Катары - Патрик Вебер

ГЛАВА 25

Берлин, 1938

Дорогой Жак.

Я решился: внес годовую плату в пятнадцать тысяч франков с уплатой три раза в год и обязался в течение двух лет провести в дом водопровод с холодной и горячей водой. После этого я вступил в управление отелем-рестораном «Каштаны» в Юсса-ле-Бен. Мои друзья удивились такому решению; они подумали, что мне захотелось переменить образ жизни. Я не стал выводить их заблуждения и счел за благо ничего им не говорить о моих глубинных побуждениях.

У меня не было никакого желания превращаться в трактирщика, услужающего капризным клиентам. Интересовало меня лишь местоположение моего заведения. Оно было идеально, чтобы я продолжал поиски в пещере Ломбрив без непременной помощи моего друга Антонена Гадаля. Мы по-прежнему прекрасно относились друг у другу, но я понял, что вскоре мы станем конкурентами. У сокровищ катаров не может быть двух первооткрывателей, а я решил его одолеть.

Пока же надо было научиться делу, в котором я ничего не смыслил. Прежде всего я набрал персонал. У меня появился повар Поль, а в помощницах у него девушка из Казнава по имени Жанна. Подавать обеды и убираться в комнатах я поручил энергичной Луизе, невзирая на ее грубоватые провинциальные манеры. Кроме того, администраторшей я нанял Бетти, белокурую честолюбивую парижанку, и, наконец, для гостиничного бара взял чернокожего официанта.

Тогда у тех мест была прекрасная репутация среди курортников, и я решил, что, раз так, я легко найду постояльцев, чтобы покрыть расходы на наем дома. Вскоре я понял, что замыслы мои не имели ничего общего с действительностью. Клиентов было мало, да к тому же я узнал, как трудно руководить таким персоналом, который знает дело не лучше моего. Тем не менее я решил: заведение должно работать как ни в чем не бывало. Цель у меня была другая, и она все больше овладевала мной.

Больше всего из всех моих служащих мне приходилось быть недовольным Бетти. Парижанка грубила клиентам; к тому же я подозревал, что она нечиста на руку. Я было думал даже, не хочет ли она выведать настоящие причины моего жительства в Юсса-ле-Бен. Честью обязан сразу сказать, что не доверял ей совершенно напрасно, как я потом убедился.

Дела мои шли ни шатко ни валко; окрестным жителям становилось все яснее, что я приближаюсь к разорению. Я всячески старался не подавать виду, что дело плохо, но это было трудно, тем более что я был вечно в трудах. Приходилось не только управлять гостиницей, но и, главное, вести поиски, из-за которых я в действительности и переехал в Юсса. По этой части я, к счастью, быстро продвигался вперед. Каждую ночь я брал фонарик и тайно, чтобы никто не знал, шел на разведку далеко в глубь пещеры. Вскоре я нашел подтверждение своим предчувствиям: в пещере Ломбрив действительно хранилось имущество катаров, спасенное из Монсегюра.

Главная историческая веха здесь — 15 марта 1244 года: ночь, когда четверым Совершенным удалось уйти из замка Монсегюр, осажденного войсками французского короля, и унести с собой Грааль, хранителями которого были катары. Нет никакого сомнения, что, скрывшись, они прежде всего стали искать убежища в округе. К счастью для них, им было на что опереться. Они не попали в руки врагов. Я убежден, что они добрались до пещеры Ломбрив и прятались там до той поры, пока королевское войско не ушло из окрестностей замка. У меня есть доказательство, что эти люди покинули Монсегюр, унося с собой бесценное сокровище — то, которое люди, поколение за поколением, разыскивают уже семь веков.

На этот счет выдвинуто множество гипотез. Большинство историков отождествляет Грааль с чашей, высеченной в изумруде с венца Люцифера, изгнанного из рая и павшего на землю. Катары, будучи хранителями этого сокровища, бросали открытый вызов могуществу Римской церкви. Крестоносцы думали, что одолели ересь, но им не удалось завладеть чашей. В двадцатом веке я, Отто Ран, почувствовал, что вскоре вожделенный Грааль окажется от меня совсем рядом и поклялся открыть его. Я решил продолжать поиски до конца, чего бы мне это ни стоило.

Только надо было не слишком возбуждать любопытство моих врагов. Они же положили всеми средствами препятствовать моим поискам.

Преданный тебе

Отто Ран.

