Небо зовёт - Александр Коновалов

…Но вот, ноги мягко коснулись земли, и я почувствовал её спасительную твердь. Помощники, обслуживающие этот аттракцион, быстро расстегнули пряжки, освободили от ремней и подняли парашют для очередного смельчака. Я подошёл к Лене немного взволнованный и возбуждённый, о чём говорили мои «горящие» щёки и блестевшие глаза. Девушка протянула мне руку и сказала:

— Поздравляю, Вася, с первым, но я надеюсь не последним прыжком. Ты держался молодцом и уже окончательно заболеешь небом. Это точно.

Я поблагодарил её за поздравление и за предоставленную возможность испытать себя.

Люди продолжали веселиться. На огромной танцевальной площадке играл духовой оркестр, и десятки пар кружились под звуки вальса. Мне так захотелось потанцевать с девушкой, что я, сжав её руку, предложил:

— Лен, пойдём потанцуем.

— Нет, Вася, сегодня у нас был такой трудный и насыщенный день, что мне не до забав, я перенервничала и устала. Давай оставим танцы на другой раз, хорошо?

Я согласился. Увлёкшись развлечениями и радостью встречи, не заметили, что солнце уже закатилось и вечерняя заря окрасила всю округу оранжевым светом. Мы вышли из парка, и Лена взяла меня «под руку». Меня будто ударило током, и про себя я подумал: «Ну какой же я болван, не мог сделать этого первым и опять заставил девушку поступиться своим самолюбием». Однако мысль только промелькнула и тут же растворилась в пространстве, а я ощутил легкую дрожь во всём теле и необычный прилив благотворной энергии. Сейчас мне казалось, что я был готов на любой бесшабашный поступок, только Она этого пожелай. Впервые в жизни шёл я с девушкой «под руку» и чувствовал себя счастливейшим человеком на свете. По–моему, нечто подобное происходило и с Леной. Чтобы заполнить затянувшуюся паузу, я спросил девушку:

— Лен, ты когда уезжаешь на Спартакиаду?

— В следующий понедельник.

— Значит у нас с тобой есть целая неделя?

— А что толку, что она есть? Всё это время я буду занята, а встретиться сможем только в следующее воскресенье.

— А среди недели никак не получится?

— Нет, Вася, не получится. Я тебе не сказала, что у меня сейчас дополнительная практика в больнице и каждый день тренировки. Я ведь должна основательно подготовиться и достойно выступить на соревнованиях. Да и у тебя, как ты сказал, график учёбы очень плотный, так что сначала дело, а потом всё остальное.

Я хотел сказать, что любовь не может быть «всем остальным», но не решился прослыть в лице девушки, несерьёзным и легкомысленным. И, впрямь, нельзя только ещё зародившуюся дружбу между парнем и девушкой назвать любовью. Пока ехали и пересаживались с трамвая на трамвай, она всё время говорила. Рассказывала, что увидела и узнала за два года учёбы в городе, какие фильмы и спектакли успела посмотреть, какие открытия для себя сделала. Я внимательно слушал её мелодичный голос и изредка вставлял свои «пять копеек». Наконец мы вышли из трамвая и она сказала: «Вот мы и приехали». Через пять минут подошли к пятиэтажному зданию, перед парадным входом которого висела табличка с надписью: «Общежитие медучилища железнодорожного транспорта». Я хотел сказать Лене, что в этом медучилище я был, и знаю по фамилии трёх Лен–выпускниц, но потом раздумал, чтобы не прослыть хвастунишкой. Время было уже позднее. Постояв минут десять возле дверей, пожелав друг другу спокойной ночи, расстались.

Несмотря на занятость, неделя тянулась чудовищно долго. Наконец наступило долгожданное воскресное утро. Первый раз в жизни шёл я на свидание. Единственные выходные рубашка, брюки и куртка–бобочка были тщательно выстираны и выглажены. Посмотрев на себя в зеркало, своим внешним видом был доволен. В таком виде и отправился к Лене. В назначенное время подошёл к её общежитию. Она тоже не заставила долго себя ждать, и предстала предо мной во всём своём великолепии. Была она в лёгком светлом платьице с голубыми цветочками. Короткие рукава–фонарики обнажали её крепкие загорелые руки. На ногах были белые носочки и лёгкие спортивные туфельки на низком каблуке. Милое личико, обрамлённое роскошными вьющимися длинными волосами, делало её неотразимой. Пока она лёгкой походкой подходила ко мне, я смотрел на неё и не мог наглядеться. Я чувствовал, что она тоже ждала этого момента и готовилась к нему. Мы шли друг к другу навстречу, улыбались и наверное не было более счастливых людей на земле, чем мы сейчас в эту минуту. Лена первая протянула руки и весело сказала:

— Привет, Василий. Ты сегодня, как новая копейка. Куда идём?

