Вторжение - Флетчер Нибел

— Скотт, прошу тебя! — Лиз положила на голову подушку, надеясь таким образом заглушить звуки начинающегося утра.

Тим протестующе ткнул ногой по направлению к центру кровати. Мать и отец ещё несколько минут делали вид, что спят, но наконец стали просыпаться, медленно и неохотно. Лиз села, переводя взгляд со Скотта на Холли.

— С вами всё в порядке? — У Лиз перед глазами стояли сцены вчерашнего вечера — чёрные лица, оружие, юридические бумаги. Она напряглась, чувствуя, что в Фейрхилле присутствует нечто, чуждое ему и её снова охватил страх.

— Конечно, — сказал Скотт. — Все встали. Мы уже виделись с ними.

— Мистер Уиггинс голоден, — добавила Холли. Её тон намекал, что мама несёт личную ответственность за насыщение голодной пасти Пёрли Уиггинса.

— Бен Стил сказал, что мы не должны отправляться в воскресную школу, — сообщил Скотт. Его информация предназначалась для отца, верховной власти по уик-эндам, дабы он не отменил благо, дарованное незнакомцем.

— Совершенно верно. Сегодня можете оставаться дома, — сказал Тим. Сев, он зевнул и протёр глаза.

— А где этот Чили Амброс? — спросила Лиз. Воспоминания нахлынули на неё, как грохот встречного поезда.

— Он снаружи, чистит своё ружьё, — весело чирикнула Холли, словно Амброс возделывал клумбу. Холли торжествовала в своей роли утреннего разносчика новостей. — А Скотт собирается пойти погулять с мистером Стилом.

Лиз повернулась к Скотту.

— Из дома — ни шагу. Понял?

Серьёзность её тона смутила мальчика. Он мрачно насупился, готовый возразить, но тут же вспомнил, что и у него есть своя порция новостей.

— Они принесли еду с собой, — сказал он. — Хватит на несколько дней. Пайки и всё такое. И ещё большую электрическую трубу, через которую можно разговаривать.

— Мистер Стил сказал, чтобы ты спустилась и приготовила завтрак, — напомнила Холли.

— Ах, он сказал, вот как? — Лиз выпросталась из постели. — Вы оба обождите в холле, пока мы оденемся.

Ребята вылетели из комнаты, украдкой обмениваясь взглядами — они не могли понять, почему у мамы такое настроение. Было ясно, что появление незнакомцев вызвало значительные изменения в строгом семейном распорядке, хотя причины этого оставались непонятными. Взгляд Скотта дал Холли понять, что они должны держать ушки на макушке, чтобы при первой же возможности использовать эти вольности. Вот уже отменена воскресная школа. Может, их ждут и другие победы. Многообещающий день.

Лиз пошла в свою гардеробную.

— Я не буду готовить для этой шайки бандитов, — объявила она. — Какая наглость!

— Давай первым делом оценим ситуацию, — сказал Тим. Тревога, которую вызывало присутствие этих людей внизу, заставила его изменить своим мелким утренним привычкам. Так, чистя зубы в ванной, он продолжал оставаться в пижаме, хотя обычно он сначала одевался, а потом брался за зубную щётку.

— Они могут готовить для себя сами, — сказала Лиз. Её душили и ярость и беспокойство, но она понимала, что прежде, чем спуститься вниз, она обязана обуздать свои эмоции. Остановившись перед длинным рядом вешалок с одеждой, она попыталась сконцентрироваться. В это утро жизненно важно было правильно подобрать гардероб. Выбрав узкие брюки и блузку, она отбросила эту идею, представив, как такие брюки будут обрисовывать линию бёдер. Часто в воскресенье утром она надевала простые рабочие джинсы, но сегодня они могут как-то унизить её. Наконец она взяла широкое шерстяное платье, складки которого свободно свисали с плеч. Пока Тим брился, она внимательно рассмотрела себя в зеркале. Она предпочитала одежду, которая плотно облегала тело — но только не сегодня. Этот наряд был простой, строгий и не вызывающий. Сегодня она будет Миссис Бесполая. Перед глазами у неё стоял образ Бена Стила — надменного, властного, чёрного, со странным притягательным обаянием.

По воскресеньям Тим обретал привычный внешний вид. За исключением редких случаев, когда он посещал службы в церкви Троицы в Принстоне, Тим натягивал лёгкие брюки и старую спортивную рубашку, напоминавшую окраской выцветшую мешковину.

В сопровождении детей Лиз и Тим спустились по полукруглой лестнице с полированными дубовыми перилами. Из узких стеклянных панелей парадной двери в холл падали продолговатые полосы света. Справа открывалась знакомая гостиная, мебель в которой была накрыта ярко-жёлтыми летними чехлами; в ней стояло утреннее молчание. Слева, в столовой, аккуратной шеренгой, как восемь солдат на параде, выстроились стулья с высокими спинками. Было слышно, как дятел отбивает яростную дробь на сухой сосне. Фейрхилл встречал обычный день. И тут они услышали звуки на кухне — звяканье посуды и хриплые голоса налётчиков.