ГЛАВА 26

Ле Биан сидел один на вершине горы и не замечал, как бежит время. Целый день он провел за чтением, думая о том, что сталось с этими людьми, решившими умереть, но не покориться. Чтобы разобраться в расположении крепости и лагеря осаждавших, он исходил весь пог из конца в конец. День был ясный, тропы не слишком крутые. Историк думал и об Отто Ране, который занимался тем же самым до него. Но он и сам не понимал, что можно разыскать в неразрешимой с виду путанице густых кустов, валежника и нагроможденных камней.

Часов около семи вечера солнце стало клониться к закату, и Ле Биан решил спуститься вниз к своей машине. С последними лучами он был внизу. Чувствовал он себя немного разочарованным, но старался сохранять холодную голову. А на что он надеялся? Найти какую-то могилу? Обнаружить древнее кострище? А может, само сокровище катаров? «Слушай, Ле Биан, спустись с облаков!» Я серьезный историк, подумал он, а не кладоискатель. Чтобы понять, что же происходило на этих землях, нужно было еще долго заниматься чтением.

С этими благоразумными мыслями Ле Биан подошел к дороге, сел в «двушку» и поехал обратно в гостиницу Шеналя. Ему хотелось подробно рассказать хозяину о сегодняшнем дне. Машина удивила Ле Биана: по боковому шоссе она катила на очень приличной скорости. Пьер жалел, что на учительскую зарплату машину не купишь. Ему уже и квартира стоила целую прорву денег, автомобиль же — такая роскошь, которая наверняка никогда не будет доступна! Над землей катаров постепенно сгущалась темнота. Он попытался зажечь фары, но безуспешно. Опустив глаза, чтобы прочесть инструкцию, он на миг потерял из виду дорогу. Наконец ему удалось щелкнуть переключателем, но зажглась только правая фара. Ле Биан торопливо вскинул голову и посмотрел вперед. И как только он вновь увидел дорогу, прямо перед ним возникла какая-то белая фигура и бросилась наперерез. Другая тень, вынырнув из кювета, бросилась вслед за первой. Ле Биан изо всех сил нажал на тормоза, чтобы не налететь на них. «Двушка» перевернулась через голову и очутилась в кювете. Ле Биан выскочил из машины и огляделся. Заметив большое поваленное дерево возле дороги, он углубился в заросли. К счастью, одноглазая машина давала достаточно света, чтобы ступать надежно. Ле Биан прошел дальше в лес, но как только за его спиной сомкнулись первые кусты, он оказался в совершеннейшей темноте. Стараясь не замедлять шаг, чтобы не отстать от бегущих, он прошел еще десяток шагов, попал ногой в яму и упал, стукнувшись головой о дерево. На сей раз его оглоушило сильно. Весь лоб рассадило, кровь заливала лицо. Прошло несколько секунд, пока он пришел в себя и, между прочим, заметил, что на ветке того дуба, на который он налетел, висит клочок материи. Ле Биан встал и взял этот клочок. В бледном свете луны можно было разглядеть, что это кусочек белого льняного полотна с каким-то черным пятном. Ле Биан опять взглянул в глубь леса. Кровь из ссадины не унималась; он стер ее со лба и подумал: теперь их не догнать. Приходилось, стало быть, возвращаться к машине, чья одинокая фара по-прежнему бросала на шоссе луч света. Пятно, которое ему показалось черным, было, как он теперь разглядел, пятном крови — но то была не его кровь.

По счастью, вывести «двушку» опять на дорогу оказалось несложно. Дождей давно не было, земля не размокла, а машина улетела в кусты лишь на пару метров. Она отделалась парой царапин на дверце — за такое повреждение Ле Биан с Шеналем расплатится без проблем. Он поехал дальше, стараясь как можно внимательней смотреть на дорогу: луна скрылась за большой тучей, и на шоссе стало совершенно темно. Однако невольно он поглядывал и на клочок одежды, который положил на пассажирское сиденье. В его мозгу раз за разом возникали две светлых тени, словно по волшебству явившиеся в свете фары его машины. Понятное дело, то была лишь прихоть его ума — но ему хотелось, чтобы одним из этих призраков оказалась Филиппа. И он вздрогнул: а вдруг кровь на ткани — это кровь таинственной вестницы?

Подъезжая к Селль, он снова прищурился: что это за силуэт там, вдалеке, по левой стороне от дороги? Фигура приближалась. Не одна ли из тех самых теней? Он притормозил и вгляделся получше: навстречу ему шла девушка. Она махала рукой, чтобы остановить его. Ле Биан инстинктивно спрятал белый лоскут в карман и, поравнявшись с ночной путницей, остановился.

— Вы не в сторону Юсса? — спросила она, не узнавая водителя. Но Ле Биан ее узнал.