— Пойдём на экскурсию по городу.

— Пусть будет так.

Мы взялись за руки и, как школьники, размахивая ими, двинулись к трамвайной остановке. Куда–то ехали, пересаживались, снова ехали, а она говорила и говорила о своих друзьях, пациентах в больнице и наконец спросила меня:

— Вася, ты уже в городе хорошо ориентируешься?

— Ориентируюсь, но ещё слабо. Был два раза в Эрмитаже, раз в Петергофе, на Невском проспекте, посетил несколько музеев, вот и всё моё знакомство с городом. Что поразило меня в Северной столице, так это архитектура зданий и сооружений, неповторимая красота храмов, дворцов и, конечно же, незабываемое впечатление от белых ночей, которые я ещё застал. За два месяца пребывания в городе, едва ли можно узнать больше. И потом, походами и экскурсиями можно было заниматься только по воскресеньям, а во все остальные дни занятия у нас продолжались до шести–семи часов вечера.

— Когда кончаются твои занятия?

— В середине сентября сдадим экзамены и получим дипломы бухгалтеров.

— Тебе эта профессия нравится?

— Профессия бухгалтера нужна везде, и в городе, и в селе, но для меня она временная работа. Я уже заразился небом и буду делать всё, чтобы поступить в лётное училище, а до поступления придётся осваивать эту профессию. Я счастлив, что поехал на эти курсы, иначе бы не встретил тебя и не заболел бы небом и тобой.

— Не меня, так другую бы встретил. Это ещё неизвестно, хорошо это или плохо, что мы познакомились. Завтра я уезжаю на соревнования в Москву, а вернусь, вскоре и ты уедешь в своё село, и едва ли мы с тобой когда–нибудь встретимся.

— Лена, мы только нашли друг друга, и сразу у тебя такие пессимистические мысли. Я думаю, если парень и девушка нравятся один одному, то никакие преграды не помешают, чтобы быть вместе. Нам только по восемнадцать лет, у нас впереди много планов и дел и, когда любовь нам скажет пора, наши судьбы сольются в одну, и тогда нас никогда и никто не разлучит.

— Мне приятно слышать твои сладостные и зрелые речи, но я хотела бы знать, как ты представляешь наше будущее?

— Это трудный вопрос, но если немного пофантазировать, то картина будет выглядеть так. На следующий год я поступлю в лётное училище и через три года буду военным лётчиком. Если даже будет война, это нам не помешает. Любого врага, через три–четыре месяца мы разгромим на его же территории, и тогда никто не помешает построить в нашей стране социализм. За это время ты закончишь мединститут, будешь работать в каком–то большом городе главным врачом больницы, а я прилечу к тебе, как ангел–хранитель на звездокрылой машине и полетим с тобой далеко–далеко, опустимся в каком–нибудь райском уголке, построим дом, и ты родишь мне много детей. А я буду охранять ваш покой, заботиться о нашем благополучии и охранять наше мирное небо от врагов и супостатов. А ты будешь растить детей, лечить людей и не будет никого счастливее нас на свете.

— Да, я так и думала. Твоя романтическая натура горазда на выдумки и богатую фантазию, но проза жизни значительно сложнее и непредсказуемее. Вон все газеты и радио трубят каждый день, что война неизбежна, страна в опасности, а ему снится «райский уголок» и безмятежная счастливая жизнь.

— Ты просила нарисовать картинку нашего будущего, я и нарисовал. И, если два любящих сердца стремятся к этому, то так и будет, и никакие бури и метели, беды и невзгоды, не помешают нашему счастью.

— Но ты уверен, что эти сердца пронзены стрелой Амура, и их ожидает вечная любовь?

— Я не знаю, испытываешь ли ты ко мне какие–то чувства, но с первых минут нашей встречи, каждый день я думаю о тебе и готов ради этого чувства на всё.

— И что означает это «всё»?

— Я думаю, ты не хуже меня понимаешь значение этого слова. Всё — это есть «всё». Жертвовать ради любимого человека своими желаниями, пристрастиями, временем и, если понадобится, своей жизнью.

— Насчёт любви с первого взгляда, мне кажется, ты сильно преувеличиваешь. По крайней мере, я об этом ещё сказать ничего не могу. Да, ты славный парень, нравишься мне, но ведь, чтобы овладеть этим чувством, наверное нужно время, какие–то испытания, а у нас всего этого ещё не было и делать поспешные выводы, не зная достаточно друг друга, было бы легкомысленно.