Бездна обаяния - Элизабет Дьюк

— Я знаю, что ты не собиралась заниматься кардиохирургией, но я подумал… — Он замолчал, глядя на нее в упор. — Ты что, вообще ни в чем не специализируешься?

Кейт вздернула подбородок.

— Именно так. Я работаю в приемном отделении. У меня нет специализации: я и реаниматор, и педиатр, и терапевт, и окулист. Я оказываю первую помощь, решаю, к кому дальше направлять пациента. Я ставлю диагноз — ангина это или язва желудка. Впрочем, уверена, ты прекрасно знаешь, чем мы занимаемся.

«Я не такая ограниченная и честолюбивая, как ты и мой отец», — хотелось добавить ей.

Она ожидала увидеть высокомерную усмешку на его лице, но Джек выглядел несколько обескуражено.

— Ты что же, — наконец вымолвил он, — не пошла по стопам отца и сестры? — При упоминании Шарлотты он отвел глаза, словно боялся, что в них она сможет разглядеть его истинные чувства.

— Скорее я пошла по стопам матери, — спокойно ответила Кейт. — Она прекрасный терапевт, и я хочу быть, как она.

Конечно, она не собиралась всю жизнь работать в приемном отделении, но Джеку об этом знать не обязательно. Она даже родителям не сказала, что собирается бросить медицину и целиком посвятить себя детям, которыми они с Бренданом планировали в скором времени обзавестись.

На собственном опыте она знала, что с детьми надо проводить очень много времени, потому что они как никто нуждаются в родительской любви и поддержке.

А в свободное время она будет рисовать, и никто не сможет сказать ей, что она зря тратит время. А вдруг она станет известной художницей?

Лишь Брендан знал о ее намерениях и, патриархально настроенный, полностью поддерживал подобную перспективу. Кейт была уверена, что мать тоже будет на ее стороне, а вот отец…

Он будет в ярости, спросит, зачем ей вообще тогда нужен был диплом врача, а потом увидит внуков и растает. К тому же при желании Кейт всегда сможет вернуться к работе.

— Ты хочешь быть, как твоя мать… — протянул Джек.

«Ну наконец-то понял, что я не похожа на отца или Шарлотту, — подумала Кейт. — Теперь наверняка презирает меня за отсутствие хватки».

Джек взглянул на часы.

— Я должен идти. У меня лекция через двадцать минут. — Он испытующе посмотрел на Кейт. — Как только у меня выдастся свободный часок, я заскочу к Селвину и лично поздравлю его с триумфом. Когда у тебя занятия в его школе?

Кейт заподозрила неладное. Он что, собирается заявиться туда прямо во время занятия? Или наоборот — не хочет с ней встретиться…

— В пятницу в час дня, — ответила она и, тряхнув головой, добавила: — Со следующей недели я перехожу на дневную смену и буду заниматься с вечерней группой. Почему ты спрашиваешь?

— Просто так, из любопытства. — Он загадочно усмехнулся и пошел прочь.

Кейт замерла, как загипнотизированная, глядя ему вслед. Ее всю трясло. И почему Джек так действует на нее? Ведь с ним связаны лишь самые тяжелые воспоминания.

Он бесчувственный, холодный карьерист, совсем как ее отец.

Или нет?

Кейт наморщила лоб и вспомнила его реакцию на свое заявление о том, что она собирается оставаться врачом приемного отделения. Он как будто не удивился, скорее посмотрел с презрением. А это его замечание о том, что хобби не убежище от депрессии…

Странно слышать такие речи из уст удачливого нейрохирурга.

Что касается его отношения к Селвину Додду… Ну что ж, это лишь доказывает, что когда-то у него тоже было сердце и он, как и всякий нормальный человек, горой стоял за своих друзей. Друзей, которые явно не могли помочь ему в развитии головокружительной карьеры. И тем не менее…

Кейт нахмурилась и покачала головой.

