Пульхерия и Степанида. Ритуал - Ирина Владимировна Колмакова

в глаза.

— Скажи мне, ты же не собираешься как-то вмешиваться? Ты же не будешь во все это влезать? Уж слишком ты заинтересована!

— Не-не-не-не-не! — замотала головой девушка. — Не! Просто библиотечный мир взбудоражен, волна краж. Да и среди аквариумистов паника. Вот хотелось просто разобраться, что же происходит. Надо же, я первый раз слышу про этих "Детей Паучьего Бога". Белиал, а ты их сам видел? Какие они? — Степанида ослепительно улыбнулась мужчине и покрепче сжала его руки. — Так хочется узнать что-то новое, а ты так интересно рассказываешь!

Ах, как же неопытны и невинны любители черного цвета и старинных одежд! Молодой лидер растаял под восторженным взглядом девушки и рассказал все, что сам знал. И про их обет не знать женщин, покуда не придет в мир их Паучий Бог, и про их странные мантии с капюшонами ("Ага, все-таки черные!"), и про их необъяснимую любовь к белым лилиям. Возможно, Белиал бы много чего еще рассказал, но в это время из ниоткуда рядом выросла фигура, покрытая зеленым мхом и произнесла страшным голосом:

— ВРЕМЯ ПРИШЛО!

Совершенно небрутально взвизгнув, молодой дьявол отскочил от Степаниды и перекрестился.

— М-мне нужно поговорить с людьми, я один, а мое внимание нужно многим… — с этими словами мужчина ретировался.

— Зигмунд, ну зачем вы его напугали! Он же мне рассказывал важные вещи!

— Уж очень он крепко держал вас за руки, моя леди! Да и леди Паулина вас ждет, нам всем надо обсудить предстоящее мероприятие.

Степанида не стала объяснять, что это именно она держала несчастного Белиала, вместо этого взяла человека-холма под руку и подошла к Пульхерии с рыцарем.

В это время рыцарь что-то нашептывал Пульхерии и она смеялась.

— Кэндис, мне тут рассказали частушку!

Я по жизни белый маг,

А любимый черный маг.

Я в ментале, он в астрале,

Мы не встретимся никак!

— Веселитесь, значит! — с ноткой осуждения сказала Степанида. — Давайте оставим это на потом! Я кое-что разузнала, и в принципе, мы можем двигаться домой.

— И о чем же мы договоримся? Что за дело? Хотелось бы узнать подробности, — спросил человек-холм.

— Некие люди, точнее сектанты, собираются в ночь с субботы на воскресенье провести свой обряд на кладбище. Они украли у нас пару вещей и мы хотим вернуть их обратно. Мы не планируем срывать их ритуал или менять его, просто заберем то, что принадлежит нам. Климентий, нам понадобится ваша машина! Вы должны будете ожидать нас после завершения дела и развезти по домам. Зигмунд! Вы у нас в роли защиты. Если вдруг что-то пойдет не так и нам будет угрожать опасность — мы рассчитываем на вашу помощь. Но давайте договоримся, что вы не будете вмешиваться только на основании того, что вам что-то показалось, как это было сегодня! Только если нам реально будет грозить опасность — кто-то будет меня душить, пилить конечности или гнаться за мной с лопатой.

— Я все понял, моя леди! Мы идем на ДЕЛО, — сказал человек-холм с важным видом.

— Да-да!

— Кстати, а как вы собираетесь маскироваться? — спросила Пульхерия, повернувшись к мужчинам.

— Мадмуазель, доверьтесь мне! У меня богатый опыт. И не стоит пугаться, если оказавшись на кладбище, вы не сможете меня разглядеть. В этом и есть моя задача — стать невидимым. Но я должен знать, как будете одеты вы. Ночь, лунный свет, будет сложно разглядеть ваши лица.

— Мы будем в черных плащах с накинутыми капюшонами.

— Нам нужен какой-то отличительный знак, Кэндис. Там многие будут в плащах. Как же они поймут, что это именно мы? — спросила Пульхерия задумавшись.

— А мы …, — Степанида тоже задумалась, — а мы сделаем татушки на руках. Летучая мышь.

— Летучая мышь? Вы как разведчики, у которых эмблема — летучая мышь. Мало шумит, но все слышит, — сказал человек-холм.

— О, нет! Мало мне перекрашенных волос, еще и татушки! Меня скоро за зэчку будут принимать, — простонала Пульхерия.

— Мы не будем делать настоящие татуировки. А приклеим детские переводные картинки. Они легко смываются. Я такие своим племянницам покупала, должны остаться. Кстати, одни из самых популярных — черная роза, череп и летучая мышь. Так что мы легко их раздобудем. Они покроют всю кисть. Большое такое пятно получится.

— Готишненько, — сказал рыцарь.

— Я смотрю, вы прониклись темой, мой друг? — Степанида расплылась в улыбке. — Тогда договорились, в субботу вечером встречаемся на Касьяновском кладбище. Место покажем.

— Ну, что ж, отлично! Тогда до встречи! — попрощался рыцарь.

— Кэндис, не могли бы вы задержаться на минуточку?

— Да, Зигмунд, что такое? — спросила Степанида, когда Пульхерия с рыцарем отошли от них.

— Разрешите, я вас поцелую?

Девушке совсем не понравилась эта идея, но делать было нечего. А что, если он обидится? Неудобно как-то!

— Слегка, — ответила она.

— Конечно!

Степанида было уже приготовилась к поцелую, прикрыла немного глаза, сомкнула губы, чтобы не дай боже, все это не превратилось во французский поцелуй. Как вдруг что-то влажное коснулось ее уха. "Человек-холм поцеловал меня в ушко, как мило! Ой, что это я! Бррр, какая гадость!" — подумала девушка.

Челок-холм попрощался и ушел вслед за рыцарем.

— О чем это вы шептались? — спросила подошедшая Пульхерия.

— Если бы шептались! Целовались!

— Кто?

— Мое ухо и губы человека-холма.

— Оригинально! Степ, я хотела задать тебе вопрос. Вот ты сказала, что мы не собираемся ломать обряд сатанистам, просто возьмем свое и уйдем. Скажи, ты действительно в это веришь? Мы украдем у них рыбу, как они проведут обряд? Мы же ломаем им действо!

— Ну, во-первых, я сильно сомневаюсь, что арована там будет одна. Ты же помнишь про кражи рыб, аровану украли не только у тебя. И вряд ли им требуется много арован, скорее всего они подстраховываются. Ну вот представь себе, они собрались на кладбище. Начали обряд и когда дело дошло до рыбы, выясняется, что она сдохла. На их месте я бы припасла еще пару штук.

— А вдруг арована одна?

— Да, мы должны быть готовы и к такому. Пуля, мы должны подменить твоего Амебиуса! У тебя есть похожая рыба?

— Да ты что! Чтобы я свою рыбу каким-то сатанистам отдала! Да ни за что! Гуппи и то не дам. И вообще — я всех арован заберу!

— Вот давай чужих рыб ты трогать не будешь! Слушай, а может у тебя есть какая-нибудь полуживая — с последней стадией онкологии, которой осталось жить всего ничего?

— У меня таких рыб никогда не было! — возмутилась Пульхерия.

— А Геночка говорил, что были, — язвительно парировала Степанида.

— Арована, она такая необычная, ну даже если бы была какая-то