Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом, всю оставшуюся дорогу она просидела рядом с тем юным матросиком из экипажа Вазгена, старалась его развлечь и бодро рассказывала разные истории, а он держал ее за руку, не желая выпускать, и все смотрел на Настю, улыбался изредка, болезненно морщась, пока не потерял сознание.
Глава 8
Год 2008
Евгений, по всем признакам, намерен за мной приударить. С одной стороны, мне это только на руку, с другой — придется нового поклонника хотя бы минимально поощрять, иначе мне ничего не выведать по интересующему вопросу. Он приглашает меня на концерт рок-группы — весьма неудачный выбор: продолжительное общение с Даниилом надолго охладило меня к этому направлению в музыке, поэтому идти на концерт я отказываюсь с излишней резкостью.
Чтобы сгладить свою невежливость, предлагаю другой вариант: съездить в Петергоф, пока тучи где-то замешкались и позволяют питерцам и гостям Северной столицы самонадеянно наслаждаться теплом и солнцем. Не сомневаюсь, что скоро рассерженное войско заполонит горизонт, клубясь, громоздясь друг на друга, раздуваясь отяжелевшими боками; сейчас же в Финском заливе сверкают белизной многопалубные морские лайнеры, вода отдыхает, прогревается и впитывает в себя небесную синь.
Евгений соглашается без возражений. Надо отметить, что в нем чувствуется какая-то неуловимая застенчивость, довольно странная в таком детине, остается предположить, что нерешительность его распространяется только на женщин. Что ж, не так уж плохо, нахалов я совершенно не перевариваю. И еще он откровенно скрытен — когда тема разговора ему не по нраву, начинает хмуриться, смотреть в землю, может просто невежливо промолчать.
Я выбираю морское путешествие, меня хлебом не корми, дай поплавать на какой-нибудь посудине по морю-океану. Мы стоим на палубе катера «Ракета», на мне расклешенное летящее платьице с девчачьими узорами. Евгений оделся во все светлое: свободную футболку и легкие полотняные брюки. Волосы от ветра встают торчком — мои короткие темные и его льняные. Я торопливо фотографирую залив, чаек и большие корабли, скользящие с неспешным достоинством по морской глади.
— Обожаю море, — признаюсь я, — в любом его проявлении — теплое, холодное, синее, ласковое, серое, неприветливое, полный штиль и безумный шторм … Наверное, это передается генетически, ведь у меня дедушка был моряк.
— Правда? У меня тоже, — вяло отзывается Евгений.
— Неужели? Значит, у нас есть что-то общее! — преувеличенно радуюсь я. — А где он служил? Расскажи о нем, я так люблю слушать морские рассказы! Мой дед воевал, а твой?
— Воевал вроде. Я о нем ничего не знаю, — уклончиво отвечает мой спутник. — В живых его не застал, и папа ничего рассказать не успел — он рано погиб в автокатастрофе, мне еще и десяти не было… Да что ты в древность ударилась? — вдруг раздражается он. — Вспомни еще Полтавскую битву. Война шестьдесят три года как кончилась, сколько можно стенать о прошлом или каждый год помпезно праздновать победу?
— Ничего себе! — От возмущения у меня перехватывает дыхание. — А если бы Питер сейчас был немецким? И звали бы тебя не Евгений, а, положим, Гюнтер, или Курт. Нет, тебе больше подойдет Клаус. Это в том случае, если бы ты вообще родился. Скорее всего, на завоеванных территориях фашисты провели бы зачистку. Вычистили бы неугодное население вместе с национальными памятниками и наплодили жизнерадостных Адольфиков с розовыми щечками. — Я завожусь вопреки выработанной линии поведения и зло надвигаюсь на собеседника: — Слушай ты, горе-охотник, забыл, как исчезали с лица земли целые империи?! Какие клочки территории оставались от огромных государств? Давай посмотрим исторические карты — третьего, четвертого, пятого веков. Например, какой была Римская империя, и что от нее осталось. Да если бы не наши деды, вся Европа сейчас была бы другой! А тебе, оказывается, глубоко по барабану, где и как воевал твой дед!..
