в гипсе. Сейчас вроде начал самостоятельно передвигаться…

– Так кто же вам не дает покоя? Следователи или его дружки?

– И те и другие. У риелторов конечно же были связи во всех инстанциях: в милиции, в прокуратуре, в судах. Началась тяжба, преследования, и Александра – жена Сережина – не перенесла всего этого, сердце не выдержало. Негодяи!! – внезапно выкрикнула женщина и, уронив голову на руки, разрыдалась…

* * *

– Так, парни, – ныряю в салон автомобиля и сразу лезу в бардачок за атласом, – едем в Минводы! Наш снайпер изволит скрываться в этом чудесном курортном городке у дальней родственницы.

– Скрываться?.. – хором переспрашивают друзья. – От кого?

– Ото всех. Едем – по дороге расскажу…

«Десятка» резво летит на юго-восток, навстречу поднимавшемуся к зениту солнцу. Я только что закончил печальный монолог; Супрун и Куценко молчат – переваривают услышанное.

Первым не выдерживает Борька:

– Если бы эта история приключилась с кем-нибудь другим, то я бы ржал полчаса. А потом еще час.

– Да-а… не государство, а вертеп, – выносит свой вердикт Илья. – Хорошо в нем живется только ворам и бандитам.

– Ближе к делу, граждане. Считаю, что ситуация нам отчасти на руку.

– То есть?

– Налицо серьезный конфликт. А раз так, то Палыча долго уговаривать не придется – это первое. И у следаков лишних вопросов не возникнет по поводу безвременной кончины потерпевшей стороны – это второе.

– Логично, – поддерживает меня подрывник. – Потерял человек веру в справедливость, и… Только, знаете ли, я, ей-богу, не отказался бы найти этих уродов. Из-за таких же загремел в колонию!

…Названный Мариной адрес мы находим среди мелких квартальчиков частного сектора по соседству с аэропортом Минеральных Вод. Оставив машину на узкой улочке, втроем направляемся к калитке. Из соседей никого не видно, зато на самом участке мотыжит грядки пожилая женщина в светлой косынке.

Взявшись за деревянные штакетины, спрашиваю:

– Хозяйка, водички попить не найдется?

Завидев нас, та перехватывает поудобнее инструмент и грозно произносит:

– Идите, куда шли.

– Неласково здесь гостей привечают, – ворчит Борька.

Илья вторит:

– Видать, не ждут хорошего от таких визитов.

– А хозяин дома?

Вместо ответа дверь деревянного домишки с грохотом распахивается, и на крыльцо выскакивает Палыч.

Вряд ли кто-то из нас предполагал подобное развитие событий. От неожиданности в первую секунду не срабатывает ни единый из тех навыков, что многие годы усваивались и отрабатывались до автоматизма. Мы точно под гипнозом, растерянно смотрим в пару черных отверстий стволов охотничьего ружья и не двигаемся с места.

Первой, закрыв рот тыльной стороной грязной ладони, заголосила женщина в белой косынке. Следующим прихожу в себя я:

– Здорово, Палыч. Извини, но мы сегодня без броников, поэтому шмальни лучше по воронам. А лучше прибереги патроны для другого случая.