Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться - Анна Сергеевна Одувалова

совершенно неприличное для юной леди ругательство, нелепо взмахнув руками, полетела на спину, пытаясь одновременно прикрыться полотенцем.

Боги! Я никогда не была неуклюжей дурой. Лучше бы и дальше стояла как столб! Прежде чем мужчина обернулся на мой вопль, я успела только рыбкой скользнуть к стене и сжаться рядом с ней в комочек. Мокрая, жалкая и… голая.

Почему все приличные девушки, попав в подобную ситуацию, закрывают глаза и перестают смотреть на незнакомых голых мужиков? У меня словно отключили эту функцию. Я даже не подумала отвернуться и только и смогла пробормотать:

– Ой…

– Ты что здесь сделаешь? – прошипел наш куратор, разворачиваясь, и даже не подумал прикрыться. Так и предстал передо мной в своей первозданной, завораживающей мужской красоте.

Я снова замерла с открытым ртом. На меня со злостью смотрели зеленые глаза из-под черных мокрых ресниц. Капли воды, льющейся сверху, падали на прямой нос, стекали по четко вырисованным губам и, скользнув по подбородку, устремлялись ниже, к мощной, сильно вздымающейся грудной клетке.

Мужчина выдыхал хрипло, как после долгого бега или словно находился в ярости. В последнее я верила охотно. Я бы тоже была в психе, если бы ко мне ворвались в душ. Но все равно не могла ничего с собой поделать и продолжала изучать стальные мышцы пресса. Восемь, мать его! Идеальные восемь кубиков. Тщательно очерченные, выделенные косые мышцы. А ниже лучше даже не смотреть.

– Достаточно хорошо рассмотрела? – хрипло поинтересовался он. – Теперь, может, объяснишься?

– Ой-ой… – пробормотала я и все же закрыла глаза, понимая, что сделала это преступно поздно. – Почему даже мне самой оправдание «Я тут случайно» кажется до ужаса нелепым?

– Потому что оно нелепое? – уточнил мужчина, а я не нашла что ответить. Более идиотской ситуации и представить сложно.

– Вы там оделись? – поинтересовалась я, поборов смущение. А то язык прилип к нёбу, и я просто отказывалась верить, что все это происходит со мной.

– Нет, Рина, – язвительно отозвался Натаниэль. – Я, между прочим, в душе. Тут не предполагается одежда. И ты уже все видела!

Вот зачем он мне об этом напомнил?

– Я действительно попала сюда случайно! Можно я просто быстренько уползу, и мы сделаем вид, будто ничего не произошло? – взмолилась я, радуясь тому, какая замечательная идея пришла мне в голову.

– Нет уж, уползать не стоит! – устало заметил он. – Ты пришла в душ? Вот и принимай. Я уже ушел! Вопрос, как ты сюда попала. И главное, зачем?

Я осторожно приоткрыла один глаз и поняла, что гранд-мэрша во всей красе передо мной, слава богам нет, а значит, можно выдохнуть и попытаться размышлять здраво.

– Щенки зомби-пса! – послышалась ругань из раздевалки.

– Что случилось? – робко уточнила я, надеясь, что Натаниэль не вернется обратно, а ответит оттуда, где ругается.

– Одежды нет! – зло заметил он.

– А ее и не было. Иначе я бы не сунулась сюда. У меня и мысли не возникло, что я тут буду не одна.

– Твоей, кстати, тоже нет! – крикнул он, и мне почудилось в его голосе язвительное удовлетворение.

– Что? – завопила я. – Моя должна быть! Я же не в полотенце пришла! Я сегодня точно кого-нибудь убью!

– Может, ты это и подстроила? – вкрадчиво поинтересовался он, и я напряглась, так как голос прозвучал где-то совсем близко.

– Как и зачем? – огрызнулась я. – Единственное, чего я хотела, – это отмыться в тишине от какашек вашего грифона! И все!

– А вдруг ты хочешь скомпрометировать меня перед дирекцией академии?

– И что будет? Вас уволят, а меня выгонят? – с надеждой спросила я. – Тогда даже жаль, что такая мысль не пришла мне в голову.

– Да зомби нам лысого! – снова ругнулся гранд-мэрш, и у меня даже на душе потеплело. А ему не чужды простые человеческие чувства.

– Вот и я почему-то так подумала… – печально заметила я.

– Я все же убью того, кто это сделал! – грозно сказал Натаниэль. Послышались удаляющиеся шаги.

Я слишком поздно вспомнила про наложенное на дверь заклинание и крикнула:

– Осторожно!

Раздался хлопок, грохот и снова ругань из коридора.

Я взвилась, подскочила, думая, что будет, если я покалечила гранд-мэрша. Снова едва не упала на мокром полу и вывалилась в коридорчик. Одетый в одно лишь куцее и сейчас немного обгоревшее полотенце гранд-мэрш стоял перед сияющей моей магией дверью и не шевелился. Я очень надеялась, что от восхищения, а не потому, что нашего куратора парализовало.

– Ой… – пробормотала я и прикрыла рот ладошками. Что-то очень часто у меня это «ой» вырывается.

– Больше ни слова, – очень тихо попросил он. – Если ты сейчас скажешь, что опять не виновата, не знаю, что я с тобой сделаю.

– Здесь виновата… – не стала спорить я. – Я подозревала, что кто-то попытается сунуться, поэтому поставила защиту.

– Это не помешало им стащить одежду. И твою, и мою.

– Но как они это сделали? – удивилась я, стараясь не смотреть на обгоревший край полотенца гранд-мэрша. И вообще не смотреть. Его и так сегодня было слишком много для моей хрупкой девичьей психики. Я Адама видела менее голым и по совокупности времени явно меньше.

– Они же боевики, диверсии их тоже учат совершать… – отозвался куратор, не подозревая о том, что творится у меня в голове.

Ситуация была идиотская, постыдная, глупая, но я не удержалась от истеричного смешка, который вырвался исключительно на нервной почве.

– Что-то смешное, Рина? – прошипел гранд-мэрш, угрожающе прищурившись, и сделал шаг мне навстречу. Вода еще не высохла на мощных плечах, а волосы лежали в беспорядке. Мое заклинание как раз их подсушило. Другой бы с такой прической смотрелся как идиот, но не Натаниэль Лерье. Этому мерзавцу шла легкая небрежность. В зеленых глазах полыхало пламя ярости, а сам он буквально излучал силу.

Повинуясь инстинктам, я отступила к стене и впечаталась в нее лопатками до занывших костяшек, сжимая на груди мокрое полотенце – мою единственную физическую защиту от мужчины напротив. Я даже не догадалась воспользоваться магией, чтобы посушить мокрую, давно ставшую холодной, тряпку. Соображать рядом с гранд-мэршем вообще получалось очень плохо. Он пугал. Оказаться с ним голой в душевой – этот кошмар будет преследовать меня все четыре года обучения.

– Ничего смешного нет! – выдохнул он мне прямо в губы, заставив покраснеть и еще раз пискнуть, и ударил ладонью по стене возле моего уха. Хлопок вышел громким, и я вздрогнула, поспешив со всем согласиться.

– Конечно, нет ничего смешного! Просто я застряла голая с куратором в душевой. Душ я еще не приняла, а мне уже нужно думать, как идти через целую академию мужиков в свою комнату! Просто