Нет, Джеку Сэвэджу не удастся ослепить ее, влюбить в себя, а потом разбить сердце, как это произошло с Шарлоттой.

Кейт даже поежилась. Несмотря ни на что, этот мужчина привлекал ее. Он представлял собой опасность. Даже ее расчетливая сестра попала в его сети, стала жертвой его обаяния.

Эта же участь ждет и Кейт, если она вовремя не возьмет себя в руки и не обратится к Брендану с просьбой о защите.

Брендан… Его же не будет все выходные!.. Защитник! Не то чтобы ей нужна была физическая защита, скорее моральная. «Впрочем, — с улыбкой подумала Кейт, — через две недели я стану миссис Армстронг, и тогда мне не нужно будет ни от кого защищаться».

Когда она заберет обручальное кольцо от ювелира, то будет чувствовать себя в большей безопасности.

Кейт решительно зашагала к следующей картине. В голове созрел план: если Джек заикнется о своих чувствах к ней или только намекнет на возможную близость, она немедленно расскажет обо всем Брендану. Хотя, скорее всего, ей не придется этого делать.

Джек явно не испытывает к ней ничего, кроме презрения. Тем более, что когда-то он был увлечен Шарлоттой, дочерью Честера Уоррена-Смита, фантастически красивой женщиной.

Кейт покачала головой. Это ужасно, но ее собственные чувства по отношению к нему вовсе не исчезли, когда она узнала, кто он.

Ей следует избегать любых контактов с этим человеком.

Сегодня они встретились чисто случайно. Кто там сказал, что случайностей не бывает? Доктор Фрейд? Что ж, он ошибался.

Кейт вздернула подбородок. Не она ли когда-то твердила, что верит в судьбу и не верит в случайности?

Ей просто нужно выкинуть Джека Сэвэджа из головы. Она возьмет себя в руки и забудет этого расчетливого карьериста и холодного сердцееда с пронзительными синими глазами. Она выйдет замуж за Брендана, а Джек уйдет в прошлое.

И почему она вообще о нем думает?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Селвин Додд, будучи по натуре неисправимым романтиком, проводил свои занятия не в студии, а в старом, полуразвалившемся домишке неподалеку от моста через бухту. Сам он жил этажом выше, а учеников собирал в так называемом зале приемов.

Возможно, ему казалось, что занятия на свежем воздухе (а воздуха здесь было предостаточно, потому что теплый морской ветер задувал в многочисленные щели) и непринужденная, домашняя обстановка лишь вдохновят начинающих художников, а возможно, он просто не любил студий с зеркалами и паркетными полами.

Когда в пятницу днем Кейт вошла в дом Селвина, тот уже начал занятия и расхаживал по «залу», где каждая половица отчаянно скрипела, изредка потирая подбородок и заправляя непослушные кудри буйной шевелюры под черную бейсболку.

Странно, но художник совсем не был похож на мэтра. Скорее походил на байкера или серфингиста — этакий крутой парень в куртке и рваных джинсах.

— Привет, Кейт! — весело закричал он, едва завидев ее. — Думал, нам придется начинать без тебя! — Он хлопнул в ладоши, и девушка в который раз обратила внимание на его руки — крепкие, сильные руки плотника, а не художника. — Боюсь, что парень, который обычно позирует для нас, в очередной раз влип в какую-то историю, — сказал Селвин, укоризненно качая головой, хотя его глаза блестели так, что Кейт стало ясно: он сам бы с удовольствием тоже во что-нибудь влип. — Так что Майки не сможет сегодня прийти. Позже я внесу за него залог. К счастью, — непринужденно продолжал Селвин, как будто речь шла о пустяке, а не о серьезных неприятностях с полицией, — я нашел выход из положения. Пока наш дорогой Аполлон дает показания, нам придется воспользоваться услугами моего давнего друга, который по странному совпадению позвонил мне сегодня утром и сказал, что хочет зайти. Он с радостью согласился позировать для нас с условием, что его имя останется в тайне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});