День Литературы 146 (10 2008) - Газета Литературы

Алла Большакова НАС НЕ ОТНЯТЬ

Каргашин С. В море нет светофоров. М.: РИПОЛ классик, 2008. - 160 с. - (Алтарь поэзии).

Некогда Виктор Астафьев советовал: читайте современных поэтов - и вы почувствуете пульс действительной жизни. Нынешние реалии подтверждают актуальность этих слов - несмотря на брюзжание критики, по инерции цепляющейся за старые и потому вроде бы безусловные имена. Тем отрадней сквозь её нескончаемые охи и ахи услышать голоса молодые, звонкие - как набирающие силу, так и полновесно заявившие о себе. Думается, к последнему разряду и следует отнести творчество Сергея Каргашина.Новая его книга приоткрывает одну из граней духовного мира нашего современника - человека, стремящегося выстроить альтернативу агрессивной псевдодействительности, своего рода защиту от её опустошающих сил. Кстати, нечто подобное недавно пытался сделать автор прозаического шлягера "Духless". Однако альтернативы в том нашумевшем и отшумевшем уже откровении, наполненном ужастиками "подземной" жизни и "интересными" позами потерянных мальчиков, не получилось. Констатация бездуховности - ещё не факт художественности.Автор рецензируемого сборника, наоборот, сферу повседневного избирает как некую точку отталкивания в распознании вечного и загадочного "там", предстающего то в облике параллельного антимира:Там было другое солнце,Другая совсем трава.Там птицы, свернувшись в кольца,Шипели, завидев едва…то "душистой веткой сирени на раскрытых ладонях утра". Именно поэтому он так резок в делении собственного (и нашего) бытия на внешнее и сокровенное, чётко проводит границу между подлинным (идеальным) и мнимым. Его поэзия - обострённое чувство полёта над "голубоглазой землёй", её солнечными "хмельными копнами", над воскресшими в зеленоватой дымке лугами и сеёлами, гдеВ палисаднике облако зацепилось за вишню.Стало облако красным, ветки белыми вышли.Закружилась по саду сумасшедшая радость!Всё, как в старом кино, - задрожало, смешалось.Вдруг дохнуло дымком, синей речкой, лугами…И именно поэтому в его восприятии не спорят, а растворяются друг в друге три прастихии - земля, вода и небо: "Небо - это большая река. Звёзды - лишь островки". В игре света и цвета ("Цветок состоит из света") доминирует небесно-синее: "Вот она, калитка, прямо в синь!" Но - главное - воздушность, прозрачность заоблачно-небесного уравновешивается в его стихах телесностью, насыщенностью красок земного бытия, то есть сопровождается игрой действительно природных, действительно жизненных сил:Небо питается снами.Травы питаются небом.В тьме зарождается пламя.В гриве коня дремлет ветер.Всё исполнено динамики, движения, пред которым отступает горечь несбывшегося и благодаря которому свершается чудо настоящего:Но мне чудится… чудится… чудится:Ржавой горечи прошлого - нет!И над нашей завьюженной улицейСнова кружит ромашковый свет…Правда, "ржавая горечь прошлого" и "ромашковый свет" - это уже не совсем Каргашин: точнее, Каргашин, легковесно принимающий на веру легенды отцов. Но об этом чуть позже. Главное в его узнавании мира: вечное невозможно без преходящего, а "мимошедшее" так же вечно, как чист и всегда по-новому свеж "у первых апрельских капель - голос прозрачный, синий". В этой притирке "вечного и мимошедшего" распознаётся и есенинская боязнь что-то сломать неуклюжим движением, и экзальтированно-блоковское:Я твоё не спугну цветенье -Отойду и замру вдали.Оставайся прекрасным виденьем,Не касайся подольше земли!Сергей Каргашин, несомненно, - выразитель есенинско-блоковской традиции. В этом достоинства его стиха, в этом же и его слабость. "Вот он край мой, до боли знакомый! / Речки, избы. По окнам резьба"… Прошу прощения, но сколько можно талдычить одно и то же, да к тому же заёмными словами! А "патриотизм", утверждающий себя за счёт отрицания "другого"? "И пускай Европа с жиру треснет - Не постичь ей нашей высоты!" Неужто так сложно узреть очевидное? Сегодня именно Россия выступает законной наследницей Европы Данте, Шекспира, Сервантеса, Гёте - хранительницей лучших её традиций, во многом уже утраченных из-за агрессивного вторжения люмпен-эмигрантской псевдокультуры, психологии людей "перекати-поля". Впрочем, как интуитивно почувствовал сам Каргашин, "нас от нас не отнять" (в оригинале: "Меня у меня не отнять"). "И пусть кружатся времени лопасти", чуть переиначу я автора:Нас от нас не отнять.Россия, как крепость над пропастью,Стояла и будет стоять!

Михаил Бондарев ПО-РУССКИ БЕЗ ЗАКУСКИ

Валентин Сорокин. Сувенир. Политическая сатира. Изд. "Алгоритм". М., 2008.