Бен Стил стоял у электрической плиты, разливая из чайника кипяток по синим фарфоровым кружкам. Он рассеянно посмотрел на четырёх Кроуфордов, сказал «Доброе утро» и вернулся к своему занятию. Его равнодушие лишило появление хозяев драматического оттенка, и Лиз почувствовала прилив негодования.

В торце длинного стола дерева гикори, за которым обычно завтракали, сидел Чили Амброс. Молча, не улыбаясь, он смотрел куда-то сквозь них. На лице его, ещё более чёрном, чем глухой свитер, читалась откровенная враждебность, и Лиз ещё раз обратила внимание на мелкие оспинки, рябь которых усиливала ощущение опасности, исходившей от него прошлым вечером. Не в пример Стилу, Амброс не носил ни цепочек, ни медальонов. Он предпочитал непроницаемо чёрный цвет, который сказывался во всём — от копны волос до широкого кожаного ремня. Он отодвинул стул, и Лиз с Тимом увидели, что за поясом у него по-прежнему торчит пистолет.

— Похоже, что к завтраку нас будет восемь человек, — сказал Стил. Одну из кружек он протянул Лиз. — Растворимый. С электрическим чайником иного не получается.

Лиз даже не пошевелилась, чтобы взять кружку.

— Так вы предполагаете, что я буду готовить для всех? — Когда Стил кивнул, она сказала: — Спасибо, нет. Для непрошенных гостей готовить я не собираюсь.

— О’кей. — Стил остался невозмутимым. — Значит, разводить огонь будет Харви. И в свободное от чистки туалетов время он и будет готовить. Так что располагайтесь, миссис Кроуфорд.

— Мамочка! — торопливо вмешалась Холли, на личике которой стремление к справедливости мешалось с удивлением. — Почему они тоже не могут есть?

— Они могут, дорогая, — объяснила Лиз. — Но в этом доме я им не повар.

— Ты тоже готовишь, — возразил Скотт. — Сегодня воскресенье, и сделай нам блинчики.

— Ты всегда говорила нам, что мы должны быть вежливы с людьми, — вмешалась Холли. Она просияла от гордости, что смогла так складно изложить правило хорошего тона.

— И к тому же мистер Марш не знает, где что лежит, — добавил Скотт. Ну и утро! Никогда ещё ему и Холли не удавалось с самого утра повести в счёте.

Родители явно теряли авторитет в глазах детей, и Тим решил его восстановить. Он взъерошил курчавые волосы Скотта и сказал Лиз:

— Успокойся. Давай поедим. Я помогу тебе.

Лиз бросила на Стила яростный взгляд, но всё же направилась к холодильнику.

— Сделай апельсиновый сок, Тим, — сказала она.

Стил воспринял капитуляцию Лиз с полным равнодушием. Подойдя к столу, он отодвинул стул.

— Мы поедим с ними, — сказал он Амбросу, — а потом сменим Пёрли и Харви, чтобы и они могли что-нибудь пожевать.

Глянув на своего начальника, Амброс встал и направился к дверям.

— Я не буду есть с этой проклятой белой мразью, — сказал он. Дверь за ним с грохотом захлопнулась.

К тому времени, когда на столе появились апельсиновый сок, кукурузные хлопья, горячие блинчики, молоко и кофе, место Амброса занял Харви Марш. Он набросился на еду, как голодный солдат, громко чавкая и барабаня кружкой по столу. Его круглое луноподобное лицо то и дело расплывалось в насмешливой ухмылке. Холли, сидящая рядом с ним, была просто очарована его непосредственной бесцеремонностью, которая воспринималась, как еретическое нарушение правил поведения за столом в Фейрхилле. Несколько раз её вилка застывала на полпути, роняя тягучие струйки сиропа, когда она, не отрывая глаз, смотрела на него. Марш улыбнулся ей и ножом отбил какой-то ритм на стакане с молоком. Холли даже перестала жевать и стала в такт ему стучать своей кружкой.

— Холли, — сделала ей замечание Лиз, — за столом мы не занимаемся музыкой.

Холли глянула на Марша, который по справедливости должен был взять на себя часть вины. Подмигнув ей, он преисполнился подчёркнутой серьёзности и начал внимательно изучать кусок блинчика на вилке, прежде чем отправить его в рот. Стил с лёгкой иронией взглянул на Лиз. Тим с трудом удержался от смеха, но сведённые брови Лиз остановили его и он сделал строгий вид.

— Предстоит жаркий день, — сказал Стил. — И влажный.