— Эй, красавица, вон как тебя понесло… Горе-охотником меня обозвала. А вчера мое хобби вызвало в тебе живейший интерес. — Евгений натянуто улыбается: никак не ожидал такого натиска. Сомневается, обижаться ему или нет.
— Ай молодец! В огороде — бузина, а в Киеве — дядька. Уводишь в сторону? Ловкач выискался! — Чувствую, что надо остановиться, но уже разогналась сверх меры. — Что до твоих животных охотничьих инстинктов, то вы, питекантропы, опустошите наши леса, как в той же Германии. Сначала перебьете всех медведей, а потом будете толпами бегать смотреть на медвежонка Кнута, умиляться и называть его именем своих сыновей. Топтыжка Евгеньевич! Звучит?
Парень краснеет, злится, только что зубами не скрипит, видно, я святое задела. Для каждого мужчины родное увлечение, что флаг на Эльбрусе, предмет самоуважения и хвастливого трепа с подтверждением своей крутизны снимками: пяток дохлых уток в протянутой руке, грудь колесом и нога на туше зверя, застреленного из ружья с оптическим прицелом. Некоторые состоятельные питекантропы для пущей остроты чувств отправляются в Африку стрелять за деньги жирафов, львов, или леопардов, опять-таки с помощью оптики, это все, на что смельчаков хватает, своя шкура, как-никак, дороже.
Пока Евгений обиженно сопит и сосредоточенно исследует горизонт, ракета подходит к пристани у входа в дворцово-парковый ансамбль Петергофа.
Мы покупаем билеты и идем по бетонному настилу вдоль морского берега, где посетители парка млеют под солнцем на морском песке и валунах, многие бродят по колено в воде на отмели. В парке по траве между деревьями скачут белки, Морской канал ведет нас прямиком к Большому каскаду, впереди переливаются летящие в высоту струи фонтанов и золоченые фигуры статуй среди водной феерии.
Так как мы попали в парк со стороны залива, то начинаем осмотр комплекса с самого красочного его украшения — фонтана «Самсон».
— А вот в тему нашего разговора, — замечаю я, — фонтан был возведен в Петергофе в честь 25-летия со дня Полтавской победы. В России всегда чтили свои победы и победителей.
— Мало ли кого чтили в России? И Ленина чтили, и Сталина, некоторые до сих пор чтят, — сварливо отзывается Евгений.
Рядом гид рассказывает группе туристов:
— Во время Второй мировой войны Петродворец сильно пострадал. Оккупация города длилась с сентября 1941 года по январь 1944 — го, нацисты бесчинствовали на территории дворцово-паркового ансамбля, они разграбили музеи, взорвали и сожгли Большой дворец, сильно разрушили Большой каскад, каскады «Золотая гора» и «Шахматная гора», уничтожили подземные водоводы, вырубили и заминировали парки, вывезли множество статуй, в том числе и «Самсона». Реставрационные работы начались сразу после освобождения города. Много сил было потрачено на восстановление комплекса…
- Операция «Шейлок». Признание (СИ) - Рот Филип - Современные любовные романы
- Прекрасный дикарь - Каролайн Пекхам - Современные любовные романы
- Прекрасное табу (СИ) - Лазарева Вик - Современные любовные романы
- Насколько мы близки - Сьюзен Келли - Современные любовные романы
- Сокрушенная тобой (ЛП) - Нэшода Роуз - Современные любовные романы / Эротика
- Высота в милю - Лиз Томфорд - Современные любовные романы
- Давайте поиграем, папа-босс! (СИ) - Вишневская Виктория - Современные любовные романы
- Николайо Андретти (ЛП) - Хантингтон Паркер С. - Современные любовные романы
- Спасти Брэда - Шивон Дэвис - Современные любовные романы
- Спасение (ЛП) - Кристен Эшли - Современные любовные романы