Когда народ кого не любит,

полки его и деньги - прах. Гавриил Державин

Не открою Америки, если скажу, что сатира и басня - древнейшие из литературных жанров. Краткие иносказательные нравоучительные стихи и художественные произведения, остро и беспощадно высмеивающие нравственные пороки общества, писали задолго до нашей эры индийские философы, мудрецы Древней Греции и Рима. До нас дошли творения выдающегося древнегреческого баснописца Эзопа, которого принято считать прародителем этого жанра. В XVII веке "эзоповым языком" виртуозно владел француз Жан де Лафонтен. С переводов сочинений Лафонтена начал свой лучезарный басенный путь наш великий соотечественник - Иван Андреевич Крылов. Его оригинальные творения восхищали многих русских писателей и поэтов, а Гоголь писал, что басни Крылова стали "книгой мудрости народа". Басня хороша тем, что легко запоминается, она очень точна и ёмка по содержанию, в ней нет лишних литературных вывертов и "плетения словес"."Крыловские басни крылаты до сих пор, мы их знаем не хуже тебя, - подумает дотошный читатель и тут же добавит: - Нынче не сходят с экранов "сортирики" и "пошлописцы" самых разных мастей, а хорошие умные басни мы не читывали давно. А что, их разве сегодня кто-нибудь пишет?" Оказывается, русская басня не умерла, чему я был приятно удивлен, прочитав книгу "Сувенир", только что вышедшую в в московском издательстве "Алгоритм". Её автор - известный русский поэт Валентин Сорокин."Сувенир" Валентина Сорокина - это "увесистый", более чем 400-страничный сборник, в который вошли политическая сатира, басни, эпиграммы и частушки, написанные автором в разные годы. Сразу отмечу, что большинство произведений посвящены умопомрачительным 90-м годам XХ века, когда казалось, что Россия стоит на краю пропасти. Сегодня, оглядываясь назад, можно смело утверждать, что так оно и было. "Герои" сорокинского "Сувенира" - советские, российские и зарубежные политики, тележурналисты и писатели, "деятели" культуры и популярные эстрадные исполнители. Автор поэтической книги выводит на чистую воду "перевёртышей" - элиту "великого и могучего Советского Союза", не так давно носившую возле сердца билеты коммунистической партии. Но дунул гнилой западный ветер и рухнул Союз нерушимый. Флюгер показал в сторону новых идеалов, ведущих нас в очередное "светлое будущее":Несчастный мой народ, ты радости не жди,Не выбраться тебеиз этой жуткой драмы:Партийно-комсомольские вожди,Захапав банки, нынче лезут в храмы…В сатирических стихах и баснях автор с нескрываемой болью подчёркивает простодушие и излишнюю доверчивость русских людей, которых легко можно сбить с толку любыми даже казалось бы самыми фантастическими и лживыми обещаниями высоких, но часто не видящих дальше своего носа и кармана, государевых чинов:О, русские - воинственный народ,И нас не удивить штыком, гранатой, ранцем,Жаль, слишком широко мы разеваем ротВ родной стране перед любым засранцем.При первом прочтении может показаться, что Валентин Сорокин несколько "перегибает палку", часто повторяется, вращается вокруг одних и тех же имён и событий. Но, я думаю, каждый честный читатель, переживший и на своей собственной шкуре испытавший цинизм и беспощадность псевдодемократической власти и беспредельного рынка, ввернув ядрёное русское слово, воскликнет: "Автор прав, как же нас тогда зае.. ли чубайсы, гайдары, хакамады и ЕБН!"А начиналась эпоха разорения могучей державы, если мне не изменяет память, в 1985 году с "горбостройки", лихо затеянной главным немцем, собирателем германских земель из Ставрополья Михаилом Меченым. Наш многострадальный и многонациональный народ, вкусив гласности и плюрализма, был ловко дезориентирован:Надеялись овечки, что баранИх проведёт сквозь гибельный туманК реке, где по воде бьёт мельничная лопасть,Но отвильнул баран, а овцы - в пропасть, в пропасть…Придя к власти, Горбачев недолго думая объявил "беспощадную" борьбу с пьянством. На юге России вырубались ценнейшие виноградники, в винно-водочных магазинах люди калечились в страшных давках и гигантских очередях, отправлялись на кладбище от выпитого денатурата, палёной водки и самогона. Гениальные умы придумали "трезвые свадьбы", на которых молодоженам и гостям разливали спиртное из самоваров и чайников, маскировали "водяру" под лимонад. Мне очень понятны строки, написанные Валентином Васильевичем ровно 20 лет назад:Начальник, презирая алкоголь,Убрал из магазинов хлеб и соль,Повёл борьбу действительно по-русски,Мол, пьянство прекратится без закуски.Но алкаши, кивая головами,Закусывают даже рукавами…Теперь начальник запасает справкиК приказу - шить рубахи-безрукавки.А с 1991 года, как говорится, пошло-поехало. За считанные годы народ был ограблен дважды, вспыхнули десятки межнациональных конфликтов (в одной только Чечне сотни тысяч погибших), распустили свои кровавые щупальцы криминальные группировки и террористы всех мастей, среди молодёжи махровым цветом расцвели наркомания и проституция. А со сцен кремлёвских дворцов, с иглы останкинского шприца неслись восторженные голоса поборников безграничной свободы от нравственных и духовных ценностей и всеобъемлющей рыночной экономики:С экранов так вы нас наутешали:Сестру, невесту, мать разнагишали,Жену со мной рассорили и с братом,Теперь - детишек травите развратомИ льёте яд в грядущие народы, -Какие же вы звёзды? Вы уроды!Валентин Сорокин метко использует крепкое русское слово, солеёную частушку (а как же, уважаемый читатель, по древнему обычаю на Руси желанных гостей всегда встречают хлебом-солью). Здесь важно - не пересолить и не переперчить, что, мне кажется, автору поэтического сборника сделать удаётся.Но всё же, на мой взгляд, в сорокинском "Сувенире" за хулиганским и резким словом, бьющей наповал политической сатирой скрывается самое важное - любовь и сострадание к России и своему народу.Гей, вы, реформаторы и мессии,Я говорю вам,продажным, разбойным лбам:Прекратите высасывать кровьиз сердца России!Повернитеськ плывущим над бездноюрусским гробам.В начале ХХI века в России вроде бы происходят положительные сдвиги, и власть делает попытки повернуться к народу лицом. Но пока только в профиль.